Личная выгода: она ничего не почувствует.

Личная выгода: она ничего не почувствует.

Хватит думать. Пора.

Будет сложновато.

Глубокий вдох. Нужно еще раз все прорепетировать перед зеркалом.

Маленький стеклянный пузырек надежно спрятан в плотно облегающем рукаве. Аккуратно переместить его, чтобы он оказался в ладони. Откупорить легким движением руки и вылить все содержимое. Убрать пустой флакон в левый карман…

Медленно. Не спеша. Она обернется, и ее внимание будет отвлечено как минимум на одну минуту.

Но нельзя полагаться только на время. По крайней мере, с ней этого недостаточно. На сегодняшний день она является самым опасным врагом. Вечно во всем сомневается и никому не доверяет. Ей уже однажды досталось от жизни, и она больше не позволит ей издеваться над собой.

И все-таки это моя последняя попытка, все должно пройти гладко. Искренняя улыбка, постоянный зрительный контакт, нужные слова. А когда возникнет возможность… я буду действовать быстро, главное — не забыть флакон с жидкостью. Я выну стеклянный пузырек быстрее, чем она успеет моргнуть, и добавлю содержимое флакона в бокал быстрее, чем ее сердце сделает еще один удар.

Остается самое трудное и интересное — сидеть и ждать. Главное, держаться спокойно, контролировать дыхание и в то же время продолжать искренне улыбаться, постоянно смотреть в глаза и говорить нужные слова, пока содержимое пробирки медленно, но верно не начнет действовать.

Нужно выглядеть более естественно. Улыбаться. Смотреть в глаза. Подбирать слова.

Хорошо спрятать. Спустить по предплечью к ладони. Откупорить. Вылить содержимое. Покончить со всем этим.

Очень медленно, очень медленно, очень медленно.

Еще раз. Еще. И еще.

Кто я? Властитель боли.

Как я выгляжу? Как и любой другой, когда-либо вами встреченный.

Цель: я справлюсь!

Личная выгода: когда-нибудь мы все умрем.

Незаметно вынуть пузырек, откупорить, вылить содержимое и спрятать пустой флакон.

Улыбаться, держать зрительный контакт, говорить нужные слова.

Снова, снова и снова.

Всего один неверный шаг, и она все поймет. Столько лет она провела в ожидании самого худшего, а сейчас так и не узнает, что этот момент уже наступил. Все должно пройти идеально гладко и без суеты. Вплоть до самого конца.

Без суеты и маеты. Каким и должно быть убийство.

Мотивация: безболезненная смерть.

Личная выгода: дар, который всегда со мной.

Кто я? Преемник Гарри Дэя.

Кто я? Преемник Шаны Дэй.

Кто я?

Чарли Сгарци родился и вырос в Южном Бостоне. Его вечно настороженный взгляд и выпяченная челюсть лишний раз это подтверждали. Конечно, в какой-то момент набитые кулаки сменились ухоженными кистями, колотящими в основном по клавиатуре, не говоря уже о том, что кожаную куртку крутого парня сменил плащ обычного репортера. Но Чарли по-прежнему сохранял замкнутое выражение лица бывшего отщепенца, который превратился в циничного журналиста, повидавшего многое на своем веку. Хотя учитывая то, что случилось с его кузеном, когда они оба были мальчишками, возможно, и правда повидал.

Детективы встретили Чарли на третьем этаже, когда он выходил из своей квартиры. Он уже поворачивал ключ в замке, когда увидел Ди-Ди и Фила на другом конце коридора.

— Долго же вы думали, — проворчал Чарли.

— О чем это вы? — спросил Фил.

Он просил напарницу остаться в машине. А до этого пытался убедить ее поехать домой. Она уже и так много сделала, теперь ей нужно было немного отдохнуть, сосредоточиться на восстановлении.

Черта с два. Теперь, когда они практически вышли на след убийцы, ее не остановить. Ди-Ди нутром чуяла, что Шана Дэй так или иначе причастна к череде убийств, а Чарли Сгарци был еще одним фрагментом этой головоломки. Нет, дома отсиживаться она точно не станет.

— Это доктор Глен вас прислала? — спросил Сгарци, все еще возясь с дверным замком. — Что она вам наплела? Что я угрожал ей? Так это неправда. Я всего лишь хочу получить то, что причитается мне и моей семье.

«Забавно», — подумала Ди-Ди, бодро шагая по коридору.

— Значит, вы не угрожали доктору Глен? — уточнила она.

— Давайте пройдем к вам, мистер Сгарци, и поговорим в более приватной обстановке, — добавил Фил.

Сгарци тяжело вздохнул, отпер дверь и провел детективов внутрь.

«Тесная квартирка», — отметила про себя Ди-Ди. Определенно холостяцкая обитель: плазменный телевизор с огромной диагональю и старая разномастная мебель, которую даже на блошином рынке стыдно продавать. Однако кругом было довольно чисто. Сгарци, надо отдать ему должное, хоть и не был богат, старался поддерживать в доме порядок. Нигде не было пыли, на полу не валялись грязные трусы.

На столике перед коричневым потертым диваном стоял «МакБук» последней модели. «Его рабочее место», — догадалась Ди-Ди. Где еще хозяин дома мог покорять вершины журналистики, одновременно следя за матчами хоккейного клуба «Бостон Брюинз»?

— Вы уже говорили с Шаной Дэй? — требовательно спросил Чарли, встав в центре гостиной.

— Почему бы вам не снять плащ? — предложил Фил. — Мы к вам надолго.

Сгарци пожал плечами:

— Ну ладно, мне все равно нечего скрывать. Хотите чего-нибудь выпить? Пива, воды? Черт, расслабьтесь, ребята. Давайте просто поболтаем. Кстати, вам известно, что мой дядя был копом? По крайней мере, пока не пустил себе пулю в лоб. В деле Шаны Дэй этот факт как-то зафиксирован? Надо же, столько лет спустя она продолжает убивать.

Сгарци повесил плащ, а затем, в четыре шага преодолев гостиную, скрылся где-то в недрах кухни. Послышались стеклянное звяканье и шум водопроводной воды. Через несколько секунд он вернулся с двумя наполненными до краев стаканами. Бесцеремонно сунув их в руки детективам, Сгарци выжидательно на них уставился.

Без тренча он словно уменьшился в размерах, прямо как Супермен без своего плаща. Невысокий, чуть выше ста семидесяти, вел себя Чарли довольно странно. Казалось, он готовился к тому, что вот-вот получит удар под дых, который обязательно должен выдержать. «Всегда ли он был таким? — подумала Ди-Ди. — Или так на него повлияла потеря большинства членов семьи?»

— Сколько вам было, когда умер ваш кузен? — спросила детектив Уоррен.

Сгарци стрельнул в нее взглядом.

— Хотите сказать — когда его убили? Четырнадцать. Мне было четырнадцать.

— Столько же, сколько и Шане.

— Хотите спросить, знал ли я ее? Конечно знал. Мы с Донни жили по соседству. Так уж в Южном Бостоне повелось, все родственники обычно живут поблизости. Мы росли вместе, заботились друг о друге.

Сгарци говорил с равнодушным видом, но Ди-Ди уловила в его голосе оттенок волнения. Ностальгия. Печаль по тем временам, когда дома, с родителями, с соседями, он чувствовал себя в безопасности.

— Вы дружили с Шаной? — как бы между прочим спросил Фил.

— Неа. Она была трудным ребенком, это всем известно. Знаете, есть трудные дети, чьи проделки вызывают умиление или что-то вроде того? Так вот, Шана была не из их числа. Ее скорее можно было сравнить с главарем уличной банды. Шана… все боялись ее до чертиков. Дети… те из нас, у кого была хоть капля мозгов, держались от нее подальше.

— Кроме Донни.

Сгарци поморщился и пожал плечами:

— Донни… отличался от остальных. Он любил читать, любил физику, математику. Черт, да если бы его не убили, он бы, наверное, стал вторым Биллом Гейтсом и у моей мамы сейчас бы не было никаких проблем. Но… двенадцатилетний ботаник в Южном Бостоне? Все сверстники над ним издевались. Конечно, когда я был рядом, то старался защитить его, все-таки он был моим кузеном. Я всегда старался о нем заботиться, только, к сожалению, не всегда у меня это получалось. А Шана… хоть она и была чокнутой, но в то же время хитрости ей было не занимать даже тогда… — Сгарци покачал головой. — У Донни не было ни единого шанса.