Но все же костер на этом привале не разводили. Мало ли что. Мало ли кто.

Понимание того, что служившие мне верой и правдой не одно десятилетие доспехи потеряны навсегда не добавляло радости, как и шершавый камень старой стены, прикасавшийся к спине. Последнее было неприятно, но терпимо. Почти не больно, в отличие от момента, когда рубаху от плоти отдирать пришлось. Благо хоть угли были, а не открытое пламя, и спеклась она не полностью, а лишь кое-где. И ладно бы потери мои ограничились одной рубахой… Увы, нет. То, что было черного в углях чешую, пропитанную алхимическими снадобьями, не тронуло, а вот металл в итоге почернел и как-то нехорошо так попахивать начал.

— Я, конечно, не эксперт, — осторожно заметил изучивший сваленные мной сразу после сражения в кучу доспехи Мерде, — но, боюсь, это странное святилище не пойми в чью честь, еще и созданное в таком месте, приобрело необычные свойства. Боюсь, если… Когда мы покинем руины, то эти свойства останутся, возможно, не на один месяц или год. И я не знаю, можно ли будет от них избавиться и не приведут ли они к каким-то неприятным последствиям. Словом, я не уверен, что тебе и дальше стоит носить все это или держать на лошади.

Я это и сама чувствовала. Неприятная черная масса словно бы облепила кольчугу, заползла в наручи, вплавилась в горжет и наплечники.

Жаль. Сколько лет все это было со мной… Но Огонь слаб, и сейчас он поддерживает мое тело, а что будет, если возить с собой эти вещи, не понравившиеся Ингрид настолько, что она начинала гарцевать и лягаться как только я положила броню рядом, не стоило проверять.

Так что не без сожалений и доспехи, и щит пришлось оставить в одном из необитаемых зданий неподалеку. Что ж, буду верить, что если это место и права можно очистить, то рано или поздно я верну все себе. Камень, которым Арджан скрыл «тайник», я запомнила.

Осталась чешуя. Починенный шлем.

И сабля. Сабля чужого рода. И, несмотря на мои надежды не пускать ее в ход, это оружие все равно приходилось держать рядом. Лучше с чужим клинком, чем вообще без него. Нож — ножом, но все же…

Решено было остаться на привале до утра, а потом уже выдвинуться к Вратам. Дух уверял, что его ритуал пройдет быстро, а вот вылазка в дом Ордена, для которой Лоак не без моего давления согласился предоставить Сареха, скорее всего потребует немало сил от магиков, которым и предстояло вызывать элементаля. Благо, и Витор, и Мерде знали нужные чары, а за ответ каменюки дух поручился. Но сейчас на эти ритуалы ни у кого не было, и мы остановились на ночевку, несмотря на небольшие запасы и еды, и питья. И теперь просто сидели на лежаках в доме, кажется, бывшим некогда мастерской мага. По крайней мере остатки защитных чар тут были. Да и магики использовали свое заклинание для защиты от «вредной энергии».

Я кинула взгляд на задумчивого рассматривающего каждого из нас Тайовина. В отличии от Витора, летописца почти не выворачивало после бойни. Почти.

— Мерде, а ты зачем вообще полез сюда?

Так-то маг выполнил то, что я хотела — привел нас к колдуну. Но не прогонять же его? С другой стороны — непонятно, какие последствия будет иметь то, что он узнает о Семерке.

— За летописью, — просто ответил Тайовин.

— За чем?

— За летописью. Я намерен описать город. Внести свой вклад в историю Протипола. К тому же я рассчитывал найти здесь Летописный Зал, место, где некогда хранили труды историков Старого Мира.

Обрадованный итогами своих поисков Мерде не выглядел.

— Неудачно? — предположил Витор.

— Увы. Он находился на севере, и весь выгорел. Возможно, я сумею найти один из малых летописных залов, но это — дело следующей экспедиции. Нужны припасы и люди понадежнее одного наемника-предателя. А вы?

— Хотим узнать тайну падения Врат, — ответил орденец до того, как я успела его остановить.

Ну хоть не всю правду сразу вывалил…

— И как вы хотите это сделать?

— С помощью современника событий, — усмехнулся Витор и бросил взгляд на кинжал.

— Я не современник, — Лоак решил поговорить вслух. — И я могу лишь предполагать, что произошло на самом деле. Но я расскажу одну историю. Увы, короткую — здесь говорить тяжелее, чем где-либо еще. Мы, — Семерка, — изобрели чары, с помощью которых пробовали соединить два обитаемых мира. Эксперименты всегда были нашей страстью, к тому же после нашей попытки дать магию всем жителям Эссенского Графства с помощью древних Столбов Света, которую окружающие не оценили, мы рассчитывали, что сможем реализовать свои мечты и план в ином месте. Да и интересно было, что уж. И нам удалось сделать все как надо, пусть и не сразу. Мы поделились открытием с другими магами Ковена, организации, объединявшей сильнейших волшебников нашего времени. Они воспрянули духом от такой новости, начали строить планы по заселению новых земель, оповещать людей и нелюдей, набирать экспедиции… А мы поняли, что в отдаленном будущем такой постоянный проход, если говорить простыми словами, рискует вызвать спонтанный скачок напряжения магического поля. И в новом мире, с неспокойными магическими течениями, Ветрами, это может привести к катастрофе. Мы попытались оповестить Ковен об этом, но нас никто не слушал. Все решили, что мы не хотим демонстрировать прототип из жадности, что мы хотим единолично брать деньги за проход через Врата… А мы надеялись для начала хотя бы защитить портал от такого вот скачка, но увы. Мы не сумели договориться с Ковеном. Чужими руками они попробовали забрать прототип. Не удалось, и тогда они втянули обычных людей, чувствуя, сколь много могут достигнуть в ином мире. Началась война, и в итоге мы проиграли, но не нашли в себе силы уничтожить последнее детище или хотя бы попробовать объединиться с Ковеном и попытаться устранить недочеты конструкции. Мы бежали, использовав тот прототип, что имели. Увы, делали мы это в последний момент, отлажен он был плохо, и нас разбросало на выходе по временам и местам, лишило сил. Мое тело начало разрушаться в момент перехода, но я успел переселить свой дух в кинжал, которым владел нашедший меня савр. Все эти годы я слушал. Наблюдал. Пытался вернуться в мир. Копил силы. Сумел попасть к людям и с помощью моего добровольно помощника Саввы, ученика мага, провести ритуал и найти самого близкого мне по духу, и, кажется, мало пострадавшего Тоа. Написал письмо в надежде разобраться с происходящим в Госларе. Пытался вернуть тело — но не вышло. Мне нужны Врата, место соединения миров, чтобы понять, где мои братья и сестры. Если их тела, как и мое, были повреждены, то те силы, которыми они владеют наверняка попытались бы спасти их, так или иначе. К тому же у нас у всех были вместилища духа, один из которых ты, Феникс, носишь с собой. Вы нашли убежище Имдира. Его, как я понимаю, закинуло сюда во времена сразу после Великой Бури, и именно для спасения от нее он и создал свой подземный город, думая, что Буря вернется и зная, что вернемся и мы. Увы, его тело тоже не пощадил переход, пусть он пострадал меньше меня. В момент открытия саркофага его дух отправился в кольцо и пребывает там. Тоа, как я понял, попал во времена заселения западного континента и Узара, и после уничтожения деймона, призванного саврами, остался в городе защищать его жителей. Он всегда стремился защищать невинных. Остальные… Я не знаю, но хочу узнать. Вместе мы могли бы помочь этому миру, куда Равных привело наше несовершенное изобретение. Мы могли бы очистить этот город. Поделиться тем, что мы и наши современники знали о магии. Помочь. Мы создали Врата и сбежали, но ответственность все равно догнала нас. Вот и вся история.

Воцарилась тишина.

Первым оправился Мерде.

— Это… Дух? В вещи? Но это невозможно…

— Возможно, — усмехнулся Лоак, — просто ты не знаешь как. А я знаю. И я расскажу. Как только получу тело.

— Или уничтожишь всех, — хмыкнул Витор, — мои предки веками гонялись за вами, убийцы…

— Мы сделали много зла. Из гордости, по большей части. Но время войн прошло, и сейчас мы хотим лишь мира. И мы можем дать то, чего нет теперь ни у кого — знания.