Ло Цяньшань промолчал.

Нескольких членов команды, которые выбежали в коридор, тут же схватили чёрные руки и утащили в мир зазеркалья.

Тела несчастных тут же занимались огнём, они душераздирающе кричали, так что невозможно было слушать.

К счастью, им четверым помогала Ло Цяньшуй — девушка проникала в зазеркалье и там расправлялась с чёрными руками.

— Я нашёл дверь! Она здесь!!! — вдруг закричал кто-то. — Она здесь, в комнате! Скорее, все сюда!..

— Дверь? — Ло Цяньшуй было обрадовалась, вопросительно посмотрев на брата.

Тот не успел ответить, как Чэн Исе спокойно сказал:

— Это не живой человек. — Юноша помнил кричавшего, которого они ранее проверили с помощью бронзового зеркала. Его ступни в отражении смотрели в другую сторону.

— Ключ! Ключ у меня! — закричал другой мертвец. Их голоса звучали ясно и чётко посреди всеобщих криков ужаса, и кое-кто из членов команды в самом деле поддался на уловку.

— А вы? Не идёте? — спросил кричавший у компании Жуань Наньчжу и Ло Цяньшаня.

— Нет, — ответил Ло Цяньшань. — Развлекайтесь без нас.

Мужчина хотел было продолжить уговоры, но Ло Цяньшань бросил:

— Будь добр, отвали.

Собеседник недовольно скривился, но потом действительно развернулся и ушёл. Ему удалось заманить двоих членов команды в свою комнату, после чего дверь захлопнулась, и изнутри послышались жуткие стенания и запах горелого мяса.

Всё вокруг превращалось в настоящий ад.

С огромным трудом им всё же удалось добраться до двери пожарного выхода.

— Ты уверена, что дверь здесь? — спросил Ло Цяньшань, глядя на Жуань Наньчжу.

Жуань Наньчжу ослаб настолько, что не мог говорить. Услышав вопрос, он лишь закатил глаза, как бы намекая, что не настаивает, чтобы Ло Цяньшань ему поверил.

Впрочем, сам Ло Цяньшань уже не имел никакого желания спорить. Он с силой толкнул дверь пожарного выхода и в самом деле обнаружил за ней другую, железную, с огромным висячим замком. Это был их путь к спасению.

Ло Цяньшуй от радости даже заплакала.

Жуань Наньчжу протянул Чэн Исе ключ, чтобы тот открыл дверь.

Чэн Исе повиновался, и спустя пару секунд на них полился мягкий свет, означающий жизнь. Юноша склонился и поднял бумажку, выпавшую из замка.

— Мы пойдём первыми, — Ло Цяньшань глянул на Жуань Наньчжу. — Удачи.

— Удачи, — охрипшим шёпотом отозвался тот.

Брат и сестра приблизились к двери, но перед тем, как переступить порог, Ло Цяньшуй вдруг исчезла. Очевидно, что она могла обитать лишь в мире за дверью, а покидая его, исчезала до следующей двери.

Чэн Исе повернулся, чтобы позвать Жуань Наньчжу на выход, но обнаружил, что тот потерял сознание. Тихо вздохнув, юноша положил Линь Цюши рядом на пол, взял обоих за ноги и потащил через порог железной двери.

Тем временем огонь уже добрался до пожарного выхода. Промедли они ещё хоть секунду — и никому не удалось бы уйти живым. Кроме одного. Но кто знает наверняка, что именно он станет тем счастливчиком?

Чэн Исе дошёл до конца длинного коридора, и картинка перед глазами поменялась — он вновь очутился в коттедже.

Вернувшись в реальный мир, юноша сразу же отправился в комнаты Жуань Наньчжу и Линь Цюши. На стук никто из них не открыл, и Чэн Исе пришлось сбегать за запасными ключами, после чего он обнаружил в комнатах двоих полуживых мужчин.

Один, бледный как бумага, почти не дышал. Другой, лежащий в луже крови, похоже, не дышал на самом деле.

Чэн Исе немедленно вызвал скорую и повёз их в больницу.

Ну а потом оставалось только ждать, пока они придут в себя.

Жуань Наньчжу, можно сказать, достали с того света. И если бы не его отличная физическая форма, возможно, он бы скончался ещё по пути в больницу.

Состояние Линь Цюши было чуть лучше, но из-за кровопотери у него едва не случилась острая сердечная недостаточность.

В общем говоря, они выжили лишь благодаря нечеловеческому везению.

Чэн Исе обычно молчал, когда приходил проведать их. Сегодня Чэн Цяньли принёс брату обед и ткнул его пальцем в затылок со словами:

— Дружок, о чём думает твоя головушка, раз ты сидишь с таким лицом?

Брат ответил суровым взглядом, и Чэн Цяньли тут же сдулся:

— Ладно, ладно! Думай себе что хочешь. А я пока поем. — Потом ещё шёпотом добавил: — Ты такой злюка.

Чэн Исе не стал церемониться:

— Даже если скажу, ты же не поймёшь, с твоими-то мозгами.

— Ты же ещё не сказал, откуда знаешь, что не пойму?

Чэн Исе всем своим видом изобразил презрение.

Не в состоянии с ним спорить, Чэн Цяньли обиженно насупился. Ну кто ж виноват, что он и правда такой глупый…

Двое пострадавших два дня валялись без сознания. Сначала в себя пришёл Линь Цюши, затем — Жуань Наньчжу. В итоге обоим пришлось пролежать в больнице без малого два месяца, чтобы полностью восстановиться.

За это время ничего необычного не произошло. С целью хоть как-то разнообразить пребывание в больнице, Чэн Цяньли каждый день выкатывал Линь Цюши в инвалидном кресле, чтобы поиграть в гоночную машину. Юноша катал его с одного конца парка на территории больницы до другого, ловя на себе взгляды других больных и медсестёр, в которых читалась жалость к слабоумному.

В итоге Линь Цюши не выдержал и убедительно попросил Чэн Цяньли отпустить его с миром. Он ведь всего лишь несчастный больной, зачем же так с ним…

Но юноша бессовестно заявил:

— Двигательная активность помогает восстановить здоровье!

Линь Цюши чуть не сорвался на крик:

— Но ведь двигается кресло, а не я!

— Ты сидишь на кресле, разве это не означает, что ты тоже двигаешься?

Линь Цюши ничего не смог на это ответить. Просто наградил Чэн Цяньли многозначительным взглядом, потом сам поднялся с кресла и пошёл в палату.

— Э-э-э? Ты ходишь сам!.. — поразился Чэн Цяньли.

Линь Цюши выругался:

— Да ведь у меня же, мать его, ноги не сломаны! С какой стати мне не ходить самому?

Чэн Цяньли посмотрел ему вслед с явным сожалением.

Вечером Линь Цюши рассказал об этом Жуань Наньчжу.

Тот пока не встал с кровати, и несмотря на то, что чувствовал себя уже намного лучше, всё же выглядел по-прежнему ослабшим. Дослушав, он ответил:

— Только ты и мог согласиться играть с Чэн Цяньли.

Линь Цюши:

-…

Почему ему показалось, что это прозвучало как оскорбление?

Глядя на выражение лица Линь Цюши, как будто тот наелся помоев, Жуань Наньчжу не смог сдержать улыбки.

Он всё ещё не полностью поправился. Раны, полученные за дверью, серьёзно повлияли на состояние его здоровья, и мужчина до сих пор не мог встать с больничной койки. Линь Цюши за разговором вдруг опустил взгляд на руки Жуань Наньчжу.

— Линь Цюши? — увидев, что тот внезапно затих, Жуань Наньчжу позвал его по имени.

Линь Цюши пришёл в себя и ответил с извиняющейся улыбкой:

— Прости, задумался.

— О чём?

— Ни о чём. — Он замолчал и поджал губы.

— Говори, — голос Жуань Наньчжу звучал очень мягко, почти нежно.

Помолчав ещё немного, Линь Цюши наконец спросил:

— Очень больно было?

Посмотрев Линь Цюши в глаза, Жуань Наньчжу понял, что тот спрашивает, было ли ему больно за дверью. Мужчина наклонил голову набок, будто старательно вспоминая, а потом утвердительно хмыкнул.

Линь Цюши протянул руку и взял Жуань Наньчжу за запястье. Очень аккуратно, очевидно, боясь причинить боль.

Руки Жуань Наньчжу скрывали бинты, но когда ему меняли повязки, Линь Цюши удалось увидеть рану.

Порез был длинным и рваным, он выглядел как нечто чужеродное на бледной прекрасной коже. Линь Цюши увидел и другие шрамы. Они накладывались друг на друга, перекрещивались и переплетались. От одного только взгляда на них становилось больно самому.

Жуань Наньчжу нельзя назвать неженкой. И если уж он сказал, что было больно, значит, это на самом деле ужасная боль.

Линь Цюши провёл пальцами по его запястью, не зная, что сказать.

Жуань Наньчжу тоже молчал, они просто спокойно смотрели друг на друга.