Кого-то буквально изрубили на мясо, а люди, находящиеся на том же этаже, ничего не услышали.

— А-а-а-а!!! — позади них раздался пронзительный визг. Линь Цюши обернулся и заметил маму девочек, всё в том же кухонном фартуке — видимо, она как раз готовила для них обед. Увидев разрубленное на куски тело дочки, она моментально потеряла способность здраво мыслить, обмякла и повалилась на пол с криками и рыданиями:

— Доченькааа… Моя бедная доченькааа… Что за страшная смерть… Кто же сделал с тобой такое…

Линь Цюши хотел помочь женщине подняться, однако Жуань Наньчжу протянул руку и остановил его.

— Постой, — сказал Жуань Наньчжу. — Не подходи.

Линь Цюши обернулся на него с недоумением.

Жуань Наньчжу прошептал:

— Посмотри на её обувь.

Линь Цюши опустил взгляд к ногам матери девочки и заметил, что подошва будто в чём-то испачкана. Судя по цвету, подошва насквозь пропиталась чем-то явственно напоминающим кровь…

От увиденного Линь Цюши слегка переменился в лице.

Остальные же совершенно не заметили этой детали — лишь наградили безутешно рыдающую над трупом дочери мать взглядами, полными соболезнования.

Тан Яояо даже подошла к женщине и попыталась утешить, но та вцепилась ей в плечо с криком:

— Это вы, это точно вы, вы единственные чужаки здесь, наверняка кто-то из вас убил мою дочь!!! — Видимо, женщина приложила немалую силу, потому что Тан Яояо сразу вскрикнула от боли и попыталась вырваться, но обнаружила, что не способна противостоять крепкому захвату.

— Мы здесь ни при чём, вы делаете мне больно, отпустите! — отчаянно взвизгнула Тан Яояо.

Остальные тут же бросились на помощь, Чжан Синхо с силой отпихнул мать девочек и спас Тан Яояо из её лап.

— Ты в порядке? — спросил он девушку.

— В порядке, — в глазах Тан Яояо плескался гнев вперемешку с шоком, она закатала рукав и увидела на плече пять тёмно-фиолетовых отметин. — Она такая сильная…

— У-у-у-у-у, моя бедная дочкааа, моя несчастная доченька… — продолжала завывать женщина, валяясь на полу.

Пока она плакала, за их спинами в дверном проёме показались два неприметных силуэта. Линь Цюши пригляделся и увидел, что это две оставшиеся близняшки.

Две девочки стояли далеко в комнате и через полуоткрытую дверь с безразличным выражением лица выглядывали в коридор. Страшная смерть родной сестры не вызвала у них ни тени эмоций, они даже не собирались подойти и утешить мать. Постояв пару секунд, девочки исчезли. И если бы Жуань Наньчжу не заметил их тоже, Линь Цюши, наверное, решил бы, что ему просто померещилось.

Женщина ещё очень долго лежала на полу и рыдала, и когда терпение людей уже почти смыло её слезами, вдруг молча поднялась с пола, развернулась и ушла в комнату. А через минуту вышла с шваброй и мешком.

— Доченька, моя бедная доченька, мама заберёт тебя домой, — приговаривая такие слова, женщина с теплотой и нежностью принялась убирать порубленные части тела в мешок, а потом старательно вытирать следы крови.

Кроме растрёпанных волос, ничто в её облике не выдавало больше негативной реакции на расчленённый труп, и вот так, не торопясь, она дочиста прибрала все жуткие свидетельства случившегося.

Почти все взирали на происходящее с одинаково скривившимися лицами, менее выносливые даже снова почувствовали приступ тошноты.

— Пошли, поедим чего-нибудь, — Жуань Наньчжу, впрочем, выглядел довольно невозмутимо. — Я проголодалась.

— И как тебе кусок в горло полезет? — Тан Яояо взглянула на Жуань Наньчжу, будто увидела монстра, его слова казались ей немыслимыми: — После увиденного…

Жуань Наньчжу ответил:

— Таких вещей за дверью — пруд пруди, если каждый раз, встречаясь с ними, отказываться от еды, так ведь можно и с голоду помереть, не находишь?

Тан Яояо хотела что-то возразить, но Жуань Наньчжу, явно не настроенный слушать, взял Линь Цюши за руку и повёл в обеденный зал.

Они вдвоём сели за стол и принялись жевать хлеб, кроме которого пока ничего не было подано. Линь Цюши, однако, даже не осознавал вкуса от волнения. Он тихо спросил:

— Что, в конце концов, не так с этой женщиной?

— Я думаю, это она зарубила свою дочь, — ответил Жуань Наньчжу. — Подошвы её обуви промокли от крови, удивительно, что остальные ничего не заметили.

— Но почему она так поступила? — Линь Цюши пребывал в недоумении. — И ещё, судя по тому, как она прибрала останки, ей не в первый раз приходится это делать…

Жуань Наньчжу молчал, подперев подбородок рукой.

Женщина в самом деле выглядела поднаторевшей в уборке трупов. Вначале она собрала в мешок крупные куски, затем смела мелкие части в кучу, выглядело это просто-напросто… будто она занималась привычной домашней рутиной.

Пока они разговаривали, от дверей раздались шаги. Линь Цюши бросил взгляд и увидел дрожащую от страха Сюй Сяочэн. Она, должно быть, впервые столкнулась со столь жутким зрелищем — её лицо побелело как бумага. Девушка нетвёрдым шагом подошла и села рядом с Жуань Наньчжу, закрывая рот рукой, чтобы не проронить ни звука.

Линь Цюши как раз собирался сказать что-то ещё, но тут заметил, как Жуань Наньчжу повернулся и тепло сказал, обращаясь к Сюй Сяочэн:

— Милая моя девочка, не надо бояться, я не дам тебе умереть.

Сюй Сяочэн часто-часто закивала, и, вообще, судя по её виду, единственное, чего она сейчас хотела бы — это свернуться калачиком на груди Жуань Наньчжу и там остаться. Девушка спросила, указав на Линь Цюши:

— Сестрица, а он — тоже твоя работа?

Работа? Линь Цюши, услышав это слово, замер на мгновение.

— Нет, он — нет, — ответил Жуань Наньчжу. — Он мой парень, мы вместе будем тебя защищать.

Сюй Сяочэн вздохнула с явным облегчением, и в её взгляде на Линь Цюши прибавилось доверия.

Линь Цюши же, которого назвали «парнем», вдруг почувствовал себя неловко. Глядя на прекрасное лицо Жуань Наньчжу, он странным образом обнаружил, что и впрямь чувствует себя так, будто у него есть девушка. Разумеется, это ощущение продлилось всего мгновение, поскольку он тут же вспомнил весьма важный факт… Кстати, интересно, как он сам выглядел в мире за дверью?

Жуань Наньчжу всё утешал Сюй Сяочэн, а Линь Цюши отошёл на минутку в туалет, где и нашёл зеркало, в котором увидел абсолютно незнакомое лицо.

Это был молодой мужчина с разрезом глаз в форме цветов персика, со слегка опущенными вниз уголками, от чего при улыбке взгляд становился ещё нежнее. Прямой нос, уголки губ чуть приподняты от природы в тёплой улыбке… Лицо совершенно не агрессивного человека.

Подобная внешность у девушек вызывала спокойствие и симпатию от одного только взгляда, а если охарактеризовать его более конкретно, Линь Цюши сейчас выглядел как типичный ловелас.

Линь Цюши:

— …

Эх. Ну, хотя бы не урод.

Увидев наконец свой облик, Линь Цюши вернулся из туалета в зал. К тому времени Сюй Сяочэн уже заметно успокоилась. Неизвестно, как Жуань Наньчжу удалось её утешить.

— Кстати, я должен вам кое-что сказать, — произнёс Жуань Наньчжу. — На случай, если тройняшки спросят вас, как их зовут, я оставил на них метки.

— Какие метки? — Линь Цюши немало удивился его словам.

— Очень мелкие блёстки, которые видно только на свету, — ответил Жуань Наньчжу. — У кого блестит плечо, та — Сяо Ши. На голове блёстки у Сяо Ту, а девочка, на которой нет блёсток — Сяо И. — Он пожал плечами. — Конечно, теперь, когда их стало меньше, узнать ещё проще.

— Когда ты это провернула? — спросил Линь Цюши.

Жуань Наньчжу:

— Когда они представились в первый раз. Я решила, что это крайне важная информация. Если спросят вас, не ошибитесь.

— Стоит ли рассказать остальным? — задал вопрос Линь Цюши.

Жуань Наньчжу покачал головой:

— Пока не стоит. Если не можем быть уверенными, друзья они или враги, лучше изначально воспринимать всех без исключения как врагов.

Сюй Сяочэн тоже отправилась в туалетную комнату, и Линь Цюши, воспользовавшись её отсутствием, спросил Жуань Наньчжу, что называется «работой».