Сэм уже давно мечтал занять эту должность. У любого начальника полиции намного больше власти, чем предписано законом. Пока Сэм сохранял хорошие отношения с мистером Кайперсом, мистером Джиорданом и — в меньшей степени — с мистером Дюмоном, а также избегал демонстрировать свою власть в машинном отделении или в «беспокойной дыре», он оставался самым могущественным человеком на корабле, а по практическим вопросам даже более могущественным, чем сам первый офицер, потому что Сэм олицетворял его.

Именно такой была ситуация, когда «Асгард» совершил посадку на Планете Карсона.

На первый взгляд Планета Карсона кажется хламом, оставшимся при строительстве Вселенной. Сила тяготения на ней составляет одну с четвертью земной — слишком много для комфорта, потому что все время тебе кажется, что ты внезапно потолстел; планета холодна, как сердце ростовщика, и метановая атмосфера на ней непригодна для дыхания. В Галактике немало планет с намного лучшими условиями для проживания людей, и Планету Карсона всячески избегали бы, если бы не одно важное обстоятельство, — она была единственной промежуточной станцией на дальнейшем пути к звездам, без которой нельзя обойтись. Существует лишь одна конгруэнтность Хорста вблизи земного Солнца, и переход через нее позволяет оказаться вблизи тета Центавра, а из всех тринадцати планет этого солнца Планета Карсона все-таки выделяется тем, что естественные условия на ней менее неблагоприятны, чем на остальных.

Однако у тета Центавра уже есть полдюжины рассчитанных конгруэнтностей, что делает Планету Карсона неизбежным перекрестком для всех торговых путей Солнечного Союза.

Макс побывал в увольнении на планете только один раз, и этого оказалось вполне достаточно. Колония, окружавшая космический порт, частично расположенная на поверхности под куполами, а частично — под ней, очень напоминала лунные города и мало отличалась от нор, вырытых под всеми земными городами, но для Макса все это оказалось внове, потому что ему не приходилось бывать на Луне или в крупных городах на Терре за исключением космопорта.

Он пошел в увольнение вместе с Сэмом, одевшись в парадную форму и сгорая от любопытства. Надевать скафандр не потребовалось, потому что в космопорте каждый лайнер соединялся со зданием порта коридором, в котором поддерживалась атмосфера, пригодная для дыхания.

Оказавшись внутри здания, Сэм тут же направился вниз, на нижние уровни. Макс запротестовал:

— Сэм, не спеши, давай осмотримся.

— Осмотримся? Да здесь ничего нет, кроме отеля, дорогих магазинов и ночных клубов для богачей. Ты что, хочешь заплатить месячное жалованье за бифштекс?

— Нет, всего лишь хочу осмотреться. Я оказался на незнакомой планете и пока не увидел на ней ничего. Когда мы совершали посадку, из рубки управления мне не удалось ничего рассмотреть, а теперь я вижу только стены коридоров и станции пересадки. — Он махнул в сторону голых стен.

— А здесь ничего и нет, кроме грязного, густого, желтого тумана, который никогда не рассеивается. Хуже, чем на Венере. Но поступай, как тебе нравится. У меня здесь дела, и, если не хочешь идти со мной, делай как знаешь. Я не собираюсь мешать тебе.

Но Макс все-таки решил идти с Сэмом. Они спускались все ниже и ниже и наконец оказались в широком, хорошо освещенном коридоре, похожем на ту улицу в земном космопорте, где располагался ресторан Перси, — только здесь над головой было не синее небо, а потолок. По сторонам виднелись такие же бары, те же самые кричащие названия, целью которых было убедить посетителей расстаться с деньгами. Им попался магазин, на витрине которого красовалась неизменная надпись: «РАСПРОДАЖА ПО СЛУЧАЮ ЗАКРЫТИЯ», не снимавшаяся, по-видимому, многие годы. Были здесь и другие магазины, и в коридоре было полно людей.

— Теперь найдем спокойное местечко, где можно выпить и поговорить, — оглянулся по сторонам Сэм.

— Как тебе нравится этот бар? — Макс указал на вывеску «Уютный уголок». — Смотри, какой чистый и привлекательный.

Сэм схватил юношу за локоть и быстро потащил вперед, мимо гостеприимно приоткрытой двери.

— Отличный бар, — согласился он на ходу, — но не для нас.

— Почему?

— Ты что, не заметил, кто его посетители? Имперские морские пехотинцы.

— Ну и что? Я ничего не имею против космической гвардии.

— Гм… пожалуй, верно, — заметил Сэм, не замедлив шага, — но эти парни любят ходить в компании, и у них отвратительная привычка: им не нравится, если в бар, который они выбрали для себя, заходит штатский. Хочешь, чтобы тебе поломали ребра?

— За что? С какой стати им затевать драку, если я сижу тихо и мирно?

— Может быть, и так. Но они найдут повод. Предположим, официантка решит, что ты «хорошенький мальчик», — а один из этих парней в начищенных сапогах и парадном мундире, с которым она только что любезничала, почувствует себя оскорбленным? Ты хороший парень, Макс, а хорошие парни не пользуются популярностью. Чтобы не попасть в неприятности, нужно держаться от них подальше.

Они пробились через толпу, и ярдов через сто Сэм заметил:

— Вот мы и пришли, — если только Липпи все еще здесь распоряжается.

Вывеска гласила: «СЧАСТЛИВОЕ ПРИЗЕМЛЕНИЕ», и бар казался побольше, хотя и не выглядел таким ухоженным, как «Уютный уголок».

— Кто этот Липпи?

— Скорее всего, ты с ним не встретишься. — Сэм пошел вперед и выбрал столик.

Макс сел и оглянулся. Зал выглядел как в обычном третьеразрядном баре.

— У них можно заказать содовую с клубничным соком? Я страшно люблю ее — всегда по субботам заказывал стакан, когда бывал в Клайдс Корнерс.

— Попробуй — если у них нет содовой, тебя все равно не выгонят отсюда.

— Ладно. Сэм, ты когда-то говорил мне о своем приятеле в имперской морской пехоте, помнишь? Сержанте Робертсе?

— О ком?

— Или Ричардсе. Я не запомнил имя.

— Первый раз слышу.

— Но ведь ты…

— Никогда не слышал о нем. А вот и официант.

Гуманоид — официант с Сириуса — даже не подозревал о существовании содовой с клубничным соком. У него отсутствовали лицевые мышцы, а кожа на голове подергивалась от смущения, ведь ему впервые заказали напиток, о котором он никогда не слышал. Макс смирился с неудачей и заказал пиво «Старый Гейдельберг», хотя это пиво не приближалось, по всей вероятности, к Германии на расстояние ближе пятидесяти световых лет. На вкус оно напоминало мыльную пену, но, поскольку платил Сэм, юноша сделал вид, что напиток ему нравится, и даже время от времени подносил кружку к губам.

Немного посидев, Сэм вскочил.

— Побудь здесь, малыш, — бросил он через плечо. — Скоро вернусь.

Он поговорил с барменом и скрылся за задней дверью. И тут же к столику Макса подошла молодая женщина.

— Не чувствуешь себя одиноким, астронавт?

— Не так чтобы очень.

— А я вот чувствую себя очень одинокой. Не возражаешь? — Она опустилась в кресло, которое только что освободил Сэм.

— Пожалуйста. Но мой друг скоро вернется.

Женщина не ответила и повернулась к официанту, стоявшему рядом.

— Коричневый коктейль, Гигглз.

— Нет! — громко воскликнул Макс.

— В чем дело, милый?

— Послушайте, — покраснел Макс, — может быть, я выгляжу совсем зеленым — может быть, я действительно зелен. Но покупать подкрашенную воду по этим ценам не собираюсь. У меня мало денег.

Женщина посмотрела на юношу обиженным взглядом.

— Но ты должен заказать мне что-то, иначе я не могу сидеть за твоим столом.

— Ну что ж… — Макс взглянул на меню. — Если уж действительно это необходимо, я справлюсь с бутербродом, на это денег хватит.

— Не надо коричневого коктейля, Гигглз. Принеси сандвич с сыром и побольше горчицы. — Женщина повернулась к Максу. — Как тебя звать, красавчик?

— Макс.

— А меня — Долорес. Ты откуда?

— С холмов Озарка. Это на Земле.

— Какое удивительное совпадение! А я родилась в Виннипеге — да мы прямо соседи!

Макс подумал, что они действительно соседи в некотором роде, если не обращать внимание на расстояние. Однако, слушая болтовню Долорес, Макс понял, что она не имеет представления о том, где находится Озарк или Виннипег, да и вообще вряд ли бывала на Терре.