Варчай оказался отваром с довольно необычным вкусом, горьковатым и самую каплю терпким. Но все равно скорее приятным, чем нет.

— Сюда ваш, южный, чай не возят. А я привыкла чаевничать, пока в Гавани жила, так что вот обхожусь местными травами, — пояснила, отпивая из своей широкой кружки владелица магазина. — Я — Фрида.

— Лекса. Приятно познакомится.

— Взаимно, — улыбнулась Фрида. — Рада, что еще не все отцы готовы отпустить своих дочерей на край света или хотя бы в магазин без компании. Хусат — не самое спокойное место даже после того, как порт окончательно отдали нашим невольным соседям.

— Брат. Не отец, — зачем-то уточнила я.

Было что-то в этой женщине спокойное и бесхитростное.

— Брат… Тоже весьма и весьма достойно. Конечно, вашей подопечной тут ничего не грозит — у меня и покупателей обычно до дней Обновления-то не бывает, да и вокруг — тоже. Но все-таки.

— Наверное, в последнее время тут не так много покупателей, как обычно, — я постаралась поддержать разговор.

Фрида отмахнулась.

— Их и раньше было немного. Заморские наряды интересны на городском балу, или чтобы прихвастнуть перед подружками на ужине по случаю Встречи Года, а в другое время северяне носят попроще и попрактичнее. Но я не жалуюсь, знала на что шла. Правда, после Звезды в чем-то да, посложнее стало. Многие уехали из-за вечных проблем с переселенцами, а после погрома в порту так уж и вовсе почти бегство случилось. Но мне пока хватает на жизнь, что сказать. А самой куда уезжать? В Навир что ли? Да там еще хуже чем у нас. Туда-то со всего севера, да и не только, едут желающие в Черную Стражу вступить, и там и оседают обычно, кто где может. Верят, дураки, что возьмут их… — торговка понизила голос, — у Рьены моей так возлюбленный уехал. Насилу отговорила за ним бежать. Молодежь…

Я глянула на свое отражение в столешнице. Я-то вроде как на вид не сильно старше ее дочки буду, а говорит она со мной как с ровесницей. Фрида явно была весьма и весьма наблюдательна. И взгляд мой заметила.

— Вы молодо выглядите. Но я, так уж сложилось, не один год в Железной Гавани провела, по делам отца торговым. И там работать приходилось не только с людьми. Часто — не с людьми. А подавать же себя надо, общаться надо. Вот меня мой старший партер торговый и приучил всегда в глаза смотреть, они возраст выдают. И, скажу я вам, работает всегда. Ладно, не о том дело. Вы хоть скажите — как там, за пределами нашего севера, жизнь-то? Знает вообще кто о нашей беде?

Я пожала плечами. Врать не хотелось.

— Я в последнее время была на западе. Не так давно побывала в Госларе, но там эту тему как-то не обсуждают. Некоторые правда видели беженцев с ваших земель, в Старую Столицу направлявшихся, и их историю слышали.

— О, это ж наверно те, кто за Худом ушел, — Фрида чуть поджала губы, — безумцы… Впрочем, Владыкам их судить. Так посмотреть — лучше уж в Навире прозябать и верить, что попадешь в Черные ряды, чем вот так вот туда идти, куда никому из смертных пути нет…

Интересно. Я вот уже не в первый раз слышу, что в Черную стражу никого не берут. Что нужны рекомендации. Но, если Фриде верить, то и этих рекомендаций недостаточно.

— Интересно выходят — в Черные не берут, а желающие есть все равно? Как так? У меня бы на родине все бы разошлись уже по домам.

Фрида сделала хороший глоток варчая.

— Так никто же из «Защитников» не обяъвил еще о том, что рекруты не нужны. Наоборот, вербуют, говорят мол что деньги платить будут, что потом и вовсе лордом на своей земле станешь. Вот дурачки и ведутся.

— Дурачки?

— Ну а как еще назвать? Им рассказывают — они верят. Нет, слухи вообще разные ходят. Вот, у меня был друг один, Грошек. Ну так он и поперся сам к Черным. И самое удивительное — взяли его. И все — ни слуху, ни духу. Как в воду канул. А жаль, человек-то был с добрым сердцем.

— И что — насовсем? И побывки нет?

Что-то тут явно нечисто. Вот только что? Ну набирают в стражу по рекомендации — и что с того? Отказывают кандидатам — и, опять же, что с того? Мало ли шаек, куда простому вояке вход заказан?.. Но все же. Дурно все это пахнет, дурно.

Фрида покачала головой.

— Или служат они и правда годами у Барьера, или Грошек просто не хочет со мной знаться. Но и не только со мной, вон Драйг, друг Грошека, всполошился как тот исчез, и сам в Навир подался. Но в Черные его не взяли. Теперь вот все вызнать что-то пытается… Ну да ладно, что я все о нас да о нас. Вы лучше расскажите — что там, на западе? Или в Первых Землях? Все что угодно, тут любая новость будет в интерес и на пользу.

Если бы еще было что рассказать правду о себе не раскрывая… Конечно, Фрида на вид не та, кто тут же пойдет во все колокола звонить, но все же. Кто за собой смотрит — за тем и Владыки приглядывают, и никак иначе.

Благо был у меня запас где-то подслушанных, где-то подсмотренных, а где-то и на моих глазах случившихся историй, достаточно увлекательных и достаточно далеких от Сурта и прочих волнений, чтобы подойти для разговора, чьей единственной целью было время скоротать. И рассказывать их куда интереснее, чем сидеть и смотреть на бесконечные переодевания Дианель. Которая, кстати, купила себе все три платья в итоге. И сумочки к ним. И перчатки…

И еще туфли в магазине напротив…

Я надеялась хоть здесь найти себе щит и меч нормальный вместо чужого родового клинка — но не судьба. Единственный оставшийся оружейник после бунта в порту и последовавших за ним массовых переездов непричастных торговцев и массового же осуждения причастных продавал только топоры боевые да наконечники копий. Щиты у него правда были, и среди них был сработанный по южному образцу небольшой железный с кулачным хватом, покрытый тонкими росписями-пожеланиями удачи в бою и травлением в виде нескольких танцующих хищных кошек. Вот только что-то подсказывало мне, что стоить такая редкость тут будет ну очень много…

Продавец, лысый бородатый детина, заметив мой интерес, достал щит с полки и положил на прилавок.

— Сотня золота. Да, я знаю, что на юге, да и вообще где угодно такая работа дороже будет, но все равно никто из местных не готов брать. И маленький он, и письмена, видите ли, чужие… Потому прошу вполцены от того, за сколько сам покупал — просто чтобы есть на что было. Торговля-то не особо бойкая нынче, знаете ли. Да и лорд Виго не раз и не два запасы мои на нужды своих прихлебателей реквизировал, и Владыки знают сколько еще раз так сделает.

Сотня золота…

Увы, за все это «путешествие» без приличной оплаты мои средства уже закончились.

— Десять золота, — раздался голос Дианель, все это время со скучающим видом разглядывавшей наконечники копий на стенах, — и снимем с вашей последней поставки клейма.

— ЧТО? — на висках у бородача вены вздулись. — Вы обвиняете меня, честного человека, в…

— Я лишь предложила, — совершенно невинно продолжила Дианель, — не более.

— Само предложение для меня оскорбительно! Забудьте о сотне — тысяча золотых! Две!

Я вздохнула про себя и, коротко извинившись за действия чародейки, вытолкала ее за дверь.

— Ты что творишь? — желание отвесить подзатыльник было нестерпимым, — какие клейма? Ты его в воровстве, считай, обвинила, между прочим!

— В контрабанде, — поправила меня Дианель. — И вообще — щит тебе нужен или нет? Я вообще-то помочь хотела.

— Помогла, да. И это…

Договорить я не успела. Носа коснулся тонкий-тонкий запах пиленых костей.

Я осмотрелась по сторонам. Отголосок ощущения шел из проулка в паре десятков шагов от нас. На узкой улочке с местными магазинчиками сейчас было еще несколько прохожих, удалявших от нас в другую от запаха сторону — и все.

Дианель что-то хотела еще сказать в свою защиту, но я ее прервала и крадучись зашагала к источнику запаха.

Проулок заканчивался тупиком. Сюда выходили черные двери о несколько строений, и внутри одного из них и было то, что било в нос.

— Что ты тут нашла? — мрачно спросила Дианель. — Учти, у меня с собой покупок столько, что ни в какие передряги я не полезу.