— О трех трупах в морге, — Северский подался вперед. — Один из которых мой коллега Пронин Валерий Степанович. Остальные два — Савельев и Лебедев — ваши бывшие конкуренты. Интересное совпадение, не находите?

— Случайности случаются, — пожал плечами Наум. — Хотя, конечно, печально слышать о таких… происшествиях.

Северский откинулся в кресле, внимательно наблюдая за реакцией собеседника. Его натренированный годами следственной работы взгляд подмечал малейшие изменения в мимике и позе Наума.

— Вы знаете, что интересно? — продолжил следователь. — Все три убийства выполнены профессионально. Чисто. Без свидетелей. Точные выстрелы, никаких следов, идеальный расчет времени. Работа настоящего мастера.

Наум молчал, но его пальцы чуть сильнее сжали подлокотники кресла. Этот жест не укрылся от внимательного взгляда Северского.

— И что еще любопытнее — после каждого убийства определенные активы переходили под контроль вашей компании. Будто кто-то методично расчищал вам путь.

— Намекаете на что-то конкретное, Дмитрий Александрович? — голос Наума стал жестче, в нем появились металлические нотки.

— Пока только размышляю вслух, — Северский позволил себе легкую улыбку. — Знаете, в нашей работе важно замечать такие… совпадения. Они часто складываются в интересную картину.

Наум поднялся из-за стола и неторопливо подошел к окну. Отодвинув тяжелую штору, он некоторое время смотрел на город, раскинувшийся внизу. Вечерние огни уже начинали загораться в окнах домов, придавая пейзажу особую атмосферу.

— Дмитрий Александрович, — наконец произнес он, не оборачиваясь, — в бизнесе, как и в вашей работе, важно уметь видеть картину целиком. Иногда то, что кажется очевидным на первый взгляд, при ближайшем рассмотрении оказывается совсем другим.

— Не сомневаюсь, — кивнул Северский. — Особенно когда речь идет о таких… деликатных материях.

Наум резко развернулся, его глаза сверкнули:

— К чему эти намеки? Если у вас есть конкретные обвинения — озвучивайте. Если нет — давайте не будем тратить время друг друга.

— Пока нет, — спокойно ответил следователь. — Но вы же понимаете, что три трупа — это серьезно. И все они так или иначе связаны с вами.

— Связаны со мной? — Наум вернулся к столу и налил себе еще виски. — В нашем городе практически все так или иначе связаны друг с другом. Особенно в определенных кругах.

— Случайный киллер и точные выстрелы, — продолжил Северский, словно не замечая реплики собеседника. — Выстрелы, которые убрали конкурентов с дороги, освободив поле для маневров. Полем вы, кстати, уже частично воспользовались.

Наум напрягся. Слова Севера попали в цель — они оба это понимали. Ситуация действительно становилась опасной, балансируя на грани открытого конфликта.

— У вас богатое воображение, Дмитрий Александрович, — процедил Наум сквозь зубы. — Но знаете, что меня действительно интересует? Почему именно сейчас? Почему вы пришли ко мне с этими… предположениями?

Северский выдержал паузу, внимательно глядя на собеседника:

— Потому что один из убитых был моим коллегой. И я намерен найти того, кто за этим стоит.

— Благородная цель, — усмехнулся Наум. — Но позвольте дать вам совет: иногда лучше не копать слишком глубоко. Можно найти то, что не предназначалось для ваших глаз.

Воздух в комнате, казалось, сгустился еще больше. Каждое слово, каждый жест были наполнены скрытым смыслом. Они оба понимали, что за внешней любезностью скрывается смертельно опасная игра.

В этот момент тишину нарушил звук открывающейся двери. На пороге появилась женская фигура, и оба мужчины повернули головы в её сторону.

Северский почувствовал, как земля уходит из-под ног. Двенадцать лет. Двенадцать долгих лет он считал её пропавшей, винил себя за то, что не смог защитить, не успел спасти. И вот она здесь — живая, невероятно красивая, и совершенно чужая.

Чёрное платье идеально облегало её фигуру, подчеркивая каждый изгиб. Открытая спина украшена золотой змеей — украшением, спускающимся до поясницы. Высокие каблуки делали её походку грациозной, хищной. Она изменилась — исчезла та нежная, немного наивная девушка, которую он помнил. Перед ним стояла уверенная в себе женщина, опасная и притягательная.

Настя застыла на пороге, её пальцы чуть заметно дрожали, сжимая клатч. Годы тренировок по контролю над эмоциями, бесчисленные часы работы над своей маской невозмутимости — все рассыпалось в прах от одного только взгляда на него. Дмитрий. Живой. Здесь.

«Мы убежим, малышка, я так люблю тебя!»

«Я ради вас горы сверну!»

«Я буду любить тебя всю жизнь!»

В голове зазвучали его слова, сказанные двенадцать лет назад. В её прошлой жизни. Она помнила их, они преследовали её во снах, терзали в минуты одиночества. И вот он здесь, смотрит на неё своими серыми глазами.

Настя взяла себя в руки и медленно приблизилась к креслу Наума, грациозно опустилась на подлокотник. Наум собственнически положил руку ей на талию, демонстративно показывая свои права.

Тяжесть руки Наума на талии вдруг стала невыносимой. Каждое прикосновение ощущалось как клеймо, напоминание о той жизни, в которую она себя загнала. О выборе, который сделала не по своей воле, о решениях, принятых под давлением обстоятельств.

Северский наблюдал за этой сценой, сохраняя внешнее спокойствие. Но внутри все кипело. Каждая секунда была пыткой — видеть её рядом с этим человеком, видеть, как он прикасается к ней, как демонстрирует свои права.

Наум с удовлетворением отметил, как изменилось выражение лица Севера при появлении Насти.

— Позвольте представить мою помощницу Анастасию, — произнес он, внимательно наблюдая за реакцией гостя.

Север едва заметно кивнул, не сводя глаз с Насти.

— Приятно познакомиться, — её бархатистый голос обволакивал, на лице не отразилось ни одной эмоции, которая могла бы её выдать.

— Может быть, все-таки выпьете, Дмитрий Александрович? — предложил Наум, наполняя третий стакан. — За знакомство.

— Я на службе, — отрезал Север. — И предпочитаю сохранять ясность мысли.

Настя чувствовала на себе изучающий взгляд Северского и понимала — он пытается соединить в голове два образа: той наивной девушки, которую знал раньше, и женщины, стоящей перед ним сейчас. Ей хотелось закричать, рассказать всю правду, объяснить, почему она исчезла, почему не дала знать, что жива, рассказать обо всем, что с ней произошло тогда. Но она не могла. Не здесь. Не сейчас.

Наум усмехнулся:

— Все мы на службе. Только каждый служит по-своему. Вы — закону, я — бизнесу…Но вернемся к нашему разговору. Соболезную насчет вашего коллеги, но я ничего не могу сказать, что помогло бы следствию.

Наум откинулся в кресле, демонстративно расслабленный. Но его глаза оставались холодными и внимательными.

Настя так и сидела на подлокотнике словно статуя, боясь пошевелиться и произнести хоть слово.

— Разумеется, — кивнул Северский. — Все то, что происходит вокруг вас и становится для вас выгодным — это простое стечение обстоятельств. Случайность.

— Именно так, — Наум поднял бокал в шутливом тосте. — Рад, что мы понимаем друг друга.

— О, мы определенно понимаем друг друга, — Северский позволил себе легкую улыбку.

В воздухе повисла тяжелая пауза. Они обменивались фразами как опытные фехтовальщики — каждый выпад точен, каждая защита выверена. За внешней любезностью скрывалась настоящая дуэль.

— В нашем городе случается много непредсказуемых вещей, — Наум задумчиво покрутил в руках стакан. — Люди пропадают, попадают в аварии… Жизнь такая хрупкая вещь.

— Вы мне угрожаете? — прямо спросил Северский, глядя собеседнику в глаза.

— Что вы, как можно! — Наум картинно развел руками. — Просто делюсь жизненными наблюдениями. Особенно это касается людей… излишне любопытных.

— Вы храбрый человек, — заметил Северский, откидываясь на спинку дивана. — Или очень самонадеянный. Угрожать следователю СК — серьезный шаг.