— Огонька не найдётся? — спросил тот.

Линь Цюши кивнул, и Ли Дунъюань наклонился, чтобы подкурить от его сигареты.

— О чём задумался? — спросил Ли Дунъюань.

Линь Цюши покачал головой, давая понять, что ни о чём пока не задумался. Он просто устал сегодня и не очень-то хотел разговаривать.

— Когда ты вступил в ряды Обсидиана? — голос Ли Дунъюаня звучал приятно, мягко, магнетически, а тон походил на тихую колыбельную. — Сколько времени ты уже с ними?

— Не так давно, несколько месяцев. — Линь Цюши выпустил облако дыма.

— Кто тебя провёл через дверь? — продолжил расспрашивать Ли Дунъюань.

— Жуань Наньчжу. — Линь Цюши чувствовал себя немного рассеянно, при этом очень необычно — он как будто лежал на мягком облаке, тёплом и уютном, отчего тело непроизвольно расслаблялось.

— А Чжу Мэн? Ты её знаешь? — расспросы Ли Дунъюаня продолжали углубляться.

— Знаю.

Линь Цюши почувствовал подвох и попытался вырваться из этого состояния. Но Ли Дунъюань, словно ощутив сопротивление, аккуратно положил руку ему на плечо и сказал:

— Не нервничай, я не спрошу ничего, выходящего за рамки. — Он наклонился к уху Линь Цюши и прошептал: — Кто такая Чжу Мэн?

Линь Цюши, не контролируя себя, открыл рот. И когда ответ готов был слететь с его губ, совсем рядом послышался ледяной голос Жуань Наньчжу:

— Ли Дунъюань, так-то ты обращаешься с моими людьми?

Ли Дунъюань убрал руку и улыбнулся.

Линь Цюши резко пришёл в себя и осознал своё необычное состояние. Бросив сигарету, он впервые разозлился.

— Ли Дунъюань, что ты со мной сделал?!

Тот, всё ещё с сигаретой в зубах, невинно развёл руками.

Жуань Наньчжу похлопал в ладоши.

— Просто класс! Ты не зря занимаешь место главы Белого оленя. Вот только использовал бы свои способности в нужном русле, и мы бы давным-давно выбрались отсюда.

Ли Дунъюань:

— Мэн-Мэн, ну зачем так сердиться!

— Пойдём, Линьлинь, — Жуань Наньчжу был очень зол. — И впредь держись от этого человека подальше.

Линь Цюши кивнул и подошёл к нему.

Жуань Наньчжу тщательно похлопал его по плечу, будто хотел оттереть какую-то грязь… там, где его только что коснулся Ли Дунъюань.

Тот ничем не выказал недовольства, по-прежнему улыбаясь им.

Закончив, Жуань Наньчжу повёл Линь Цюши в комнату, спать. И больше не сказал Ли Дунъюаню ни слова.

За окном было темно, свет погас, комната погрузилась в тишину. Только слышалось дыхание спящих.

Линь Цюши чувствовал усталость, поэтому считал, что быстро заснёт, но всё вышло иначе — он только ворочался в кровати.

Когда к нему наконец пришёл сон и мужчина погрузился в полудрёму, его разбудил какой-то шум.

Пробудившись, мужчина быстро нашёл источник звука… прямо над своей кроватью.

Скрип-скрип… Как будто Жуань Наньчжу тоже не мог уснуть и ворочался. Линь Цюши уже собирался его позвать, но тут скрип внезапно прекратился.

А потом прямо над головой Линь Цюши с верхней полки послышалась песня:

— Сатико, Сатико, зачем зовёшь себя Сако? Это так смешно. Ей так нравятся бананы, но не съесть их целиком, бедная Сако. Сако уедет далеко и забудет нас Сако, нелюдимая Сако…

Голос принадлежал девушке и звучал немного по-детски. Вот только от слов этой песни кровь холодела в жилах.

Линь Цюши, не решаясь сдвинуться с места, закрыл глаза и отвернулся к стене.

Голос переместился вниз и зазвучал громче, как будто «исполнительница» спрыгнула с верхней полки.

— Сатико, Сатико, зачем зовёшь себя Сако? Это так смешно… — Она пела прямо за спиной Линь Цюши, и ему стало холоднее, тоненькое одеяло совершенно перестало согревать.

«Бум… бум… бум…» Нечто за спиной поскакало по полу, приближаясь к Линь Цюши.

Мужчина наконец не выдержал — открыл глаза, резким движением сел и хотел придвинуться ближе к стене, но тут же заметил странность — в свете луны он увидел, что стена исписана разнообразными отвратительными проклятиями, а более всего бросалось в глаза выведенное красным имя Лу Сако.

В тот же миг Линь Цюши увидел человека, стоящего перед кроватью.

Нет. Человеком это назвать не повернётся язык.

Девушка в школьной форме с распущенными волосами. Неестественно изгибаясь, она передвигалась только на одной ноге, а на месте другой была лишь пустота. И сейчас это именно она стучала по полу единственной ногой, напевая ту самую песенку…

Она стояла спиной к Линь Цюши, но услышав, как тот сел, повернула голову на сто восемьдесят градусов и уставилась на него.

— Ты слышишь? — спросила она.

Линь Цюши весь похолодел, не зная, как ответить на её вопрос.

— Ты слышишь? — повторила девушка.

— Слышу что? Твою песню? — Линь Цюши заставил себя успокоиться. Все, кроме него, до сих пор крепко спали, только он один проснулся из-за звука.

— Плач. Она плачет, — сказала девушка. — Она плачет так горько, почему же никто не слышит?

— Кто — она? Ты о себе?

Тварь не ответила на вопрос, только продолжила:

— Она не сделала ничего плохого. Почему они так с ней поступили?

После этой фразы Линь Цюши действительно услышал плач. Он раздавался за окном, надрывный, стонущий, будто рыдал кто-то, мучимый страшной болью.

— Как больно! Больно! Пожалуйста, помогите мне! Пожалуйста… — сквозь слёзы слышалась мольба. — Не уходите, не уходите!

Линь Цюши разобрал слова и тут же округлил глаза. Он наконец понял.

Так и есть — спустя мгновение до него донёсся знакомый голос юноши:

— Уходим, скорее, уходим. Забудь о ней. Она в таком состоянии… ей уже не поможешь.

— Но ведь… — другой парень колебался.

— Помогите! Помогите мне!.. — Девушка услышала их разговор, её крики стали ещё более отчаянными: — Не уходите, я не хочу умирать, не хочу!

— Идём!!! Если кто-то узнает, нас посадят в тюрьму. Хочешь провести за решёткой всю жизнь? — в голосе послышалось раздражение. — Или оставайся тут один. А я ухожу!

— Ладно, ладно, — собеседник всё-таки подчинился. Раздались торопливые шаги. Похоже, двое покинули место происшествия.

— У-у-у, у-у-у-у… — брошенная ими девушка громко зарыдала, её охватила боль и страх смерти. Плач звучал всё отчаяннее, но вместе с тем слабее, пока наконец не оборвался вовсе.

Слушая, Линь Цюши ощутил, как спина покрылась холодным потом. Ему приходилось слышать голоса тех юношей. Это был Цзян Синьхун и его товарищ, с которым тот виделся вечером.

— Больно, — подала голос Сако, что стояла перед ним. — Так больно… Ты слышал?..

Линь Цюши не знал, стоит ли признаваться, что он всё слышал. А вдруг, если он даст неверный ответ, тварь сразу заберёт его с собой?

— Мне так больно. Ты слышал? — повторила она, протягивая руку к Линь Цюши.

Но в тот миг, когда она уже почти его коснулась, будто натолкнулась на невидимое препятствие — коротко вскрикнула и исчезла, растворившись в воздухе.

В груди Линь Цюши словно колотили в бубен. На месте исчезновения Сако он увидел фотографию, тот самый групповой снимок второй группы. Только теперь девушка стояла вместе со всеми, в самом центре, и лучезарно улыбалась в объектив. Изучая фото, Линь Цюши вдруг почувствовал сильный запах дыма, будто что-то загорелось. Он наклонился и обнаружил, что все талисманы под его матрацем… тлеют. Похоже, именно эти бумажки и спасли его от нападения Сако.

Запах гари разбудил остальных в комнате.

Жуань Наньчжу проснулся первым и сразу спросил:

— Линьлинь, что случилось?

Линь Цюши с головы до ног облился холодным потом. К счастью, тварь исчезла, и он уже спокойно ответил:

— Ничего. Просто Сако заходила.

Ся Жубэй тоже проснулась, а услышав ответ, с дрожью в голосе переспросила:

— Ч-что заходило?

— Сако, — повторил Линь Цюши. — Но уже всё нормально, можешь дальше спать.

Ся Жубэй:

— …

И как теперь уснуть?!

Ся Жубэй не успела и слова сказать, Жуань Наньчжу украл её текст — слабым голосом произнёс: