— Оля, — Кира окликнула сестру Кирилла, когда та прошла мимо комнаты. — Может, посидишь со мной, а то как-то… одной. И, может, хотя бы воды мне дашь? Я пить очень хочу.

Ольга кивнула, принесла кружку воды и села рядом на диване. Кира сделала подстройку по позе и дыханию.

— О, странно, что Барсик к тебе пришёл, он обычно чужих не любит… — начала разговор Ольга.

Кира чуть улыбнулась, подумав, что кот сразу распознал в ней «свою», в отличие от некоторых.

— Ты же тоже в Политехе учишься? А на какой специальности?.. — включила она обаяние на полную катушку.

Какие-то «союзники» были просто необходимы, особенно с такой странной мамой. Кира подумала, что, может, это что-то вроде рабочей профдеформации: устраивать допросы и всех в чём-то подозревать. Или у них уже были случаи, когда кто-то выдавал себя за девушку Кирилла?

Кирилл пришёл домой ещё через час. Видимо, база была далеко. Кира успела попроситься в туалет и узнала почти всю биографию его сестры.

— Что это с тобой? — услышала Кира голос мамы Кирилла, когда тот зашёл. — Что с лицом?

— Упал… — ответил Кирилл и Кира хмыкнула: всё же на вокзале она невольно разозлилась на него и, похоже, «наказание» последовало сразу.

Кирилл вошёл в комнату и почти кинулся к ней, упав на колени. Лицо у него было такое, словно кто-то расцарапал его во все стороны. Например очень злая девушка с длинными ногтями. Кире даже стало его немного жаль. Наверное, саднило.

— Прости, пожалуйста, что не встретил, я… я не думал, что ты правда приедешь.

— В смысле, ты не думал, что я правда приеду? — повторила Кира, прищурившись, скидывая его руки со своих коленей. — Я тебе сказала, что приеду. Мы с тобой договорились. И вдруг ты решил, что я не приеду. Это как вообще? Мне пришлось к тебе домой зайти и выслушивать какую-то дичь о том, что ты никого не ждёшь и у тебя и девушки-то нет.

— Так получилось…

— Что ж. Считай, увиделись, город я твой из окна автобуса посмотрела, — Кира фыркнула. — Поеду на вокзал. В полпятого электричка. А ты мне вдобавок ещё и врёшь в лицо.

Кирилл обнял её, практически обвив руками.

— Прости пожалуйста, Кира. Я закрутился и забыл совсем. Сейчас уже всё растаяло, а в лесу снег ещё есть и на дальних полях на базе, я все дни катался там, километры накручивал, я когда вдруг вспомнил, что ты же должна приехать, а я на базе, споткнулся и лицом десять метров наста пропахал. Прибежал на базу, и Ольга звонит, что ты у нас.

— Спасибо за правду, но я всё же решила поехать домой. Настроения уже нет… — попыталась вырваться Кира.

— Идите ешьте, — перебила их тихий спор мама Кирилла. — Я там вам пельменей сварила.

— Давай, поешь хотя бы. Кирочка, ну пожалуйста… — начал уговаривать Кирилл, и Кира согласилась.

Во-первых, ей не нравилось, когда пропадала еда, во-вторых, она хотела есть, потому отказываться было глупо: ещё неизвестно, сможет ли она сама найти, где перекусить в чужом городе в воскресенье, когда обычные столовые закрывались, а в-третьих, было не очень удобно из-за мамы и Ольги — устраивать скандалы, да и… неизвестно, как повернётся будущее.

Они прошли на крохотную кухню. Кажется, она была меньше, чем её кухонный закуток в общаге.

К удивлению Киры, пельмени были магазинными, из пачки. Но потом она вспомнила про форму и место работы. Хотя сейчас появилось много чего покупного из полуфабрикатов, что-что, а пельмени они лепили сами, да и вкус покупных сильно уступал настоящим домашним. Но половину огромной порции съесть пришлось. Остальное доел за ней Кирилл, который во время еды держал её то за руку, то за колено, будто боялся, что она сбежит.

После еды, как это часто с Кирой бывало, она стала гораздо благодушней, чем до. Да и Кирилл смотрел глазами побитой собачки, что вкупе с исцарапанной «мордой лица» смотрелось умилительно.

— Давай всё же в пещеру поедем? Там здорово! Пожалуйста! Ты же хотела, — тихо попросил он.

И Кира, вздохнув, согласилась. Не зря же она сюда тащилась и терпела странные нападки родительницы Кирилла, чтобы даже пещеру не посмотреть.

— Ладно, но это не значит, что… — притворно нахмурилась она. Каждый взгляд на царапины, которые Кирилл отказался чем-нибудь обрабатывать, хотя его мама предлагала, вызывал смешанные чувства вроде злорадства и стыда.

Они поехали к пещере, удалось почти сразу попасть в экскурсионную группу, которые запускали только раз в полтора часа и то по достижению какого-то количества человек. Пещера была ледяной: с красивым инеем по стенам, огромными сталактитами, сталагмитами и сталагнатами. Как выяснилось, лучшее время её посещения — ранняя весна. Летом почти вся красота тает, а зимой ещё не успевает нарасти, а вот весной больше всего всякого ледяного и снежного. Им также повезло в том, что часть подземных озёр весной разливается и туристов ведут гораздо более длинным маршрутом, по которому обычно водят лишь «VIP гостей». К тому же экскурсовод рассказывал различные сказки и легенды про тропы, про каждый грот и увлёк Киру. Кирилл её фотографировал и вообще всячески пытался угодить и загладить вину.

Не то чтобы она забыла о его проступке, но… Кира почти не умела обижаться и считала, что либо прощаешь, либо не прощаешь. А «играть в обиду» неделями и месяцами, пытаясь что-то с этого получить, считала неприличным и неприятным. Да и легко любить некий придуманный образ, а настоящего человека, со всякими закидонами и косяками — трудно. Но это не значит, что это невозможно.

Они были вместе уже четыре месяца и общались очень плотно. Почти каждую свободную минуту проводили или вместе или в комнате с парнями, играли в карты, общались толпой, устраивали праздники. Да ещё и до их «официального становления пары», начиная с сентября, Кирилл с ней много общался. Не зря же она даже Кеше говорила, что видится со своим соседом в разы больше, чем со своим как бы парнем.

На последнем НЛП-тренинге Эльмира Михайловна показала им маленькое упражнение «весы», в котором следует «взвешивать» свою проблему и определять, что для тебя важней. Твоя обида или отношения с человеком, которого ты любишь. А Кира не так давно внезапно осознала, что любит Кирилла и готова принимать его со всеми достоинствами и недостатками. Идеальных людей нет, но есть тебе подходящие. Да, Кирилл забыл, закрутился, катался, был занят своими делами, но… Забыла ли бы про него она в такой же ситуации? Кира хмыкала сама себе, потому что в такой ситуации обязательно бы предупредила родню, но… по факту она не думала о Кирилле постоянно, например, когда была в клубе психологии или на танцах, на тренингах, так что допускала, что увлечённый чем-то человек может и забыть. Особенно если некому напомнить.

Она скрупулёзно «взвесила» ситуацию с матерью Кирилла и даже попыталась её понять путём трёхпозиционного описания, то есть «трёх стульев». Во многом получалось, что всё от неожиданности: чужая девушка, о которой роднуля-сынуля ни полслова не говорил, заявляется без сына, говорит, что его девушка. А мало ли, кто тут ходит. Да и люди, в общем-то, совсем не обязаны тебя полюбить с первого взгляда. К тому же женщины часто ревнуют сыновей и в штыки воспринимают любую «соперницу» за его внимание. Конечно, то, что было у мамы Киры с её бабушкой — это совсем уж крайний случай, но и чтобы была другая крайность — невероятная любовь — Кира тоже слышала про такое один раз. Мамина знакомая вышла замуж за не слишком-то приятного ей парня только из-за его матери, вроде как та очень хорошей была и её любила. Но эту ситуацию Кира тоже считала не совсем нормальной, ведь жить-то с человеком, а не с его мамой.

Даже если заглянуть в будущее, если вдруг они с Кириллом поженятся, а отношения с его матерью не сдвинутся с мёртвой точки… Кира точно могла себе обещать, что они не будут жить ни с какими родственниками. Снимут квартиру, возьмут появившуюся сейчас «ипотеку» или кредит, будут в общежитии, но не с родственниками, которых надо любить на расстоянии, как своих, так и чужих.