Взгляд Карины скользнул по его крепким рукам, по широкой груди, по плоскому животу. Даже во сне в нём чувствовалась сила и властность. Внимательно разглядывая спящего мужчину, Карина заметила что-то необычное на внутренней стороне его предплечья. Северский спал, закинув руку за голову, словно нарочно выставляя напоказ темное пятнышко на коже. Любопытство взяло верх, и она осторожно наклонилась, чтобы рассмотреть получше.

Это оказалась татуировка — небольшая, аккуратная надпись на английском языке. «North». Карина замерла, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Что-то знакомое мелькнуло в сознании, какое-то важное воспоминание пыталось пробиться сквозь утреннюю дымку.

Нор… Нор… Внезапно в голове словно щелкнул переключатель. Норс! Английское слово «North» — это же «Норс»! Точно такая же татуировка была у Насти, в том же самом месте. Карина почувствовала, как участился пульс. Совпадение? Вряд ли. Слишком много деталей сходилось — идентичная надпись, одинаковое расположение, даже шрифт казался похожим.

Она попыталась успокоиться, глубоко вдохнув. В конце концов, мало ли людей делают себе татуировки с английскими словами? Но внутренний голос настойчиво твердил — это не случайность.

Карина осторожно отстранилась, стараясь не разбудить Северского. Мысли лихорадочно метались в голове. Если между следователем и Настей существует какая-то связь, это могло полностью изменить расстановку сил. Наум должен узнать об этом как можно скорее.

Карина почувствовала, как по телу пробежала дрожь возбуждения — не физического, а того особого, которое появляется, когда нападаешь на след важного открытия. Она была уверена — эта татуировка не просто украшение. Это метка, знак принадлежности к чему-то или кому-то. Что-то связывало следователя и Настю, что-то важное.

Северский слегка пошевелился во сне, и Карина мгновенно отпрянула, готовая сделать вид, что просто любуется спящим мужчиной. Но он лишь повернулся на бок, продолжая спать. Она облегченно выдохнула — сейчас было не время для объяснений.

Она еще раз взглянула на спящего мужчину, но теперь её взгляд был другим — оценивающим, настороженным. Кто ты на самом деле, Дмитрий Александрович? Что связывает тебя с Настей? И главное — какую роль ты играешь во всей этой истории?

В жизни может быть много совпадений, думала Карина, разглядывая татуировку. Люди могут быть похожи как две капли воды, носить одинаковую одежду, даже говорить одними и теми же фразами. Но идентичные татуировки у двух разных людей, расположенные в одном и том же месте? Это уже выходило за рамки простого совпадения.

Мужчина рядом с ней начал проявлять признаки пробуждения, и Карина мгновенно натянула на лицо привычную маску соблазнительницы. Пора было начинать новый день, новый акт в этом спектакле. Только теперь она знала немного больше, чем должна была знать. И это знание могло стать как её козырем, так и причиной больших неприятностей.

Сутки спустя.

Север сидел в своем кабинете, нервно постукивая пальцами по столу, когда дверь распахнулась, и вошел Михаил Старостин. Его друг выглядел обеспокоенным, что было редкостью для обычно невозмутимого оперативника.

— Ну и какого хрена ты творишь? — без предисловий начал Михаил, плюхнувшись в кресло напротив. — Я видел, как она на тебя действует, ты на ней совсем с катушек слетел.

Север поморщился, словно от зубной боли.

— Миш, ты же меня знаешь. Я не…

— Знаю я тебя, именно поэтому я никуда не уехал и здесь. Когда ты в последний раз так на бабу залипал? Никогда! А тут — на глазах у Наума крышу рвет.

— Да пошел ты! — огрызнулся Север, но в его голосе не было настоящей злости. — Ты не понимаешь…

— Так объясни мне, друг, что я не понимаю? Почему ты как пацан себя ведешь? Я тебя знаю давно, на моих глазах ты никогда таким не был, как в тот раз в клубе «Нау», ты тогда просто обезумел, у видев Настю с Наумом. Ты едва не подставил и её, и себя. А потом эта хрень с Кариной. Для чего? Стало ли тебе после ночи с другой легче?

Север встал и подошел к окну, его плечи были напряжены.

— Нет. Какой там! Мне тошно: от себя, от своих поступков, от того, что она с ним…Почему она с ним? Почему не уйдет? Что за тайна их отношений? Знаешь, в ней что-то осталось… От той Насти, которую я знал 12 лет назад. Что-то настоящее, черт возьми. Под всей этой маской холодной стервы — живой человек, который просто загнан в угол.

— О, началось! — театрально всплеснул руками Михаил. — Только не говори, что ты в нее влюбился!

— А если и так? — резко развернулся Север. — "Да, я знаю, как это выглядит со стороны. Знаю, что она связана с Наумом, что вокруг нее куча дерьма. Но я чувствую — она не такая, как кажется. Да и не влюбился я, все эти 12 лет я любил только одну её.

Михаил внимательно посмотрел на друга.

— Ладно, допустим. Но ты же понимаешь, что это может быть ловушкой? Красивая девочка, печальные глаза — классический развод.

— Слушай, тут что-то не сходится, — Север начал расхаживать по кабинету. — В деле Призрака появились странные детали. Мы нашли женскую одежду в мусорном баке возле места последнего преступления. И знаешь что? Я начинаю думать, что Призрак — женщина.

— Женщина? — Михаил подался вперед. — Погоди-ка… Ты же не думаешь…

— Нет! — Север резко оборвал его. — Даже не произноси этого вслух. Я знаю, к чему ты клонишь, но Настя тут ни при чем.

— Ты уверен? Или просто не хочешь видеть очевидного? Она же из окружения Наума, у нее есть мотив, возможности…

— Заткнись! — Север ударил кулаком по столу. — Просто… заткнись. Лучше помоги мне кое с чем. Мне нужно, чтобы ты покопал информацию о Швец. Настя сейчас носит эту фамилию, но я хочу знать — кто это? Почему она взяла эту фамилию?

Михаил помолчал, внимательно глядя на друга.

— Ладно, я посмотрю, что можно найти. Но ты должен мне пообещать одну вещь.

— Какую?

— Что не наделаешь глупостей, пока я буду искать. Держи свои чувства при себе, хотя бы попытайся.

— Обещаю, — кивнул Север, хотя они оба понимали, что это обещание будет чертовски трудно сдержать.

Михаил встал и подошел к окну, где все еще стоял Север.

— Слушай, друг, я понимаю твои чувства. Правда понимаю. Но ты же опер со стажем, ты должен смотреть на ситуацию трезво.

— Думаешь, я не пытаюсь? — Север провел рукой по лицу. — Каждый день говорю себе, что нужно держаться подальше от этого дела, от нее… Но не могу, понимаешь? Что-то здесь не так. Я видел ее глаза, когда она говорила о Науме. В них был страх, настоящий, животный страх.

— А может, это все игра? Ты же знаешь, какие артистки бывают…

— Нет, Миш, не в этот раз. Я столько лет в органах, я научился различать, когда человек врет. Она… она как птица в клетке. И эта клетка — Наум.

Старостин тяжело вздохнул.

— Ладно, допустим. Но что ты собираешься делать? У тебя нет никаких доказательств, никаких зацепок. Только твои чувства и подозрения.

— Поэтому мне и нужна твоя помощь, — Север повернулся к другу. — Ты можешь копнуть глубже, у тебя связи в других отделах. Мне нужно знать все о семье Швец, о том, как Настя оказалась связана с Наумом.

— А если я найду что-то, что тебе не понравится? — осторожно спросил Михаил. — Если окажется, что она не та, за кого ты ее принимаешь?

Север долго молчал, глядя в окно на вечерний город.

— Тогда я приму это. Но сейчас… сейчас я должен знать правду.

— Знаешь, что меня больше всего беспокоит? — Михаил присел на край стола. — То, как ты изменился за последнее время. Раньше ты был как скала — спокойный, рассудительный. А теперь…

— А теперь что? — огрызнулся Север.

— А теперь ты как пороховая бочка. Достаточно одной искры — и рванет. И я боюсь, что эта искра уже появилась в виде Насти Швец.

— Может, иногда нужно, чтобы рвануло? — тихо произнес Север. — Может, только так можно докопаться до истины?