Ведь поднявшаяся вокруг кутерьма невероятно бесила… Наверное, я всё-таки не люблю детей…
— У-а-ха-ха-ха-ха!!! — Неугомонная Барби, постепенно увеличивая радиус своих восьмёрок, приобретала всё более человеческие черты. Прежний розовый ореол исчез, превратившись в несколько ярких полосок на тёплом спортивном комбинезоне жёлто-бежевого цвета. И лишь растрёпанные волосы всё ещё оставляли за собой на ветру какой-то кислотный след. — Й-и-и-ха-а-а!!!
— Зырьте, как могу! — Кровожадный сборщик скальпов, превратившийся в худощавого пацана в строительной спецодежде тёмно-фиолетового цвета, разогнался на подобранном складном велике. И, ловко перепрыгнув через один из трупов, он чуть не поскользнулся на содержимом чьего-то кишечника. — Ох, ё…
Близнецы, одетые, как выяснилось, в одинаковые полосатые свитеры, тут же чуть не подрались из-за того, что им понравился один и тот же велосипед…
Спокойно… Спокойно… На самом деле всё не так плохо, как кажется… Ни к чему лишний раз нервничать… Это всего лишь дети… Дети, которые умеют разбирать других на запчасти не хуже тебя самого…
Похоже, только один «грибной тролль» был так же раздражён ситуацией, как и я. Мрачно проследив за тем, как поблекший красками «певец» неудачно попытался повторить трюк своего приятеля, одетый в чёрно-красную кожанку Шрик вложил в рот два пальца и оглушительно свистнул:
— Атас!!!
Остальная пятёрка тут же замерла на месте, словно замороженная каким-то колдовством…
— Грибные тро-о-олли… — Набрав в лёгкие побольше воздуха, Шрик раздулся словно токующий тетерев. А остальные чуть дёрнулись… — Стройся!!!
Ни одного движения… Секунда… Две… Три…
— АПХА-ХА-ХА-ХА-ХА!!! — Уронив велосипеды, все пятеро схватились за оттянутые разгрузкой животы.
— Не, ну ты видел⁈ Видел⁈ — Лохматый пацан в цветастой олимпийке, увешанной раскрашенными бутылочками, мелодично рассмеялся знакомым «оперным» голосом. И весьма похоже спародировал приятеля, добавив к его выкрику жеманную ужимку. — «Стро-о-ойся!»
— А-а-а-ха-ха-ха!!!
— Строитель мамкин, а-ха-ха-ха!!
— Ну ла-а-ан, шоль… — Смутившись, пацан с торчащими во все стороны красными волосами вытер ошмётки плоти со своего клинка о рукав чёрной куртки Свободной рукой он выудил из кармана куртки горсть каких-то тёмных шариков и, оглянувшись на нас, тут же бросил их в свой чернозубый рот. — Ну фто фтали⁈ Поефали товда!
Возможно во мне всё ещё говорили эти галлюцино… О, да, во мне всё ещё говорят эти галлюциногены! Едва делаешь шаг, как планета снова начинает крутиться в три раза быстрее обычного… Но почему именно в три? Хорошо хоть, время при этом замедляется… И можно успеть помочь забраться в седло всем троим моим спутникам… Хм… Неплохосправляютсянесмотрянаявныйущерб… А⁈
Чёрт… Как мы… Где мы… Какой-то золотой калейдоскоп перед глазами… ДА Я ЖЕ НЕСУСЬ ВНИЗ ПО ЛЕСТНИЦЕ!!!
А, нет, всё норм… Время снова поджало кнопку паузы и плёнка реальности затормозилась… А управлять скачущим по ступенькам велосипедом стало легко и приятно… Только жёстко…
Да это же тот самый знаменитый каскад с золотыми статуями! Прямо как на открытке! Смотри-ка… Даже Геракл всё ещё на месте, не смотря на конец света… Юные питерцы давным-давно пожгли соседние дачи, а культурное наследие столетий, стало быть, не тронули? С другой стороны, кому сейчас нужно золото…
Парк совсем как новый… Вроде бы недавно был на реконструкции… А откуда я это знаю? Или Брокер? Ведь я — это он? Или нет? Сейчас — да. А так-то вообще нет. Или…
Что-то я немного запутался…
— Э-эм… Эй? — Как только каскад завершился знаменитой композицией с силачом и несчастным львом, я привлёк внимание чёрно-красного пацана, крутившего педали в центре нашей колонны. — А куда мы едем?
— Как куда? — Шрик обернулся, улыбнувшись сквозь прорезь в вязаной маске. Половина его балаклавы была красной, половина — чёрной. Совсем как зубы… Хоть и целые почти все… — В город же едем! На базу, за суперпризом!
— Это понятно… Просто хотел убедиться, что мы передвигаемся по кратчайшему пути… — Я осторожно оглянулся, стараясь не потерять равновесие. Белла и Хард сосредоточенно крутят педали рядом. А дреды Рикардо раскачиваются впереди всех, рядом с этой сумасшедшей девчонкой… — Так… На всякий случай…
— Да не ссы! Отсюда и до Ленинского — путь свободный!
Пока что информация не очень полезная. Что-то «ленинское» есть в каждом населённом пункте этой огромной страны…
— Да! — Мелодичный голос Никса неожиданно прозвучал где-то позади. — Никто не лезет к грибным тро-о-оллям!!!
— Да! — Активно выразил согласие Шрик, задрав вверх своё окровавленное ковыряло.
— Кроме жо-о-ор!
— Кроме жо!.. Кхм… Ну да… — Пацан в бирюзовой шапке недовольно пошевелил челюстью. — Ну ничё… Мы их ещё порвём…
— Да-а-а! — В хмурое полуденное небо взлетело сразу несколько клинков со следами засохшей крови. — Порвём!!!
— Й-и-и-ха-а-а!!! — Взвизгнув вместе со всеми, Барби мгновенно, как ни в чём не бывало, вернулась к куртуазной беседе с юным бардом. Кажется, что-то о музыке… Я успел заметить только то, что её образ окончательно перестал переливаться ядовитым неоном. Лишь небольшие фрагменты розово-оранжевых блёсток всё ещё странновато отсвечивали на тощих щеках… Может, это просто современный макияж, откуда мне знать…
Вязкий поток моих мыслей снова прервало пение Никса:
— Главное только кана-а-ал проскочи-и-ить…
— Какой канал?
— Родовой, ёпт… — Перестроившись слева, ухмыльнулся фиолетовый тролль в бирюзовой шапке. — Дудергофский, в смысле! Говнища там всякого расплодилось в последнее время… Болотники, сраные…
— Дудергофский… — Название звучало чертовки комично. Пытаясь спроецировать свои знания о юго-западных районах серверной столицы на местность перед глазами, я не мог не рассмеяться…
— Там парк ещё этот… — Шрик немного недовольно покосился на мою ухмылку. — Ты чё?
Но на помощь пришёл голосок Беллы:
— Ой, а вон тоже Венера… — Восклицание девчонки догнало меня словно издалека. — И не чёрная…
Проплывавшая за кустами статуя обнажённой девушки и правда была исполнена из белого мрамора. Белые пустые зрачки статуи вдруг стали такими же чёрными, как и у наших провожатых…
— Венера Каллипига! — Уточнил певец и картинно поправил воображаемое пенсне. Но, чуть не упав с велика, снова схватился за руль двумя руками. — Ауч!
— Да, каллипига у неё ничё так… — Буркнул полосатый близнец. И тут же словил подзатыльник от сестры. — Э! Ты чё⁈
— Не зевай! Вон чуть белку не раздавил!
— А? — Снова встрепенулась Белла, засмотревшаяся на статую. — Чего?
— Там мы уже тоже искали. — Солидно покачала головой полосатая девчонка-близнец, крутившая педали ближе всего к юной морячке. — Ничего там нет!
— А… А ты…— Пока Белла разглядывала внезапную собеседницу, тревога на бледном лице моей спутницы постепенно переросла в любопытство.
— А я — Чук! — Полосатая девчонка улыбнулась Белле чёрными зубами и кивнула на брата, тряхнув синими косами. — А он — Гек!
Покосившись на чернозубую улыбку братца, морячка окинула округу осовелым взглядом расширенных зрачков и снова сконцентрировалась на парковой дорожке, с шуршанием уходящей под наши передние колёса:
— Гек, значит… Этого мне ещё не хватало…
Ш-ш-ш-ш… Какой приятный звук… Жалко вот только, забыл, о чём хотел спросить… Наверное, это называют ложным отрезвлением…
Wake up maggot!!!
Лицо обожгла хлёсткая пощёчина… А нет. Это просто разболелся шрам от ожога…
Ах, да!
— Вы говорили про какой-то канал? Болотники?
— Чё? — Проехав пару десятков метров с открытым ртом, чёрно-красный тролль, похоже, напрочь забыл то, о чём сам хотел спросить меня только что.
— Канал…
— Там — прямо у Петергофского шоссе — парк с болотом… — Рядом снова поравнялся фиолетовый грибной тролль.
Кажется, это я уже слышал… Или нет? А он, кстати, единственный, чью кличку мы так и не услышали… Кто «мы»?
