– Теперь я понимаю, почему кто-то решил здесь что-то хранить, – пробормотала девушка, доставая карту из кошелька и расплачиваясь за билеты.

По всему периметру крепости, по воротам и по самому проему, ведущему внутрь стен, шла тонкая, но явно ощутимая, видимая линия защиты. Не сигналка, вовсе нет. Прямо в камень основания креспости были впаяны тончайшие серебристые нити, чуть подрагивающие в Отражении, словно живые. Нити, похожие на хищных смертоносных змей, готовых к броску в любую секунду.

Убийца воров. Как-то им показывали такое на занятии, а Серафим рассказал после куда больше, чем просто название. Старые, даже древние чары, устанавливавшиеся лишь на жилище или какое-то строение, каменное причем, буквально вплетающееся в его стены, двери, окна и пороги. Изобретенное еще во время до всякого Перемирия и Закона, это чародейство позволяло быть уверенным, что никто не проникнет через Отражение внутрь здания. Желающий пройти неузнанным через Изнанку, вне зависимости от глубины Шага, оказывался жертвой этой тонкой стальной паутины, мгновенно вгрызавшейся в тело и вырывающей куски плоти, кроша с равной силой и железную броню, и магическую защиту. Из хватки Убийцы Воров не было шанса сбежать. Если уж ты решил попасть через Отражение туда, куда не следовало, стальные нити дотягивались до тебя, и смерть будет страшна и неминуема.

Сейчас такие чары были почти повсеместно ограничены в применении внутренними указами Ордена, да и большая энергоемкость, сложность и заметность для потенциального противника делала их довольно непопулярными. Хотя тот же дом наставника они, помимо всего прочего, защищали. В модифицированном варианте, позволяя уходить и приходить через Изнанку всем, кому дал такое разрешение хозяин дома. Но все-таки.

И именно такая магия все еще жила в стенах древней крепости. Судак уже много лет как стал современным городом, уйдя из не самого большого пятачка на склоне скалы глубже в степь. Оставшиеся на своем изначальном месте каменные стены частично были восстановлены после обстрела современными методами, не сохранив до конца былое величие. Но Убийца Воров, вплетенный в самые старые, самые древние камни, все еще существовал, подпитываясь жизненной силой всех проходящих рядом. Самоподдерживающаяся защита жила даже тогда, когда все ее создатели и даже те, кого она была призвана защищать, отправились в мир иной.

Это вызывало восхищение творением древних мастеров. Какой-то незамутненный восторг от чуда, к которому можно было прикоснуться руками. Но рядом с восторгом шла и смутная тревога, ведь эта магия по-прежнему была смертоносной в той же мере, что и раньше. Стоять так близко от стальных нитей было почти таким же интересным опытом, как едва докасаться до шерсти тигра, от которого тебя не отгораживает защитное стекло. Все одно неверное движение…

Саша глубоко вздохнула и шагнула за ворота крепости, каждую секунду боясь прикосновения стальной нити к себе или к Миклошу. Этого не должно было случится, но все же, все же…

Внутри крепости остатков, отзвуков магии было невероятно много. Саша пошла вдоль стены, чувствуя наложенные повсюду чары, многие из которых сейчас просто спали, а некоторые, уже давно свершившиеся, оставили после себя лишь след, не способный ни на что. Лишь след, воспоминание, которое, вполне возможно, переживет все человечество.

Камни вокруг были старыми. Башни, все сохранившиеся и те, что виднелись в Отражении, были старыми. Очень, очень старыми. И эту старость нельзя было объяснить, нельзя было выразить. То, что Саша ощутила когда-то прикоснувшись к отголоску Отражения в краснодарском доме, в котором размешалось гестапо, теперь казалось ерундой. Мелочью. Слабой тенью былого. Даже шахты были ерундой.

Тут же, в Судаке, прошлое жило. В Отражении виднелись десятки отпечатков построек из камня и дерева, разных стилей и времен, причудливо переплетающихся друг с другом. Виднелись даже отпечатки людей. Следы магии, крови, боли и радости, следы празднеств и утрат, следы войны и мира. На пустынном сейчас холме в полукольце каменных стен веками кипела жизнь. Даже на самом верху, где вместо камня Судак защищала сама природа, море и скалы, возвышался небольшой замок, где – Саша ощущала это без всяких описаний, – некогда жил правитель этого места и стояли дозоры, высматривающие врагов с моря. И этих врагов порой замечавшая.

Ей не сразу удалось понять, что то, что они искали, было не так уж и далеко от ворот. Не понадобилось ни залезать на стену, ни раздумывать, как попасть в башню, некогда принадлежавшую властителю местных земель. Относительно недалеко от входа сохранилась россыпь камней, в которой смутно угадывался кусок стены какого-то здания. Казарм Кирилловского полка, если верить надписи на поясняющей табличке. И именно здесь, в углу у самого пола давным давно уничтоженного строение было что-то, что с натяжкой можно было бы назвать «свежей» магией. Активные по сей день заклинания отвода глаз и чары укрепления камня, простые, но искусно вплетение в природный фон так, что не знай Саша что искать – в жизни не нашла бы.

– Это здесь, – Саша кивает на камни, – надо будет поставить отвлечение внимания.

– Только осторожней, если затронешь что-нибудь тут, то проблем не оберемся, – Миклош явно был напряжен. И так же явно был не в восторге от идеи применять даже простую магию в таком месте.

– Ладно, ладно, – Саша просила взгляд на немногочисленных посетителей крепости, сейчас в основном спешащих покинуть ее до того, как пойдет явно приближающийся дождь. –Если ты встанешь левее, то я сяду завязать шнурки и все достану и без магии.

– Валяй.

Миклош смешается в сторону с по-прежнему напряженным лицом. Саша фыркает такому «разрешению», но осторожно ныряет в угол остова здания, подцепляют ощутимую в Отражении фальшивую грань полого камня и вытаскивает из углубления внутри него небольшой флакончик с непроницаемой темнотой внутри.

– Вот и все. Пошли отсюда, – Саша засовывает флакончик в карман, – и побыстрее.

Оставаться в крепости она не хочет, чувствуя что-то, похожее на чужой взгляд. Неприятный и явно приближающийся взгляд. Сейчас не удается ни засечь его направление, ни защититься. Остается только уходить прочь, ощущая себя Фродо с кольцом под бдительным Оком Саурона. Но, на удивление, они без приключений доходят до ворот.

И ровно в тот момент, когда Саша решает, что опасность миновала, по Отражению проносится вой, переходящий визг, на секунду врезающийся в разум. Пугающий до глубины души просто потому, что в реальном мире все тихо и спокойно.

Саша Шагает без задней мысли, чувствуя, что источник звука находится именно за Гранью. И слишком поздно понимает, насколько большая это ошибка. Миклош шагает за ней – и они оба оказываются прямо в воротах, оплетенные за ноги стальными нитями. А рядом эти же нити кромсают тело двоедушника-оборотня, неизвестно как попавшего в Отражение. Очень знакомого оборотня. Ориентир, отданный Аленой в рюкзаке у Саши слабо пульсирует, но и без него она узнает Светлану. Мать своей подруги, пропавшую без вести три года назад после уничтожения Свободы. Убийцу и прислужника Паука.

У Саши не слишком много мыслей. Мало мыслей и одно обещание. Она шагает в сторону, чувствуя, как мелкие стальные нити впиваются в ноги, хватает за руку Миклоша, делает еще шаг, дотягивается до оборотницы и хватает ее за плечо. И спустя миг вырывает их обоих из сети, разрывая собственной магией плетения и выбрасывая их всех троих в реальность, безжалостно сминая чужую древнюю магию. Сила камней пульсирует в Отражении, и как бы не была стара крепости и какими бы не были сложными наложенные на нее чары, менгиры древнее и сила их способно разрушать все на своем пути.

Саша вырывается в реальность, выставляя купол отвлечения внимания и чувствуя, как собственное тело болит от десятка мелких порезов, изрешетивших футболку и штаны, порезов от нитей, едва не дотянувшихся до лица.

– Мика, ты как? – Саша осматривает парня. Выглядит он не очень, но глаза и горло не пострадало, хотя и его одежда превратилась в лохмотья.