— Я люблю тебя, — прошептала она, упираясь лицом в его покрытый потом торс. — Я тебя люблю.

Джей Ти кончил с первобытным рычанием, и его семя, вырвавшись на свободу, заполнило ее всю.

Он упал на Тесс потрясенный, дрожащий и совершенно разбитый. Женщина крепко прижала его и погладила его волосы.

— Я знаю, — прошептала она. — Я все знаю.

Позднее, когда они укрылись измятыми простынями и пот высыхал на их телах, Джей Ти сказал:

— Я любил Рейчел.

— Я понимаю.

— Она умерла.

— Знаю.

— Я так и не сказал ей, что люблю ее.

— Уверена, что она об этом знала.

— Ей никто никогда не говорил, что любит ее. Ни родители, ни Полковник, ни я.

— Но ты ей это демонстрировал, а это гораздо важнее, Джей Ти.

Он повернул к ней голову и погладил по руке.

— Иногда я тебя ненавижу.

— Я знаю, — честно ответила Тесс. — Поэтому и понимаю, что я тебе дорога.

Утром тонкие лучи солнца проникли сквозь окно и окрасили комнату в оттенки загадочно-серого цвета. Тесс первая выбралась из кровати, прошла в ванную и закрыла за собой дверь, не оглядываясь.

Джей Ти подождал, пока она включила душ, а потом нащупал сигареты на прикроватной тумбочке. Руки у него дрожали, и он с трудом смог достать одну. Наконец ему это удалось, и Диллон прикурил от пластмассовой зажигалки, глубоко затянувшись. Откинувшись на подушку, он смотрел в потолок и наблюдал, как исчезает в утреннем воздухе тонкая струйка табачного дыма.

У него больше не осталось иллюзий. Он был плохим братом, и он был плохим мужем. Его жизнь началась с боли, и боль сопровождала все его поступки.

Сегодня к этому добавится новая боль. Он хотел, чтобы все прошло успешно. Но он боялся, что чудовище, которое сидит в нем, не даст ему закончить все так, как надо. Он был слишком зол и не умел избавляться от злобы. Все это он теперь хорошо понимал, но не знал, поможет ли это знание в его деле.

Джей Ти трижды бесшумно произнес слова, прежде чем решился произнести их вслух.

— Я люблю тебя, Тесс, — прошептал он наконец. А потом, через секунду: — Джим Бекетт — мертвец.

— Ну, вот мы и прибыли, — объявила Марион и указала на дом, в котором Тесс прожила четыре года, всю свою замужнюю жизнь. Дом продали два года назад, но полиция применила власть. Хозяев, вместе с их мебелью, заставили выехать, и дом поспешно заполнили всяким барахлом.

Тесс показалось, что внутреннее убранство дома вполне отвечает ее мрачному настроению.

В гостиной слева от нее, в самом центре коричневого ковра, стояло покосившееся синее кресло. На стенах были поспешно повешены темно-коричневые полки, которые заполнили читаными книжками в мягких обложках. На кофейном столике стоял старый телевизор, а рядом с ним — более современный, по крайней мере по виду, видеомагнитофон. Металлическая лампа примостилась на каминной полке — она была единственным источником освещения. Прямо перед Тесс была лестница. С правой стороны расположилась маленькая коричневая кухонька. Наверху располагались хозяйская спальня и две пустые комнаты. Тесс не хотела даже думать, какая мебель их украшает.

— Кухня полностью забита едой, — пояснила Марион. — У тебя есть также телевизор, книги и так далее. Все будет как прежде.

— Одиночное заключение, — заключила Тесс.

— Не такое уж оно одиночное, — заметила агент, взглянув на брата.

Джей Ти не обращал на них внимания. Он прошел по периметру комнаты, выглядывая в окна, которые выходили на улицу.

— Мы постоянно говорили в полиции, — продолжила Марион. — Сказанного было достаточно, чтобы понять, что сегодня в Уильямстаун прибудет «специальная посылка», с которой надо обращаться с «особой осторожностью». Куинси уверен, что Бекетт подключился к полицейским мониторам. Рано или поздно он услышит эту болтовню и тогда решит, что ему делать.

— На каких крышах расположены снайперы?

— Один на крыше напротив, — показала рукой Марион, — у него идеальная линия огня прямо на входную дверь. Два других — на углах крыши по нашу сторону улицы.

— Слишком много труб и всяких архитектурных украшений. Каковы шансы прямого выстрела?

— Все зависит от того, где будет стоять Бекетт, — пожала плечами Марион. — В любом случае они увидят его на подходе и предупредят нас.

— Ага. Окна под охраной?

— Да, и кроме того, «жучок» в каждой комнате.

— А ванная? — спросила Тесс. Теперь она стала вспоминать детали прошлого, которое ее сознание милостиво скрывало от нее. Она ненавидела это прошлое.

— Я сказала, в каждой комнате. От этого ведь зависит твоя жизнь, правда?

— Мне здорово повезло.

— Если тебе что-то понадобится, надо только громко сказать об этом. Мы мониторим тебя из фургона двадцать четыре часа в сутки.

— Значит, сексом здесь не займешься, — сказала Тесс, пытаясь взять себя в руки.

— Если только ты не любишь делать это на людях, — сказала Марион без всяких эмоций. — Вопросы есть?

— У вас есть карты канализации в этом районе? А как насчет лазов и других подземных сооружений?

— Джей Ти, поверь, мы знаем, что делаем.

— Я не хочу, чтобы здесь появлялись какие-либо машины коммунальных служб. Здесь не должно быть представителей ни телефонной компании, ни кабельного телевидения, ни электрической компании. Позвони им и предупреди, иначе мне придется все объяснить им самим. Для Большого Плохиша Джима не составит труда переодеться в их форму.

— Даже продавцу энциклопедий не позволят приблизиться к этому району, — заверила брата Марион.

— Ага, — Джей Ти повернулся к Тесс. — Ну, и как тебе все это?

— Просто прекрасно, — она заставила себя улыбнуться, чтобы слова прозвучали естественнее. У нее ничего не получилось. Она все еще чувствовала себя как крыса в ловушке. — Есть что-нибудь о Сэм? — шепотом обратилась Тереза к Марион, хотя и сама понимала, что ничего нет.

— Пока нет.

— А труп Диффорда?

— Еще не обнаружен.

Джей Ти осуждающе покачал головой.

— Опергруппа работает на пределе возможностей, черт тебя побери, — окрысилась Марион. — Мы сообщим сразу же, как будет что-то новенькое. А теперь прошу прощения, но у меня есть еще дела. Я вернусь к закату.

Марион направилась к двери, и Джей Ти перехватил ее у самого выхода.

— Ты сама-то как? — спросил он, собрав все свое мужество.

— Прекрасно, — ответила сестра, помедлив. Посмотрела на Тесс, а потом опять на него. — Прими мои поздравления.

— С чем?

— Она сильная женщина, Джей Ти. Я рада за тебя.

Сначала он нахмурился, но потом сдался.

— Да. Ты права. Спасибо. — Он отвернулся на миг. Небо стало невероятно чистым и ярким. — Она заслуживает лучшего.

— А ты не так плох.

— Не так плох?

— Не так плох.

— Марион… — Горло у Джей Ти перехватило. Он не мог произнести ни слова. Так у них еще никогда не было. Наконец он решил погладить ее руку. — Ты держи меня в курсе об этом деле с Роджером, ладно? Говорить я не очень умею, но знаю, что ты его действительно любила. Марион, я хотел бы тебе помочь. Знаешь, если я могу что-то сделать…

— Джей Ти, ты слышал о всех тех ужасных вещах, которые я говорила про Рейчел? — спросила Марион, глядя в пол.

Диллон кивнул. Он помнил их все вместе и каждое в отдельности.

— Это я прислала ее к тебе, — поспешно заговорила Марион. — Она пришла ко мне за помощью. А я… я не могла ей помочь. Я смотрела на нее — и мечтала, чтобы она как можно скорее убралась. Даже смотреть на нее мне было невыносимо. Передо мной стояла эта бедняжка, а я не хотела ее видеть… Глупо, правда?

Джей Ти начинал слышать вещи, которые оставались недосказанными.

— И я дала ей твой адрес. Сказала, что ты поможешь. Я знала… я знала, что у тебя хватит на это мужества.

— Ты правильно сделала, Марион. Спасибо тебе.

— Хорошо, — тихо ответила она. Было видно, что ей стало легче. — Я хотела, чтобы ты знал.