— Как другие? — шепотом спросил он.

— Все в порядке, Брэдли, — твердо ответил Уолт. — Ты о своей шкуре беспокойся. Это надо же — словил пулю… А ты о чем думаешь? — Он вставил в руку Брэдли иголку от капельницы, рассчитывая компенсировать кровопотерю.

— Вы отлично держитесь, — заверила уборщика Рейни, опускаясь рядом с раненым на колени и ободряюще ему улыбаясь. — Так все-таки что здесь случилось?

— Подстрелили…

— Кроме шуток. — Она принужденно усмехнулась, словно они просто болтали за ленчем. — Видели, кто это сделал?

— Вышел… из-за угла.

Рейни кивнула, ожидая продолжения. Лицо Брэдли начало синеть. Рейни знала: за синюшностью последует вызванной потерей крови гиповолемический шок, а потом раненый потеряет сознание. Если кровотечение не остановить, он умрет. Уолт и Эмери делали все возможное, но повязки, которые они накладывали на рану, почти мгновенно окрашивались красным.

— Услышал выстрелы… — выдохнул Браун. — Хотел… помочь.

— Вы смельчак, Брэдли.

Уборщик поморщился.

— Только вышел… бац… Не видел…

— Не видели, кто стрелял?

— Нет. — В горле у раненого заклокотало. — Был… во Вьетнаме. Забавно… думал… это будет там.

Глаза у него вдруг закатились. Уолт выругался.

— Черт. Мне нужны еще бинты. Эмери…

Тот открыл пустую коробку:

— Больше нет. Кончились.

— Так сбегай и принеси. — Уолт потянулся к тележке. Рейни отступила, чтобы не мешать.

— Не получится, — покачал головой Эмери. — Больница слишком далеко.

— Вертолет? — подала голос Рейни.

— Вызвал семь минут назад. Думаю, будет минут через пять.

— Вот дерьмо, — воскликнул Каннингэм за спиной у Рейни. — Да сделайте же что-нибудь, остановите кровотечение! Человек же умирает, вы что, не видите? — Он обвел взглядом лица собравшихся, а потом вдруг сорвал с себя светло-коричневую рубашку, купленную два месяца назад и составлявшую предмет его особой гордости. — Вот, возьмите.

— Этого мало, — покачал головой Уолт. — Нужно покрепче перетянуть рану.

— Вахтерская кладовка, — вспомнила Рейни. — Там должно что-то быть.

— Гигиенические салфетки, — сказал Уолт. — Вот что нам надо!

Ближе всех к кладовке оказался Чак. Ухватившись за металлическую ручку, он дернул дверцу на себя. Дверца не поддалась. Он ударил по ней ладонью, а когда и это не сработало, навел на замок пистолет.

— Господи! — Рейни быстро шагнула к нему и одним движением выхватила «глок» из вытянутой руки, прежде чем напарник успел выстрелить. Потом повернулась и твердо посмотрела ему в глаза. — Черт бы тебя побрал. Никогда больше так не делай! Мы же на месте преступления, и здесь всё — улики! Возле школы перепуганные родители, и половина из них примчатся на твои выстрелы с дробовиками и разнесут тебя на кусочки.

— Нам надо ее открыть! — крикнул в ответ Чаки.

— Ну так приложись плечом! Оно у тебя не стеклянное.

Глаза у Чаки вспыхнули. Рейни отступила, на всякий случай приготовившись прикрывать напарника. Ее смущали закрытые двери классов. Кто их закрыл? Кто не пожалел на это времени, когда все бежали, думая только о спасении? Кто успел навести здесь такой порядок? Определенно, не школьники. И не учителя. А если не они, то оставался только один вариант.

Чаки разбежался и прыгнул. Дверца с треском открылась, и он с победным воплем влетел в темную каморку. Но прежде чем Рейни успела прийти на помощь напарнику, Каннингэм издал крик, от которого у нее замерло сердце.

— Боже! Здесь ребенок!

Уолт и Эмери устремились на крик, но Рейни оттолкнула обоих.

— Я проверю, — коротко бросила она. — Уймись, Уолт, ты уже все свои девять жизней использовал.

Ей пришлось трижды моргнуть, прежде чем глаза привыкли к темноте. Каннингэм стоял в углу, склонившись над маленькой, сжавшейся в комочек девочкой с золотистыми волосами. Потом малышка подняла голову, и Рейни мгновенно ее узнала.

— Бекки О'Грейди! Ох, милая, с тобой все хорошо?

Она кивнула Уолту и Эмери, убрала в кобуру оружие и опустилась на колени перед дочкой Шепа. На первый взгляд девочка была в порядке. Рейни провела пальцами по тоненьким детским ручкам, но ни порезов, ни синяков не обнаружила. Как не обнаружила ни пороховых ожогов, ни пулевых отверстий, ни чего-то еще, что могло бы быть. И только потом заметила отрешенность в ясных голубых глазах девочки. Рейни осторожно притянула бедняжку к себе, и Бекки мешком свалилась ей на руки.

Рейни быстренько вынесла девочку из каморки и, положив на прохладный пол, уступила место Эмери.

— Зрачки расширены, — объявил он. — Реакция отсутствует. Можешь сказать, как тебя зовут?

Бекки молчала.

— Ты меня слышишь?

Девочка не ответила, но, когда он щелкнул пальцами, повернула голову на звук.

— Шок, — констатировал Эмери. — Возможно, причиненный травмой. Со временем пройдет.

Рейни присела перед девочкой на корточки. Тревога осталась, и Эмери ее не убедил. На носу у Бекки темнело грязное пятнышко, в волосах запуталась паутина. В этот день на ней была зеленая футболка с танцующими Винни-Пухом и Пятачком и подписью, гласящей, как здорово иметь друга.

Рейни осторожно стерла пятнышко сажи и погладила девочку по бледной щеке.

— Милая, как ты попала в каморку?

Бекки смотрела на нее и молчала.

— Ты пряталась?

Девочка медленно кивнула.

— Ты знаешь, от кого пряталась?

Нижняя губа у Бекки задрожала.

— Это был кто-то, кого ты знаешь?

Бекки опустила глаза.

— Все хорошо, милая. Теперь все кончилось. Ты в безопасности. — Рейни оглянулась на закрытые двери классов. — Тебя никто больше не обидит. Мне только нужно знать, кто это сделал, чтобы выполнить свою работу. Ты поможешь мне, Бекки? Поможешь мне выполнить мою работу?

Бекки О'Грейди покачала головой.

— Просто подумай об этом, милая. Просто подумай.

Прошла минута, потом другая. Девочка молчала, а потом и вовсе отвернулась от Рейни и сжалась в комочек. Так ничего и не добившись, женщина поднялась. Уолт и Эмери уже переложили Брэдли на носилки. Рану накрыли толстой стопкой гигиенических салфеток, которые прижимала к груди рубашка Чака. Брэдли оставался бледен, но дышалось ему, похоже, легче. Первое очко в пользу хороших парней.

Она огляделась. Дверь каморки раскололась. Половину содержимого Уолт, в поисках салфеток, просто выбросил в коридор. Их с Эмери кровавые отпечатки были теперь повсюду. Двери оставались закрытыми, и Бекки О'Грейди сидела, сжавшись в комочек, у ее ног.

Дальше по коридору… Мертвая учительница. И две девочки…

Господи, что же случилось в бейкерсвильской восьмилетней школе?

Рейни отвела в сторону Чаки.

— Бекки нужно убрать отсюда. Возьми ее, вынеси и постарайся найти Сэнди, ладно? Наши уже на подходе. Расставь их по периметру вокруг здания. И передай от меня вот что: внутрь периметра никого не впускать — ни прессу, ни мэра, ни богатеньких родителей. Люку скажи, что регистрационный журнал за ним.

— Прессу ждать недолго, — проворчал, скорчив гримасу, Чак.

— Вот пусть Шеп с ними и разбирается.

— Ладно. — Каннингэм прошелся взглядом по притихшему коридору с разбитыми стеклянными дверьми в конце. — Послушай, а почему все двери закрыты? Тот консультант сказал, что эвакуацию проводили по протоколу пожарной тревоги. Если так, то никто не стал бы закрывать двери и выключать свет, когда дети бегут из здания. Тогда кто это сделал?

— Не думаю, что это сделали дети или учителя.

— Человек в черном?

— А ты стал бы закрывать двери, убегая с места преступления?

Чаки наморщил лоб.

— Наверное, не стал бы. Но тогда что остается?

Рейни кисло усмехнулась:

— Не знаю, Каннингэм, но собираюсь выяснить.

Сэнди О'Грейди срезала угол на скорости сорок пять миль в час. Покрышки ее верного «Олдсмобиля» недовольно взвизгнули, но она не обратила на это внимания. Вцепившись в руль, женщина смотрела только вперед.