Она замерла, безотрывно смотря мне в глаза, будто заворожённая.

Я медленно вытянул кляп из её рта. Девушка не стала кричать и рваться на свободу. Она покосилась на Годфреда и Тхаги, а затем спросила то, что интересовало её больше всего:

— Гдэ мои сёстры?

— Мы вернём их, Нари.

— Гдэ моя совиная луна?

— Она у меня, — прямо и с напором ответил я, оттянул ворот кофты и показал амулет, висящий на шее. — Видишь? С ним всё в порядке.

Девушка уставилась на мерцающую вещицу.

— Она работать?.. Она же нэ работать раньше. Ты видеть Бога Ночи?

— Бог Ночи теперь мой слуга. Ты можешь спокойно пользоваться его амулетом. Он его не заберёт.

— О-о… — Нари выдохнула в восхищении и повалилась передо мной на колени. — Ты победить Бога Ночи!

— Так, вставай. — Я быстро поднял её. — Ты отведёшь меня к своим? Ты же отсюда знаешь все ходы, верно? Покажешь путь?

Она опять покосилась на Годфреда и Тхаги.

— А это кто?

Пришлось их представить. Специально без пафоса, по-простому, чтобы не пугать суеверную девчонку.

— Познакомься, это Богиня Смерти. Она сама доброта и отвечает за смерть. — Я указал на Годфреда. — А это бог… э-э… хрен знает чего, я так и не понял. И он ни за что не отвечает.

— Эй! Я бы попросил! — проворчал Годфред. — Если б не я, ты б сдох давно. Но у меня тоже терпение не железное. Так и запишем на твоём надгробии, когда я сам тебя прибью.

— Заткнись, придурок. — Тхаги ткнула Годфреда в бок. — Не бойся нас, девочка. Лучше бойся людей, а не богов.

Поглядев на них, Нари неожиданно улыбнулась.

— Это боги? Настоящие? Какие они нэ страшные.

Годфред указал на меня.

— Это он нас довёл до жизни такой, сволочь.

Я усмехнулся.

— Вообще-то, они страшные. Но с другими.

— Ты управлять богами… — с благоговением произнесла она и, кажется, опять была готова упасть на колени.

— Да, управляю. Но немногими. И ты мне поможешь. Мне нужна поддержка диких племён и их магов, которых ещё не выловил Орден Тайн. Я хочу кое о чём с ними договориться. Но без тебя они даже слушать меня не станут.

Я повернул её к себе спиной и развязал руки.

Девушка опять на меня посмотрела, с большим уважением, а потом озвучила странную просьбу:

— Вэликий шаман, я хочу увидеть твоё тело.

— Чего? — Я вскинул брови.

— Твоё магическое тело. — Она окинула меня взглядом. — Прямо сэйчас. Только потом я повести тебя к плэмени.

Тхаги и Годфред переглянулись.

Я нахмурился, но потом быстро стянул с себя кофту вместе с футболкой.

— Штаны снимать? Или обойдёмся без стриптиза?

Девушка не поняла моего сарказма. Она шагнула ближе и осторожно дотронулась до моего плеча пальцами.

— О-о… вэликий шаман…

Я будто был на смотринах. Нари обтрогала сначала мои плечи, потом грудь и живот.

— Сила бога, — прошептала она наконец. — Она скоро поглотить тебя. Но это прекрасно всё равно.

Девушка так жадно меня обсматривала и трогала, что не обращала внимания на то, что на моей шее висит её амулет.

— Всё? Насмотрелась? — Я не стал ждать ответа и быстро натянул на себя одежду. — Ну так что? Отведешь меня к своим?

— Да, вэликий шаман, — согласилась она. — Но только тэбя одного.

Годфред уже открыл рот, чтобы возразить, но я тут же отвёл его в сторону.

— Возвращайтесь на остров без меня. Я приду позже.

— Это опасно, чувак, — с тревогой покачал головой Годфред. — Через несколько часов Полдень Гнева. Артазар знает, что дикарка у тебя. Он пошлёт за ней кого-нибудь покрепче Тихироса.

— Для этого надо, чтобы он меня нашёл. Без амулета дикарка бесполезна. Лучше присмотри за Тхаги.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. — Годфред хлопнул меня по плечу. — И наблюдай за мутацией. Она принимает опасную форму и может влиять на разум.

Я приглушил голос до шёпота:

— А теперь быстро расскажи мне, что ты утаил, засранец. Всё, что я должен знать насчёт мутации.

Тот скрипнул зубами.

— Ладно. Если кратко, то эта дикарка права. Это сила бога. На определённой стадии мутации человек владеет не просто талантами бога, но и сам становится неуязвимым. Степень его неуязвимости зависит от того, бог какого класса его подпитывает. В твоём случае это бог Космического класса, хоть пока и недоразвитый. В общем, ты можешь стать крутым.

Я поморщился.

— Говори прямо, Годф. Что значит «крутым»?

Он вздохнул и нехотя добавил:

— Это значит — не только неуязвимым, но ещё и бессмертным. Если на девятом ранге ты не захочешь со мной разъединяться, то станешь бессмертным.

Я кивнул.

Вот и услышал то, чего внутренне ожидал. А ещё мне сразу вспомнились слова своего старшего брата Эрнеста:

«Сила Бога, брат! Любого обидчика в крендель скрутишь! И не только. Можно людей спасать, как супергерой, или стать бессмертным! Прикинь!».

Эрнест искренне в это верил, а я считал его сказочником.

А теперь сам стоял и думал о том, что до бессмертия мне осталось не так уж и далеко. Стоит лишь оставить Годфреда себе.

Он толкнул меня ладонью в плечо.

— Даже не вздумай! Я тебе голову откручу!

«Не открутишь, если я сам тебе не прикажу, — мысленно ответил я. — Но это не значит, что я собираюсь становиться бессмертным».

Годфред скривил мину.

— И не забывай одну важную штуку, чувак. Мы это поняли, когда Тхаги показала тебе Альманах и Бога Жизни. Чтобы достичь бессмертия и полного величия, тебе надо будет избавиться от своей человеческой души. То есть, хранить её отдельно. Это будет единственным твоим уязвимым местом.

Выслушав Годфреда, я несколько секунд смотрел ему в глаза.

— Ну что ещё? — не выдержал он. — Что за вредная привычка на меня давить, а?

— Ты точно всё мне сказал? Или опять что-то недоговариваешь?

Он закатил глаза.

— Никакой жизни от тебя. Ладно, есть ещё кое-что. Когда мутация начинает тебя поглощать, ты начинаешь чувствовать себя, как бог. Ты становишься богом. Это чувство опьяняет. Ты вершишь судьбы, ты неуязвим и всесилен. Ты забываешь всё, что было. Особенно, когда вынимаешь из себя душу.

Я уставился на Годфреда.

— То есть я могу потерять память?

— Ну да. Ты не вспомнишь ничего. Останутся только сила бога и величие. И тогда твои приоритеты поменяются, поверь мне. Ты не вспомнишь свои прошлые цели.

Я потёр потный лоб.

— Какого хрена ты молчал, Годфред? Почему сразу не сказал, мать твою?

Это был риторический вопрос. Понятно и без объяснений, почему он не сказал.

— Прости, дружище, — вздохнул Годфред. — Ты и Афена на пороге самого сложного выбора в своей жизни. Афена, как и ты, может стать бессмертной и потерять память, если не захочет освободить Тхаги в самом конце.

Фраза «В самом конце» прозвучала так, будто это конец света, апокалипсис, битва всего сущего.

— А если в конце я отпущу тебя? Что станет с моим телом? — спросил я.

Было видно, что он ждал этого вопроса, но отвечать на него не хотел.

— Годф, не тяни. Говори, ну.

— Ты останешься просто магом, без талантов бога и его неуязвимости. Но ранги у тебя сохранятся. Если ты достигнешь девятого яруса мастерства, то станешь сильнейшим коллекционером этого мира. И память сохранишь. Есть только одно «но».

Я уже догадался, о чём он скажет, и сам это произнёс:

— Без силы бога я не смогу убить Артазара.

— Да, — прямо ответил он. — Только такой же, как он, сможет его убить.

— А если найти его душу и уничтожить её?

Годфред горько усмехнулся.

— Думаешь, она лежит у него в ящике стола с припиской «Это моя душа»? Поверь, он спрятал её так, что никто не найдёт. Ты бы на его месте тоже о таком позаботился.

И тут у меня возник вопрос.

— Если Артазара может убить только такой же, как он, то какого хрена он делает всё, чтобы я стал таким же как он? Это же риск. Возьму и грохну его.

Годфред покачал головой.

— Не знаю, что он задумал. Но ты ему нужен, это очевидно.