— Извините. Такие долгие двадцать четыре часа…

— Ничего, — сказала Рейни. — Время у нас есть.

— Время… Времени мне не хватало вчера. Сегодня мне нужен отпуск. Но это уже не важно. У вас, наверное, есть ко мне вопросы, хотя я уже рассказал все, что знал, детективу Сандерсу.

— Детективу Сандерсу? — вскинулась Рейни. В голове уже замигали предупредительные огни, и оставлять их без внимания она не собиралась. — И что вы рассказали детективу Сандерсу?

— Ничего особенного. — Вандерзанден пожал плечами — ее резкий тон явно застал его врасплох. — Когда раздались выстрелы, я находился у себя в кабинете. Вышел в коридор посмотреть, что случилось, и услышал крики. Потом сработала пожарная сигнализация, и все побежали к выходу. В первый момент я не придал этому большого значения. Подумал, что, может быть, кто-то из учащихся выстрелил в коридоре из пугача и сигнализация среагировала на дым. Или какой-то шутник разбросал хлопушки. Такое иногда случается.

Что дело серьезное, я понял, когда увидел учительницу шестого класса, миссис Маклейн. Лицо белое как мел, руки дрожат… Я попросил ее успокоиться, предположил, что это учебная тревога. И тогда она посмотрелана меня и сказала: «Там, кажется, застрелили наших учеников. Кто-то ведет по нам огонь. Думаю, он еще там». Но я и тогда не до конца поверил. Только потом, когда заметил на парковке Уилла с окровавленной ногой, понял, что она права и что в нашей школе стреляют.

— Вы слышали, чтобы кто-то назвал имя Дэнни? — спросил Куинси.

Вандерзанден покачал головой.

— Слышал только, как Дори кричала о каком-то мужчине в черном. Конечно, девочке всего семь лет и у нее богатое воображение… Однажды у нее получилось убедить весь второй класс не ходить в туалет, потому что там прячутся тролли, которые утаскивают детей и съедают их на ленч. Вы и представить себе не можете, что получается, когда двадцать семилеток отказываются пользоваться туалетом. Некоторые родители звонили мне потом едва ли не месяц.

— Когда Дори рассказывала об этом «мужчине в черном», рядом были другие дети? — спросила Рейни.

— Конечно. Там все были. Мы целую школу эвакуировали к парковочной площадке. Согласно плану действий на случай пожарной тревоги.

Рейни раздраженно вздохнула.

— Вот вам и объяснение одинаковых ответов. Одна истеричная девочка и двести пятьдесят впечатлительных детей, — негромко сказала она Куинси и снова повернулась к Вандерзандену: — Вы уверены, что никто из учителей ничего не видел? Миссис Маклейн? Невозможно поверить, чтобы в школе кто-то стрелял и этого никто не заметил.

— Не думаю, что стрелок был в коридоре. Один из учителей сказал, что, по его мнению, стреляли где-то в западном крыле, возможно, в компьютерном кабинете. По крайней мере с того места, где стоял я — а это в главном коридоре, — ничего видно не было.

Рейни взглянула на Куинси, и тот едва заметно кивнул — в этом они сходились. Убийца начал с мисс Авалон, потом обернулся и увидел девочек, Салли и Элис. Застрелил их и укрылся в уже пустом компьютерном кабинете. Вот и объяснение тому, почему его никто не видел и почему стреляли наугад.

— Что скажете о Дэнни О'Грейди? — спросил Куинси. — Он хороший ученик? Занимался наравне со всеми? Не отставал?

— Дэнни — замечательный мальчик. Несколько раз попадал в список отличников. Практически никаких проблем с дисциплиной; по крайней мере ко мне в кабинет его с этим не присылали. Мелисса… Мисс Авалон недавно говорила, что ей еще не попадались ребята, которые так хорошо разбирались бы в компьютерах. В этой области у него настоящий талант.

— Как относились к Дэнни другие ребята? — продолжал разрабатывать тему Куинси. — Он пользовался популярностью у одноклассников — или же, напротив, часто становился мишенью их нежелательного внимания?

Рейни согласно кивнула. Ей самой следовало бы спросить об этом еще накануне вечером. Согласно статистике большинство «школьных стрелков» подвергались — справедливо или нет — болезненному преследованию со стороны одноклассников. Рейни даже читала где-то, что эти убийства не многим отличаются от подростковых самоубийц — не пользующийся популярностью ребенок испытывает невыносимую боль и решает, что с этим надо что-то делать. Однако в случае со стрельбой в школе ученик планировал не только совершить суицид, но и прихватить с собой нескольких обидчиков. Так бывает с подростками — они получают приговоры, не всегда соответствующие преступлению.

Вопросы Куинси, похоже, поставили директора в затруднительное положение.

— По крайней мере мне ни о чем таком известно не было, — сказал он и, помолчав, неохотно добавил: — Но я ведь взрослый, лицо авторитетное. Другими словами, хотя я и пытаюсь быть поближе к учащимся, мне трудно судить о том, чем на самом деле занимаются двадцать подростков во время тридцатиминутного перерыва.

— У Дэнни есть близкие друзья, которые могли бы рассказать о нем больше?

— Не думаю, что у него есть такие друзья. Дэнни — мальчик спокойный, тихий, держится особняком. — Директор встрепенулся, будто ему в голову пришла вдруг какая-то мысль. — Знаете, был тут у нас один случай, не очень давно…

Куинси и Рейни впились в него глазами.

— Чарли Кеньон. Вы его знаете?

— Конечно, — ответила Рейни и, повернувшись к фэбээровцу, пояснила: — Чарли — сын нашего бывшего мэра. Ему сейчас девятнадцать. Всегда при деньгах. Свободного времени столько, что девать некуда. Четыре года назад его отправили на восток, в военную школу, но прошлой весной он вернулся — таким же, каким был. Теперь Чарли воображает себя кем-то вроде гангстера. Болтается там, где ему не рады, садится нетрезвым за руль… Мы задерживали его с полдюжины раз, но дело не идет дальше административного правонарушения, и отец всегда тут как тут — с дорогим адвокатом, который и вытаскивает парня под залог. По моим впечатлениям, ждать от него скорых перемен к лучшему не приходится.

Вандерзанден согласно закивал:

— Да-да, это Чарли. Месяца два назад он стал приходить сюда после уроков. Учителя видели его за забором, на спортплощадке. Разговаривал с мальчиками. Но сделать мы ничего не могли — за ограждением, на улице, не наша территория. Потом однажды миссис Лунд заметила, как Чарли передает Дэнни сигарету. Сигарету она тут же отняла и выписала Дэнни замечание, но на Чарли повлиять никак не могла. А он еще сказал мальчику, чтобы тот не беспокоился, мол, арест — это клево. Или что-то в этом роде. Мы сообщили о случившемся родителям Дэнни и за курением его больше не видели, но Чарли время от времени появляется. Что ему нужно от нас, чем его так притягивает школа, я не знаю. Если подумать, Чарли больше должна бы интересовать средняя школа.

— Чарли знал мисс Авалон? — спросил Куинси.

— Не думаю. Она приехала в город в прошлом году, когда мы получили федеральный грант. И потом… — Директор покраснел и неловко, как будто даже смущенно, посмотрел на Рейни.

— Она была очень симпатичная, — договорила она за сконфузившегося вдруг директора. — Очень, очень симпатичная.

— Она очень хороший учитель, — тут же подхватил Вандерзанден, но его темные глаза наполнились грустью. — Мелисса Авалон была красивой.

— Сколько ей было? — поинтересовалась Рейни.

— Двадцать восемь.

— Достаточно молода и красива, чтобы привлечь внимание девятнадцатилетнего парня. — Она посмотрела на Куинси, пребывавшего в глубокой задумчивости.

— Мисс Авалон приехала в Бейкерсвиль недавно?

— Прошлым летом. Мы приняли ее в августе. Откровенно говоря, мы уже и не надеялись получить грант, и тут вдруг… Ну, вы же знаете, как оно у федералов.

— Откуда приехала мисс Авалон?

— Она только-только получила степень магистра в Портлендском университете.

— Ваша школа стала ее первым местом работы?

— Первым полноценным местом работы. До этого она работала на подмене в школьном округе Бивертона. Это обстоятельство послужило одной из причин, почему мы ее взяли. — На лице Вандерзандена появилось виноватое выражение, свойственное ветеранам государственной службы. — Бюджет у нас довольно скромный, а новые учителя дешевле опытных.