На десятом этаже она услышала голоса снизу — очевидно, первые строители начали прибывать на объект. Настя замерла, прижавшись к стене. Голоса становились громче, затем стали удаляться — группа рабочих направилась в другое крыло здания. Она выждала ещё минуту и продолжила спуск, теперь двигаясь ещё осторожнее.
Достигнув первого этажа, она остановилась в тени колонны. Через пролом в заборе, через который она проникла на территорию, уже виднелись фигуры рабочих. Нужно было найти другой путь. Настя быстро оценила обстановку и двинулась вдоль стены к противоположной стороне здания, где забор граничил с небольшим пустырём.
Оказавшись снаружи, она не стала сразу направляться к припаркованному мотоциклу. Вместо этого Настя двинулась в противоположную сторону, к заранее присмотренному месту. Там, в полуразрушенном здании старой котельной, был оборудован тайник — маленькое, но важное звено в цепочке отхода.
Внутри котельной пахло сыростью и плесенью. Настя уверенно двигалась в полумраке, точно зная, куда идти. За покосившимся щитом с полустёртыми предупреждающими надписями находилась небольшая ниша. Именно здесь вчера она оставила всё необходимое для смены образа.
Достав из ниши чёрный мусорный пакет, она быстро сняла с себя одежду, в которой выполняла задание и засунула в специально приготовленный в пакет. Парик отправился туда же — его короткие чёрные пряди уже сделали своё дело. Настя достала влажные салфетки и тщательно протёрла лицо и руки. Затем извлекла второй пакет, в котором находился совершенно другой комплект одежды — простой и неприметный, как у обычной горожанки.
Голубые джинсы, клетчатая рубашка и джинсовая куртка того же оттенка, что и брюки, — ничего примечательного, ничего, что могло бы привлечь внимание. Она распустила свои настоящие волосы — светлые серебристые локоны красиво обрамляли лицо. Последним штрихом стали большие солнцезащитные очки, скрывающие верхнюю часть лица.
Чемоданчик с винтовкой она аккуратно спрятала в специально подготовленный тайник — забирать его будет уже другой человек, это была часть отработанной схемы. Теперь у Насти в руках был только чёрный мусорный пакет с одеждой — самый обычный предмет в руках самой обычной женщины, направляющейся к мусорным контейнерам.
Выйдя из котельной, она огляделась. Улица постепенно оживала — спешили на работу прохожие, проезжали первые автомобили. Настя влилась в этот поток, стараясь двигаться естественно и непринуждённо. Она знала, что сейчас выглядит совершенно иначе, чем полчаса назад — даже походка изменилась, став более расслабленной и женственной.
По пути она остановилась у мусорных баков и небрежно забросила пакет в контейнер. Через несколько часов мусоровоз увезёт все улики, и они исчезнут навсегда в чреве городской свалки. Настя продолжила свой путь, не оборачиваясь.
Последний поворот — и вот он, её верный спутник. Чёрный (как и её душа) BMW R 1250 RS стоял именно там, где она его оставила, терпеливо дожидаясь своей хозяйки. Настя на мгновение залюбовалась его хищными обводами, отражающими утреннее солнце. Мотоцикл был не просто транспортным средством — он был частью её свободы, частью той жизни, которую она выбрала.
Она подошла к байку, привычным движением отстегнула шлем от крепления. Чёрный, как и всё в её жизни, он идеально дополнял новый образ. Настя не спешила — теперь важно было действовать естественно, как обычная владелица мотоцикла, отправляющаяся по своим делам. Никакой суеты, никаких признаков беспокойства.
Надевая шлем, она почувствовала знакомый запах кожи и собственного парфюма. Этот момент всегда приносил особое удовольствие — словно надевая доспехи, она окончательно превращалась в другого человека. Того человека, которого никто никогда не заподозрит в чём-то противозаконном.
Перекинув ногу через сиденье, Настя устроилась поудобнее. Ключ в замок зажигания — плавное движение, и мотор отозвался глухим рыком. Этот звук всегда вызывал у неё мурашки по коже — мощь, скрытая под обтекаемым корпусом, готова была вырваться наружу по первому её требованию.
Она не торопилась покидать место стоянки, давая двигателю прогреться. В этот момент в зеркале заднего вида мелькнули проблесковые маячки — первые полицейские машины спешили к месту преступления. Настя спокойно опустила защитное стекло шлема, словно не замечая их. Её сердце билось ровно — годы практики научили контролировать даже это.
Плавно тронувшись с места, она влилась в утренний поток транспорта. Первые несколько поворотов Настя проехала по небольшим улочкам внутри квартала — это позволяло избежать попадания в объективы камер наблюдения рядом с местом преступления. Каждый манёвр был просчитан заранее, каждый поворот вёл её всё дальше от места работы.
Выехав на главную магистраль, она позволила себе немного расслабиться. Теперь она была просто одной из тысяч мотоциклистов, спешащих по своим делам в этот утренний час. Поток машин становился всё плотнее — начинался обычный утренний час пик. Настя умело лавировала между автомобилями, поддерживая безопасную, но уверенную скорость.
Мимо проносились здания, светофоры, пешеходы — обычная городская суета. Где-то там, позади, в одной из квартир лежало тело её цели, но эти мысли уже не тревожили её сознание. Работа была выполнена, и теперь важно было только одно — грамотно завершить операцию, раствориться в городском потоке без следа.
Она миновала несколько районов, постепенно меняя маршрут. Никакой прямой дороги домой — это первое правило безопасности. Вместо этого Настя выбирала случайные повороты, периодически проверяя, нет ли за ней слежки. Годы работы научили её замечать малейшие признаки преследования, но сегодня всё было чисто.
Движение становилось всё более оживлённым. Настя использовала это преимущество мотоцикла — там, где автомобили застревали в пробках, она могла легко проскользнуть между рядами. Каждый такой манёвр увеличивал дистанцию между ней и местом преступления, каждая минута приближала её к безопасности.
Солнце поднималось всё выше, город окончательно просыпался. Где-то в этом бетонном лабиринте уже работала полиция, опрашивая свидетелей и собирая улики. Но они не найдут ничего — Настя знала это наверняка. Все следы исчезли, растворились в утреннем воздухе, как растворялась сейчас она сама в потоке городского транспорта.
Проезжая мимо очередного перекрёстка, она заметила полицейский патруль. Никакой реакции — просто ещё один мотоциклист в потоке. Настя даже слегка кивнула офицеру, регулирующему движение. Такие мелочи создавали образ обычного законопослушного гражданина, они были частью её маскировки, такой же важной, как смена одежды или парик.
Ветер свистел в щелях шлема, принося с собой запахи города — выхлопные газы, аромат свежей выпечки из придорожных кафе, влажный асфальт после утренней поливки улиц. Настя впитывала эти ощущения, позволяя им вытеснить все мысли о выполненном задании. Сейчас она была просто женщиной на мотоцикле, спешащей по своим делам.
Через полчаса езды по городу Настя наконец позволила себе немного расслабиться. Она уже достаточно удалилась от места преступления, и теперь можно было подумать о следующем этапе — возвращении к нормальной жизни. Впрочем, слово «нормальная» давно потеряло для неё прежний смысл.
Мотоцикл мягко урчал, послушно реагируя на каждое движение. Настя любила эти моменты единения с машиной, когда байк становился продолжением её тела. Каждый поворот, каждое ускорение — всё выполнялось словно само собой, на уровне инстинктов. Она чувствовала, как адреналин постепенно уходит из крови, уступая место привычной собранности.
Город вокруг жил своей обычной жизнью. Спешили на работу клерки, открывались магазины, дворники заканчивали утреннюю уборку улиц. Никто из этих людей даже не подозревал, что рядом с ними проезжает человек, только что хладнокровно лишивший жизни другого человека. Впрочем, Настя давно научилась не думать об этической стороне своей работы.
На очередном светофоре она остановилась рядом с молодой парой на скутере. Девушка что-то весело рассказывала своему спутнику, смеясь и прижимаясь к его спине. Настя невольно вспомнила себя в том возрасте — такую же беззаботную и полную надежд. Воспоминание кольнуло где-то глубоко внутри, но она тут же отбросила эти мысли. Прошлое должно оставаться в прошлом.
