Джейсон повернулся и погладил ее по руке.

— Они останутся на тротуаре, милая. Таков закон. Так что в дом войти не смогут. Но когда мы выйдем из машины, они будут кричать и задавать всякие глупые вопросы. Все разом, не поднимая руки.

Девочка удивилась.

— Они могут спрашивать, не поднимая руки?

— Да. Они не соблюдают очереди, перебивают друг друга и не говорят «извините».

Ри покачала головой.

— Миссис Сьюзи это бы точно не понравилось, — твердо сказала она.

— Полностью с тобой согласен. Когда мы выйдем из машины, ты сразу поймешь, почему на занятиях так важно поднимать руку, потому что если этого не делать…

Он кивнул в сторону шумной толпы, и Ри раздраженно вздохнула. Нервозность ушла. Она была готова выйти из машины, пусть даже только для того, чтобы укоризненно покачать головой — какие невоспитанные взрослые.

Джейсону тоже стало легче. Его четырехлетняя дочь разбиралась кое в чем лучше, чем эти шакалы снаружи.

Он сунул под мышку Мистера Смита и открыл дверцу. Репортеры сорвались с места, и первый вопрос уже летел через дворик:

— Джейсон, Джейсон, где Сэнди? У вас есть какие-то новости?

— Это правда, что полиция допрашивала утром четырехлетнего ребенка? Как сейчас малышка Ри? Она спрашивает, где ее мама?

— Вы последним видели Сэнди живой?

— Вас считают подозреваемым, что вы можете сказать на этот счет?

Джейсон закрыл свою дверцу и открыл другую, для дочери. Прижал кота, наклонился и протянул ей руку. Ри смело шагнула из машины и в упор посмотрела на репортеров. Камеры выстрелили вспышками. Кадр на миллион, рассеянно подумал он. Его четырехлетняя дочь, милая, отважная девочка только что отвлекла их внимание на себя, и теперь его физиономия не появится в пятичасовых новостях.

— Ты прав, папочка. — Ри посмотрела на него. — Они никогда бы не получили медаль за хорошие манеры.

Джейсон улыбнулся, преисполняясь гордостью за дочь, взял ее за руку и, отвернувшись от орущей толпы, направился к спасительному крыльцу.

Они пересекли двор — Ри решительно, Мистер Смит, вертясь и вырываясь. Поднялись по ступенькам. Здесь Джейсону пришлось выпустить руку дочери и сосредоточиться на запаниковавшем вдруг коте.

— Джейсон, вы уже организовали поисковые группы?

— Будет бдение со свечами?

— Это правда, что сумочку Сандры нашли на столе в кухне?

— Вас действительно будут представлять Алан Дершовиц?

Звякнули ключи. Неловко жонглируя Мистером Смитом, Джейсон попытался найти нужный. Поскорее в дом. Поскорее в дом. Спокойно. Не суетиться.

— Какими были последние слова Сэнди?

И вдруг, прямо за спиною, скрип половиц.

Джейсон вскинул голову. Из тени в конце веранды выступил какой-то человек, и Джейсон, вооруженный котом в одной руке и связкой ключей в другой, машинально заслонил собой дочь.

Незнакомец поднялся на три ступеньки. Мятый льняной костюм цвета лайма, в руках потрепанная коричневая шляпа. Белые, как снег, волосы над обветренным лицом. Незнакомец широко улыбнулся, и Джейсон от неожиданности едва не выронил кота.

Человек с шапкой седых волос раскинул руки и, глядя приветливо на Ри, весело воскликнул:

— Привет, цветик. Иди к папуле!

Торопливо открыв дверь, Джейсон бросил за порог Мистера Смита и положил руку на плечо дочери:

— Заходи.

— Но, папочка…

— Заходи. Быстро. Кота надо покормить.

Зрачки у Ри расширились, но она знала этот тон и сделала, как было велено. Как только девочка вошла в дом, Джейсон закрыл за ней дверь и повернулся к седому незнакомцу:

— Убирайтесь с моего участка.

Незваный гость наклонил голову слегка набок и посмотрел на него, словно никак не ожидал столь нелюбезного приема. Отца Сэнди Джейсон видел только один раз, и теперь, как и тогда, его поразили лучащиеся голубые глаза и ясная, вспыхивающая молнией улыбка.

— Ну же, Джейсон, разве так принято встречать тестя?

Макс приветливо протянул руку, но Джейсон и не подумал ответить на дружеский жест.

— Убирайтесь с моего участка, или я сделаю так, что вас арестуют.

Макс остался на месте, но явно опечалился и теперь мял шляпу в руках, как будто решая, что делать дальше.

— Где твоя жена, сынок? — спросил наконец судья подобающим ситуации мрачным тоном.

— Считаю до пяти, — предупредил Джейсон. — Раз…

— Слышал, она пропала. Увидел в новостях и сразу рванул в аэропорт.

— Два.

— Так это моя внучка? У нее бабушкины глаза. Красивая малышка. Жаль, никто не удосужился позвонить мне, когда она родилась… Знаю, у нас с Сандрой не все было так уж хорошо, но я ничем не заслужил такого, чтобы мне не рассказали об этом прелестном ребенке.

— Три.

— Я здесь, чтобы помочь тебе, сынок. Правда. Может, я и старик, но кое-что еще могу.

— Четыре.

Макс посмотрел на него с прищуром, оценивающе.

— Ты убил мою единственную дочь, Джейсон Джонс? Я потому спрашиваю, что если ты сделал что-то плохое моей Сандре, хоть пальцем ее тронул…

— Пять.

Он сошел с крыльца. Макс последовал за ним не сразу, что не стало для него сюрпризом. По словам Сандры, ее отец жил как в той пословице про большую рыбу в маленьком пруду. Высокочтимый судья, приветливый и дружелюбный, как и полагается истинному джентльмену-южанину. Люди доверяли ему инстинктивно, а потому никто и не вмешивался в частную жизнь семьи, даже когда мать поила дочь отбеливателем.

Завидев Джейсона, репортеры оживились и замахали микрофонами.

— Где Ри? — крикнул один.

— Кто этот человек на крыльце?

— Пару слов для похитителя Сэнди?

Джейсон подошел к тому из полицейских, который стоял чуть дальше от репортеров, и жестом указал за спину. Полицейского, судя по нашивке, звали Хоукс[167]. Отлично, как раз ястреб ему и нужен.

Полицейский шагнул к нему. Общаться с представителями медийного сообщества ему явно хотелось не больше, чем Джейсону.

— Тот мужчина на крыльце, — негромко сказал Джейсон. — Я не желаю его присутствия на моем участке. Попросил уйти — он отказался.

Полицейский нахмурился. Перевел взгляд с Джейсона на репортеров и обратно — уже с немым вопросом в глазах.

— Если ему так хочется устроить сцену, это его решение, — тихо ответил Джейсон. — Я считаю его угрозой для дочери и хочу, чтобы он ушел.

Полицейский кивнул и достал блокнот.

— Его имя?

— Максвелл Блэк. Из Атланты, штат Джорджия.

— Родственник?

— Формально — да. Отец моей жены.

Хоукс удивленно вскинул голову. Джейсон пожал плечами.

— Моя жена не хотела, чтобы он как-то присутствовал в жизни нашей дочери. И хотя Сэнди… Хотя ее сейчас нет, это ничего не меняет.

— Он что-то говорил? Угрожал каким-то образом вам или вашей дочери?

— Я считаю угрозой сам факт его присутствия.

— То есть у вас есть судебный запрет? — растерянно спросил полицейский.

— Завтра утром будет, это я вам обещаю.

Джейсон понимал, что говорит неправду. Для вынесения запретительного приказа требовались доказательства, и судья, скорее всего, потребовал бы чего-то более существенного, чем утверждение Сэнди, что Макс любил свою ненормальную супругу больше, чем страдавшую от нее дочь.

— Я не могу его арестовать, — начал Хоукс.

— Он вторгся на частную территорию. Пожалуйста, удалите его за границы моего участка. О большем я не прошу.

Полицейский не стал спорить и лишь пожал плечами, как бы говоря: «Что ж, дело ваше», — и неспешно направился к крыльцу. Макс, уже предвидя неприятности, сам сошел по ступенькам. Улыбаться он не перестал, но двигался дергано, как человек, делающий что-то по принуждению, а не по собственной воле.

— Отправлюсь, пожалуй, в отель, — любезно сообщил он, кивая в сторону Джейсона.

Репортеры притихли. Уловив связь между присутствием полицейского и маневрами пожилого незнакомца, они внимательно наблюдали за происходящим.