— Мы можем осмотреть его рабочее место? — поинтересовался Старостин.

Климов кивнул и вызвал системного администратора. Рабочий стол Веденеева оказался идеально прибранным — ни одной лишней бумажки, компьютер выключен.

— Странно, — пробормотал администратор, включая компьютер. — Обычно у него творческий беспорядок…

Когда система загрузилась, их ждал еще один сюрприз — жесткий диск был полностью отформатирован.

— Кто-то очень профессионально подчистил все следы, — прокомментировал Северский, наблюдая за работой техника. — Проверьте резервные копии.

— Уже проверяю… — администратор быстро работал с клавиатурой. — Последний бэкап был сделан за день до увольнения Веденеева, но и он оказался поврежден.

Старостин обратился к редактору:

— У Веденеева был доступ к облачному хранилищу? Может быть, личная почта на сервере редакции?

— Конечно, — кивнул Климов. — Но там тоже пусто. Все файлы удалены, почтовый ящик вычищен.

Северский задумчиво постукивал пальцами по столу:

— Кто-то очень не хотел, чтобы мы нашли его материалы. Валерий Петрович, а дома у него есть компьютер?

— Насколько я знаю, он работал на ноутбуке. Часто брал его с собой.

— Который, конечно же, исчез вместе с ним, — мрачно заключил Старостин.

Они продолжили осмотр рабочего места. В ящиках стола нашлись только канцелярские принадлежности и пара старых блокнотов с заметками по прошлым делам. Ничего, что могло бы пролить свет на текущее расследование.

Северский метался по кабинету, как раненый зверь. Его обычно спокойное лицо исказилось от ярости. Он резко развернулся к Старостину, который молча наблюдал за его состоянием.

— И что мы имеем?

Михаил смотрел на взъерошенного друга и спокойным голосом констатировал факты:

— Пронина убили, всю вину скинули на Васильева, Веденеев с доказательствами от Пронина исчез и уничтожил улики. Кто-то заметает следы, чтобы у нас кроме Васильева никого не осталось.

— Чертов Наум! — выплюнул он. — Опять действует на опережение. Всегда на шаг впереди!

Старостин понимающе кивнул, но промолчал, давая коллеге возможность выпустить пар.

— Знаешь, что меня больше всего бесит? — Северский с силой ударил кулаком по столу. — То, как чисто он работает. Лебедев, Пронин, Савельев, теперь и этот Веденеев не отвечает. Все ниточки обрываются одна за другой.

— Дмитрий, — мягко произнес Старостин, — нужно мыслить трезво. Эмоции сейчас только мешают.

Но Северский словно не слышал:

— Сколько раз он уходил от ответственности? Теперь вот идеальный подозреваемый, как по заказу. А настоящие виновники остаются в тени.

Он подошел к окну, упершись руками в подоконник. За стеклом город погружался в вечерние сумерки, зажигались первые фонари.

— На этот раз все будет иначе, — твердо произнес он. — Мы найдем доказательства. Должен быть способ прижать его к стенке.

Старостин поднялся со своего места:

— Есть. Нужно действовать нестандартно. Наум ждет, что мы пойдем по официальным каналам. А мы ударим с неожиданной стороны.

Северский медленно повернулся к коллеге:

— Что ты предлагаешь?

— Для начала — прекратить дергаться и начать думать, как он. Наум — бизнесмен. Каждое его действие просчитано и имеет цель. Где сейчас портовые склады Савельева?

В глазах Северского появился опасный блеск:

— Знаешь, а ведь ты прав. Пора перестать бегать за его тенью и начать бить по самому больному — по деньгам.

Он вернулся к столу и решительно взял телефон:

— Сейчас позвоню нескольким людям. Организуем внеплановую проверку всех его легальных активов. Налоговая, пожарные, санэпидстанция — весь комплект. Пусть почувствует, как горит земля под ногами.

Впервые за весь вечер Старостин улыбнулся:

— Вот это уже больше похоже на того Северского, которого я знаю. Действуй. А я займусь документами по «Портовым терминалам». Где-то здесь должна быть зацепка.

Музыка в клубе «Нау» грохотала так, что приходилось почти кричать, чтобы собеседник мог расслышать хоть слово. Дмитрий сидел за столиком в углу зала, небрежно покручивая в руках стакан с виски. Его внимательный взгляд скользил по танцполу, где извивались полуобнаженные тела под ритмичные басы.

Рядом с ним устроился Михаил, они специально выбрали этот столик — отсюда открывался отличный обзор на весь зал, включая лестницу, ведущую в VIP-зону.

— Вот здесь он и заправляет, — Север чуть наклонился к другу, указывая взглядом наверх. — Наум считает себя неприкасаемым, думает, что может творить что угодно.

Старостин сделал глоток пива и поморщился — оно было теплым и выдохшимся.

— Знаешь, что я нарыл? У Пронина был тайный валютный счет. Никто о нем не знал, даже жена. А за неделю до убийства через него прошла крупная сумма.

— От кого?

— В том-то и дело. Деньги поступали с разных счетов, принадлежащих каким-то левым фирмам-однодневкам. А потом вся сумма ушла одним траншем в европейский банк.

Северский достал телефон и открыл заметки:

— Самое интересное — все компании-отправители уже ликвидированы. Концы в воду, классическая схема отмывания. А получатель в Европе засекречен, информацию выдают только по запросу Интерпола.

— А почему раньше не накопали это? — удивился Михаил. Убийство коллеги всегда расследовалось с особой тщательностью и вниманием, привлекались «скрытые резервы», которые для простых смертных были недоступны, А здесь… Странный подозреваемый, который даже в показаниях дает информацию, что он видел мертвые глаза Пронина, хотя выстрел был в затылок, Пронин при обнаружении лежал лицом вниз, а тут целый абзац в протоколе про его глаза… Странно все это! У Старостина складывалось ощущение, что у них завелась крыса. Да-да, все именно на это и указывало. Но пока он эти догадки не озвучивал никому, сам должен разобраться, чем воду мутить.

— Айтишники по моей просьбе раскопали фрагмент переписки, — Север понизил голос до шепота. —. Там было: «Я тебя спасу. Я смогу освободить тебя от Нау…»

— Нау… Наум?

— Именно. Пронин пытался кого-то вытащить из его окружения. Но вместо этого получил пулю в затылок.

Старостин задумчиво потер подбородок:

— Странно, что он не использовал служебное положение, если это действительно так было, как ты говоришь.

— В том-то и дело. Тут что-то нечисто. Может, его развели как лоха, — Север стиснул зубы. — А потом устранили. Классическая схема — сначала заставить человека сделать что-то компрометирующее, а потом — бах! — и концы в воду.

Музыка на мгновение стихла, сменяясь следующим треком. В этот момент тишины Север заметил какое-то движение у входа в VIP-зону. Его рука непроизвольно сжала стакан крепче.

— Знаешь, что еще странно? — продолжил Север, отпивая виски. — Выстрел в затылок. Траектория пули чистая — напротив коридора огромное окно. Если позвонить в дверь, то ты как раз подставишь затылок к окну, а там…

— «Призрак»? — Старостин произнес это слово почти беззвучно.

— Да, похоже на него, — Север сделал глоток из стакана и поморщился. Виски действительно было дерьмовым. Отставив стакан, он продолжил:

— Я проверил все похожие нераскрытые дела за последние три года. Как говорится «глухарей» потревожил. И ты удивишься — есть совпадения в способе убийств и оставленных уликах. Один точный выстрел, мгновенная смерть и больше никаких улик: ни гильзы, ни свидетелей, ничего! Чистая работа профессионала.

Три громких убийства — Лебедев, Савельев и теперь Пронин. И везде после смерти жертвы Наум оказывался в выигрыше. Но доказать ничего не можем — только косвенные улики.

Музыка снова загрохотала, заставляя их придвинуться ближе друг к другу. Мимо их столика продефилировала стайка длинноногих девушек в коротких платьях, но Север даже не повернул головы.

— Если найдем «Призрака» — выйдем на Наума, — в глазах Севера появился хищный блеск. — Тогда сможем доказать его причастность к заказным убийствам. Но этот ублюдок хорошо заметает следы.