Телефон в кармане завибрировал — очередное поздравление с повышением от коллег из столицы. Северский усмехнулся горькой иронии: его хвалили за раскрытие дела «Призрака», не подозревая, что он стал всего лишь орудием в чужих руках.

Где-то вдалеке забрезжил рассвет. Новый день нес с собой начало конца — для Насти, для его веры в справедливость, для всего, что имело значение. Северский поднял воротник пальто и медленно побрел к гостинице. Ему предстояло вернуться в Москву и продолжать играть свою роль в этом фарсе, называемом правосудием.

Каждая секунда ожидания казалась вечностью. Дмитрий знал, что рискует своей карьерой, прося о такой встрече, но не мог иначе — ему необходимо было увидеть Настю.

— Дим, ты понимаешь, что я рискую всем? — Михаил озабоченно потер переносицу. — Если кто-то узнает…

— Миш, мне нужно поговорить с ней до освидетельствования. Ты же знаешь, что Наум…

— Знаю, — резко оборвал его Старостин. — Именно поэтому я и согласился. Этот ублюдок слишком многое себе позволяет.

Дмитрий благодарно кивнул. Его сердце колотилось как безумное — предстоящая встреча с Настей заставляла все внутри переворачиваться. Столько невысказанных слов, столько боли и недопонимания между ними.

В это время Настя сидела в своей камере, обхватив колени руками. Её трясло от страха и отвращения. Последний визит Наума все еще стоял перед глазами — его похотливый взгляд, грубые прикосновения, угрозы. Она до сих пор чувствовала его тяжелое дыхание на своей шее.

Звук открывающейся двери заставил её вздрогнуть.

— На выход, — скомандовал охранник.

Настя медленно поднялась, её колени дрожали. В голове пульсировала единственная мысль — неужели снова он? Неужели Наум опять добился своего? Она знала, что в этих стенах у него везде свои люди, что деньги решают все.

— Куда меня ведут? — её голос дрожал, но охранник лишь молча указал на коридор.

Каждый шаг давался с трудом. Настя чувствовала, как холодный пот стекает по спине. Воспоминания о прошлом визите Наума накатывали волнами тошноты. Его слова все еще звенели в ушах: «Ты моя. Всегда была и всегда будешь моей.»

Коридоры казались бесконечными. Тусклые лампы, решетки, эхо шагов — все сливалось в какой-то сюрреалистический кошмар. Настя пыталась дышать глубже, но паника накатывала все сильнее. Она знала, что если это снова Наум, то сопротивляться бесполезно — он всегда получает то, что хочет.

Охранник остановился возле двери комнаты для свиданий. Настя замерла, её сердце готово было выпрыгнуть из груди. Она закрыла глаза, мысленно готовясь к худшему. Дверь медленно открылась…

Первое, что она почувствовала — знакомый запах. Не тяжелый, удушающий аромат дорогого парфюма Наума, а что-то родное, забытое, но такое близкое. Настя открыла глаза и замерла. Перед ней стоял Дмитрий Северский.

Их взгляды встретились, и время словно остановилось. В его глазах она увидела все те же чувства, что терзали её саму — любовь, боль, отчаяние, надежду. Как много невысказанных слов повисло между ними! Как много невыплаканных слез, непрожитых моментов, несбывшихся мечтаний!

Дмитрий смотрел на неё и видел одновременно и ту юную девушку, которую полюбил двенадцать лет назад, и женщину, в которую она превратилась — сильную, сломленную, опасную и бесконечно родную. Его руки помнили тепло её тела, губы — вкус её поцелуев, а сердце — каждый момент их короткого счастья.

Охранник кашлянул, нарушая момент:

— У вас двадцать минут.

Дверь закрылась, оставляя их наедине. Воздух между ними словно искрился от напряжения — столько невысказанных слов, обид, признаний повисло в этой маленькой комнате. Настя сделала глубокий вдох, собираясь с силами. Она знала, что эта встреча может быть их последним шансом все прояснить, последней возможностью сказать то, что так долго таилось в душе.

Настя медленно опустилась на стул, не отрывая взгляда от Дмитрия. Его присутствие одновременно успокаивало и будоражило. Она заметила, как изменился его взгляд — появилась какая-то жесткость, усталость, но глубоко внутри все еще теплился тот самый огонь, который она помнила двенадцать лет назад.

Настя первой нарушила молчание, и её голос, хриплый от сдерживаемых эмоций, словно разрезал густой воздух комнаты:

— Зачем ты пришел?

Три простых слова, а сколько боли в них! Дмитрий почувствовал, как что-то сжалось в груди. Он видел, как дрожат её руки, хотя она пыталась это скрыть. Видел, как пульсирует жилка на шее — признак сильного волнения, который она никогда не могла контролировать.

Настя медленно подняла глаза, встречаясь взглядом с Дмитрием. В этот момент все маски слетели — она больше не могла притворяться сильной и равнодушной. Её плечи задрожали, а по щекам покатились слезы, которые она так долго сдерживала.

— Расскажи мне, — Дмитрий сделал шаг к ней. — Расскажи все с самого начала.

— Зачем? Чтобы ты мог дополнить материалы дела? — её голос сочился ядом.

— Нет. Чтобы понять. Чтобы помочь.

— Помочь? — она рассмеялась, но в этом смехе не было веселья. — Мне уже никто не поможет, Дима. Особенно ты.

— Почему?

— Потому что ты — часть системы. Той самой системы, которая позволяет таким, как Наум, существовать. Которая закрывает глаза на то, что происходит за закрытыми дверями.

— Я не такой, — он стиснул зубы.

— Нет? А как же твое повышение после моего ареста? Как же похвала начальства за поимку опасного преступника?

Её слова прозвучали как пощёчина. Дмитрий вздрогнул, понимая горький подтекст — его карьерный рост действительно во многом был обязан раскрытию дела «Призрака».

— Нет, правда, — она продолжала, и в её голосе звенела боль. — Блестящее расследование. Поймать неуловимого киллера, раскрыть убийство следователя Пронина. Список впечатляющих достижений.

— Прекрати, — хрипло произнес Дмитрий. — Ты же знаешь, что все не так.

— А как? — Настя подалась вперед. — Расскажи мне, как ты спал со мной и одновременно искал «Призрака»? Как не замечал очевидного?

Дмитрий провел рукой по лицу, словно пытаясь стереть накопившуюся усталость:

— Я не хотел верить. Не мог поверить, что ты… — он замолчал, подбирая слова. — Когда я начал подозревать, что «Призрак» может быть женщиной, я уже был по уши в чувствах к тебе. Ты знаешь, что я не этого хотел!

— А чего ты хотел, Дима? — она подошла ближе, глядя ему прямо в глаза. — Чего ты хочешь сейчас?

— Тебя, — слово вырвалось прежде, чем он успел подумать. — Я всегда хотел только тебя.

Настя замерла, словно пораженная этим признанием:

— Даже сейчас? Когда знаешь, кто я? Что я сделала?

— Даже сейчас.

— Ты сумасшедший, — прошептала она, но в её голосе появились новые нотки — тоска, нежность, отчаяние.

— Возможно, — он осторожно коснулся её щеки. — Но я никогда не был более уверен ни в чем в своей жизни.

— Не надо, — она отстранилась, но он успел заметить, как дрогнули её ресницы. — Не делай этого со мной. Не давай мне надежду.

— Почему?

— Потому что надежда убивает! Потому что я не могу… не могу снова поверить и потерять все.

Дмитрий невольно подался вперед, чувствуя знакомый аромат её духов. Тот же самый запах, что сводил его с ума все эти месяцы. Настя замерла, ощущая его близость каждой клеточкой тела. Воздух между ними словно наэлектризовался, наполняясь невысказанным желанием.

— Не надо, — прошептала она, но её тело предательски подалось навстречу. Его ладонь скользнула по её щеке, заставляя прикрыть глаза от нахлынувших ощущений. Каждое прикосновение отзывалось электрическими разрядами под кожей.

Дмитрий наклонился ближе, его дыхание щекотало её шею. Настя чувствовала, как учащается пульс, как немеют кончики пальцев от желания прикоснуться к нему. Все их встречи, все моменты близости пронеслись в памяти яркими вспышками.

— Я скучал, — его шепот обжег кожу. — Каждую ночь вспоминал твои прикосновения, твой вкус…