— Зря. Может удалось бы не прозевать вчерашнее нападение. — продолжал я держаться с напускной наглостью подростка. — Стикс, к тому же ушел.

— С чего ты взял?

— Ну, никто не объявлял о его поимке. Будь он у вас в руках — непременно раструбили бы. Как я понимаю, Козырь он не последний. В Тузы метит.

Офицер хмыкнул и долго, наверное, целую минуту, давил меня взглядом. А я даже не пытался делать вид, что мне страшно. Подумаешь, зыркает он тут! Да на меня в свое время такие люди косяка давили, что после них какой-то капитан переименованного ФСБ не пляшет.

Да и потом. Он уже знал, что я наглый не по годам и возможностям. Плюс, сам пришел, я его не звал. Значит, надо ему что-то. Вот пусть и говорит тогда. А то — смотрит он! Глазами дыру не проделаешь!

— Согласно школьному профилю ты не такой дерзкий. — наконец произнес он.

— А надоело, знаете ли, когда все шпыняют. — дернул я плечом. — Вы вот тоже. Ты какой-то странный, Пичуга! Почему с тобой постоянно всякие неприятности случаются Пичуга? Не хочешь ли постучать конторе, Пичуга? Достали, Сергей Сергеевич. Одно дело одноклассники — они тупари малолетние. И другое дело вы — взрослый, вроде, человек, а туда же. Вот и начал огрызаться. И знаете что? Работает!

— Хм… Наслышан. Наверное, ты прав. Мы с тобой не слишком хорошо начали. Попробуем с чистого листа?

Я неопределенно пожал плечами. Ну, мол, давайте, хотя лично мне кажется, что все это туфта. Мы что — молодая пара, которая друг другу в пылу бытовой ссоры гадостей наговорила?

— Ты нам очень помог в школе. — продолжил коп.

— Настолько, что можно сказать, что без меня вы бы не справились? — ехидно уточнил я.

— Пожалуй… — неохотно признал Ледящев.

— А чего тогда ваша благодарность так плохо на хлеб мажется?

— Денис, мы вроде бы обсуждали это? Ты же понимаешь, что мы не можем просто наградить публично. Орденом или что ты там еще хочешь?

— А кто говорил про орден, Сергей Сергеевич? Мне бы хватило финансовой поддержки. В разумных объемах.

— Нет, ты положительно — хам! Не помню, чтобы в твоем возрасте, я так дерзко разговаривал со старшими.

— Что делать? Семья небогатая, безотцовщина. Нужно как-то крутиться. Так что насчет небольшого пансиона?

Ледящев собирался что-то сказать, но услышав меня — поперхнулся.

— То есть — ты серьезно?

— Какие шутки? — я стал загибать пальцы. — Смотрите. Вам от меня надо что-то — это раз. Я вам помог — это два. Вы явно рассматриваете мою кандидатуру на долгосрочное сотрудничество — не знаю, зачем, но иначе бы вас тут не было. Это три. Про кнут, который может организовать ваше ведомство, я наслышан. Так что можете сразу переходить к пряникам. К слову, я бы не отказался от небольшого заводика.

— Какого заводика?

Мне все же удалось сбить офицера с толку. Не знаю, как он планировал строить разговор со мной, но точно — не так!

— Да любого, в общем-то. Хоть свечного. Есть такие? С небольшой, но стабильной рентой. А то маменька, знаете ли, уже мебель из гостиной продает. И картины.

И замолчал, широко и искренне улыбаясь. Мол, я свой ход сделал. Ваша очередь, господин капитан.

Мы с Куклой еще вчера обсудили возможный приход куратора. Хотя — как возможный? В том, что безопасник явиться, не сомневались ни я, ни она. В школе я применил пусть и кастрированный, но Крик. И сколько бы не просили одноклассников молчать об этом, комитету охраны престола она все расскажут. Даже, если не будут понимать, что это.

А дальше не сложно. Не дебилы же в конторе работают! Не знаю, как у них тут дела с Чистильщиками обстоят, в своем времени я был единственным и неповторимым из этого типа функций, который смог сохранить человеческое начало.

При этом, о самом охотнике на бракованных функций они знать обязаны, наверняка сталкивались с китайцами или африканцами — там они точно есть. В конце концов, есть же архивы, а лет прошло не так много, всего-то сотня.

Значит — копы просто обязаны предположить, что у Дениса Пичуги выстрелил какой-то рецессивный ген, принадлежащий какому-то Ликвидатору. И, даже, если он, Денис, в смысле, не станет полноценным убивцем, то его данные можно закрепить и размножить. Евгенику никто не отменял.

Для мира, в котором даже армии состоят из новусов, свой собственный Ликвидатор (а лучше сразу несколько), здорово меняет расклад сил. Грамотно примененный Крик может остановить любую спецоперацию, просто выведя из строя ее исполнителей. Любая из сторон много чего отдаст за то, чтобы иметь такое оружие в своем лагере.

Или вот противостояние охранки с Козырями. Насколько проще было бы первым и тяжелее вторым, если бы на стороне правоохранительных органов выступал такой, как я? Да один только вчерашний день показал, что намного.

А я, к слову, прошу совсем немного. Какой-то свечной заводик!

Но они, судя по всему, пацана вообще бесплатно взять собирались. Ну, если судить по недовольному лицу офицера.

— Вообще-то, я хотел поговорить не об этом. — попытался вернуть себе управление беседой капитан Ледящев.

— А я — об этом. Сергей Сергеевич, давайте начистоту. Вы просили докладывать о странностях — я докладывал. Просили молчать о вчерашнем — молчу. Даже семье ничего не сказал. Так неужели я еще не доказал свою лояльность и адекватность? Чтобы со мной можно было разговаривать, как с равным? А не как с пацаном, которого вы за леденец и верноподданнические чувства купить хотите?

— С чего ты взял, что мне от тебя что-то нужно?

— Ну вы же здесь?

Потом мы еще минут десять торговались, как еврей с хохлом. Разумеется, будучи настоящим безопасников, Ледящев за все это время не сказал ни да, ни нет. Впрочем, я и не рассчитывал на то, что могущественное ведомство сразу же начнем мне верить, любить и заботиться. Нет. В тот день капитан лишь поговорил на общие темы, мягко, как он считал, прощупывая пределы возможного давления на меня.

И я их обозначил. Цену тоже назвал. И, главное, почти не пришлось играть. Один в поле не воин — это я уже давно понял. А тут еще проблемы с финансами — надо решать. Что же касается какого-то там разоблачения, то не бывает таких гениев, способных связать сто лет назад улетевшего в неизвестном направлении Ляха и мальчика-задрота Дениса. Максимум, что решит начальство Ледящева, когда ему будет доведен наш разговор, что Дениска на почве повышенного внимания потерял ориентиры. Охренел, если прямо говорить.

Но, скорее всего, согласятся. Поставят кучу условий, обставят флажками со всех сторон, но согласятся. Слишком вкусный приз маячит.

Перед расставанием с куратором, я решил спросить у него, что там с Наставником, который на меня напал. Спецслужбы его взяли, иначе бы Сергей Сергеевич свой тогдашний разговор со мной совсем иначе строил. Мне же было просто интересно, куда законопатили этого психа.

Ладно, не просто! Но он же меня Пожирателем Миров обозвал, так что хотелось бы знать — а не ошибся ли я, считая, что интерес комитета связан с недоделанным Криком? А то вдруг этот тип им такого наговорил, да еще и с доказательствами, что теперь все ведомство считает меня сыном Сатаны на минималках?

К моему удивлению, капитан серьезно так напрягся. Сперва спросил «зачем тебе», но услышав ответ «просто любопытно», не удовлетворился. Минут пять крутил эту тему, прежде, чем окончательно попрощаться.

Из чего мы с Куклой сделали вывод, что с Наставником что-то не так. Очень сильно не так. Правда, не вполне понятно почему. Но он точно не причина повышенного интереса копов к моей нескромной персоне.

— Ну, что он хотел? — спросила Алина, когда я вошел в дом.

К этому времени девушка сходила в душ и теперь щеголяла в форме одежды «два полотенца». В смысле, одно прикрывало бедра и грудь, а второе — обмотано вокруг головы. Никакого стеснения от того, что в таком виде предстает перед пацаном в пубертате она не испытывал. Братик же! Тьфу, блин! Коза!

— Да, как обычно. — отмахнулся я, стараясь смотреть в сторону. Конфуза опасался. Фигурка у сестренки была потрясающей, а полотенце лишь слегка ее прикрывало.