Это был Мозарт.

Он быстро глянул мне за спину, на девушку, оценивая потенциальную опасность, и тут же вернул взгляд на моё лицо.

— Афена, — сообщил он. — С ней всё плохо. Скоро ни Мозарт, ни кто-то другой не сможет её удержать. Она чуть не убила мать и дочь Сише, очень захотела кушать…

Кровь отхлынула у меня от лица. Слово «кушать» из уст Мозарта означало только одно.

— Где она сейчас?

Мозарт махнул в сторону башни, и я рванул туда, бросив напоследок:

— Это Нари, охраняй её! В башню не заходить!

— Мозарт сделает, — донеслось до меня уже из тумана.

Я оказался около башни почти сразу, воспользовавшись Портацией. И стоило мне появиться, как в мои плечи вцепились сильные пальцы. Передо мной в тумане возникло встревоженное лицо госпожи Сише.

— Тайдер… наконец-то… — отрывисто зашептала она. — Афена чуть не убила мою дочь. Мы её спрятали в пещере. Афена сошла с ума, Тайдер… нужно что-то делать… она очень сильная… если она вырвется, то…

— Успокойтесь. Не подходите к ней. — Я высвободился из её цепкой хватки и побежал в башню.

То, что предстало моим глазам, на секунду повергло меня в шок.

Я замер, глядя на расколотую чашу древнего фонтана посреди башни. Прямо в ней стояла Афена, а вокруг неё темнели прутья Теневой Тюрьмы, которую создал Годфред.

И прямо сейчас он изо всех сил поддерживал эту клетку — стоял рядом, не сводя с Афены глаз, держал наготове косу и ждал нападения. Клетку окружил целый отряд горбунов, которых создали Бог Ночи Нокто и его слуга Пич. Они тоже тут были, и тоже с оружием. Даже Мария, девушка-морфи, помощница Мозарта, стояла с гарпуном и целилась Афене прямо в голову.

Жмот и Князь Тьмы притаились за лежанкой и смотрели на девушку с ужасом.

Все вокруг были настроены так, будто внутри клетки не девушка, а чудовище.

Хотя почти так и было…

Афена стояла неподвижно, смотрела на всех исподлобья, будто мысленно резала их на куски. Её одежда оплавилась дырами, в которых проглядывала кожа, чёрная и рубцеватая. Мутация росла прямо на глазах, и оставалось совсем немного до того, как она покроет Афену полностью. Человеческой выглядела только правая половина лица, ещё кисть правой руки.

С Афеной происходило то же самое, что произошло со мной во время боя с Тихиросом в долине реки Зохи, два дня назад. Но если тогда мне помог Годфред, то Афене помочь было некому, ведь Тхаги не могла с ней говорить.

А ещё девушка прямо сейчас теряла память.

Было видно, что она никого здесь не узнаёт. Человеческая половина её лица передавала лишь одну эмоцию — презрение к тем, кто её окружает. Будто это черви, пыль под ногами.

Неужели у меня было такое же лицо, когда накрывало божественное величие? Вид действительно жутковатый.

— А вот и ты, чувак, — пробормотал Годфред, не отвлекаясь от Афены и Теневой Тюрьмы. — Я продержу решетки ещё около получаса, но больше не хватит сил. Сменишь меня, как только я выдохнусь?

— Надеюсь, не понадобится, — быстро ответил я и подошёл к клетке. — Что её спровоцировало?

— Тренировка, — ответил Нокто. — Девчонка тренировалась, как бешеная. Просила нас атаковать её, всё сильнее и сильнее, почти беспощадно, а потом будто намеренно пропустила удар. Мы даже подумали, что покалечили её, но она внезапно начала покрываться мутацией. А потом… вот это всё.

Я кивнул.

С ней случилось примерно то же самое, что у меня во время атаки Тихироса. Только Афена намеренно подвергла себя удару. Вот нахрена? Могла бы ещё продержаться, а теперь времени у неё осталось ещё меньше.

Заметив меня, она повернула голову, её глаза отразили космическую черноту, а человеческая половина рта искривилась в ухмылке.

— Кто ты? Ты такой же, как я, верно? — прошептала она неприятным голосом, будто звериным. — Освободи меня. Или я убью всех, кто меня держит.

Мне сразу вспомнилась просьба самой Афены, перед тем, как я ушёл. Афена просила уничтожить её, если она вдруг превратится в монстра и начнёт убивать людей.

И это почти случилось.

Девушка подошла к решёткам вплотную и пристально посмотрела мне в глаза.

— Освободи меня… освободи-и-и-и… — повторила она всё тем же звериным шёпотом.

— Освобожу, не вопрос, — ответил я, не отводя от неё взгляда.

Как ни странно, она мне поверила. Наверное, увидела во мне родственную душу мутанта, а может, я хорошо умел врать, потому что даже Годфред напрягся.

— Какого хрена, чувак⁈ — возмутился он. — Нельзя её освобождать!

— Держи решётки, Годф, — велел я ему. — По сигналу сразу отпускай.

Тот скрипнул зубами.

— Скажи мне, что ты знаешь, что делаешь. Знаешь же?

Вместо ответа я подошёл к Марии и забрал у неё гарпун. Она, конечно, не поняла, что её ждёт, а вот остальные догадались сразу.

— Да ну, чувак, — заволновался Годфред. — Ты собираешься сделать это сейчас? Без доброй воли?

— Это опасно, — поддакнул Нокто, делая шаг назад.

Я и сам понимал, что это опасно, но сейчас другого варианта у меня не осталось. Либо ждать, когда Афену окончательно поглотит мутация, либо рискнуть.

— Нокто и Пич, будете держать Афену, как только Годфред выпустит её из клетки.

Они переглянулись. Никто из них не мог отказаться от моего приказа, но было видно, что они не горят желанием это делать.

Я велел Марии встать к стене, закрыть глаза и не шевелиться. Если бы Мозарт был здесь, он бы не одобрил того, что я делаю, ведь только он один воспринимал эту морфи-брюнетку не просто куклой, а практически человеком.

— Мария, — произнёс я негромко, — я хочу, чтобы ты больше не существовала. Отдай мне свою жизнь. Твоя душа — моя.

Повинуясь магии коллекционера, душа тут же покинула тело морфи и зависла в воздухе передо мной. В одно движение ладони я отправил её в перстень-накопитель.

— Освободи меня! Чего ты медлишь⁈ — внезапно выкрикнула Афена, и в её руке появилось Копьё Смерти.

Ах ты чёрт…

Она без помощи Тхаги воссоздала её копьё!

— Поторопись, чува-а-а-ак, тут становится опасно, — в панике забормотал Годфред.

Нокто и Пич встали рядом с клеткой, готовясь схватить Афену, ну а я развернулся к ней лицом и коротко велел Годфреду:

— Всё. Убирай.

Тот кивнул и выдохнул. Решётки Теневой Тюрьмы исчезли, и в ту же секунду Афена выскочила из чаши фонтана, готовясь атаковать. На неё набросились Нокто и Пич. Они скрутили ей руки. Правда, ненадолго. В Афене было столько силы, что она отшвырнула Нокто и Пича в стороны. Оставшуюся половину её лица начала покрывать чёрная кожа мутации.

Я и Годфред рванули к девушке одновременно.

Она недолго колебалась, поэтому метнула Копьё Смерти именно в Годфреда. Хорошо, что он успел исчезнуть в молниях Портации — успел поднатореть в этом деле на тренировках с Тхаги.

Зато пока Афена отвлекалась на Годфреда, я успел подскочить к ней и грубо толкнуть в стену рядом с опустевшей морфи-брюнеткой, которая стояла статуей и ждала своего часа.

— Серп! — крикнул я Нокто.

Тот понял всё сразу и перекинул мне один из двух своих серпов.

Ударившись спиной и затылком в стену, Афена разозлилась. В её руке появилось ещё одно Копьё Смерти, и теперь оно предназначалось именно мне.

— Чудовище! Ты чудовище! — прорычала она и метнула оружие.

— Чувак, береги-и-ись! — заорал Годфред.

Копьё чуть меня не задело, но я успел скрыться в молниях Портации, а появился у девушки прямо перед носом. Вместе с серпом Бога Ночи.

Я не владел им так же виртуозно, как его хозяин, и никогда бы не смог, да и не нужно мне было. Я воспользовался только острейшим клинком его оружия, резанув по небольшому участку чистой кожи на правой ладони Афены.

Немного перестарался, но мне было не до выбора.

Кровь хлынула из раны.

Афена собралась создать ещё одно копьё, но с обеих сторон на неё навалились Годфред и Нокто. Они растянули ей руки и прижали к стене.

— Держите крепко! — Я отбросил серп и сунул пальцы в кровь на руке девушки.