Быстро сходив к медовику, я положил на стол рядом с ним то, что понадобится счастливчику, который в одного съест целый торт. Граф Зубов внимательно следил за моими действиями, хоть и недоумевал, почему меня отпустили так быстро.

Я же, насвистывая, кивнул ему и ушёл из особняка, желая сделать один круг по городу и вернуться в пекарню, что собраться с силами и продолжить охоту. Чёрные фанатики даже тут смогли меня достать. И пора с этим кончать.

Позже вечером

Ассоциация кулинаров —

одна из резиденций под контролем графа Зубова

Дмитрий Александрович Зубов хмурился и смотрел на пустой зал для дуэлей. Князь дал чёткие указания: внимательно присмотреться к новому пекарю вне их контроля и слежки.

Все именитые повара и кулинары были под контролем ассоциации. Это сделали не просто так. Иногда можно было решить политику лишь едой. И не редко, что еда была отравлена. Этим грешило человечество. Много раньше хороших политиков было отравлено. Сейчас сложно было отравить сильных мира сего, ведь чаще они являлись героями, а у них удивительно сильное тело. Мало ядов представляло для них опасность. Кроме тех, что были из Зон.

Мысли графа Зубова ушли не в то русло. Он не планировал отравлять новичка Фера, да и использовать его для каких-то иных целей. Сегодняшняя конференция была созвана лишь для знакомства с победителем ярмарки, а также контрактором рода Демидовых.

Дмитрий Александрович не думал, что с Демидовыми будут какие-то тёрки. Их интересы никогда не пересекались. Но что-то графа смущало в этом контракте. И тем более, господина Фера брали во Владимир, где он ненадолго пропал из зоны видимости информаторов графа в «Пекле».

Ни для кого не было секретом, что аристократы следили за другими. Но граф Зубов уделял пристальное внимание лишь поварам, а близость одного из будущих новичков ассоциации нервировала многих.

Ситуация с бароном показала другим, что Фер опасен. Но не сильно. Всё-таки Кусков был комом в горле у большинства. И дуэль лишь облегчила ряды ассоциации, но не ударила по репутации. Зубов позаботится о том, чтобы пошёл правильный слух.

Вот только медовик… С ним у него было много хороших воспоминаний. И сейчас они омрачились. Граф Зубов даже и не заметил, как подошёл к медовику Фера и встал рядом с ним, внимательно рассматривая произведение искусства от новичка в ассоциации. Этот завершённый торт не шёл ни в какое сравнение с кондитерским десертом проигравшего Кускова, хоть тот и не был завершен.

Дмитрию Александровичу никогда ещё не доводилось вдыхать такой бесподобный аромат. Когда Зубов его почувствовал, казалось, он совершенно забыл про вкус того самого первого медовика, что дал ему попробовать брат. А ведь он его боготворил. И брата, и тот самый медовик.

Граф с нетерпением, словно маленький ребенок, отрезал кусок торта и быстро его съел. Медовый аромат проникал глубоко в его душу, и он, глубоко вдохнув, был будто опьянён этим запахом. Казалось, что Зубов стоял возле своего маленького хобби, которое граф прятал от остальных. Как от членов его Рода, так и от всего мира.

Пасека… Это хобби родилось после его первого медовика. Он создавал со своими маленькими пчёлками-труженицами лучший мёд в Империи. Мало кто его пробовал, но когда каким-то чудом одна баночка оказывалась на столах его приёмов, многие пытались выпросить контакт чудесного пасечника.

Это тешило самолюбие Дмитрия Александровича.

Но то, что он сейчас попробовал, не шло ни в какое сравнение с тем, что граф пытался сделать с мёдом. Да и многие приглашенные повара тоже не делали его вкуснее в блюдах.

Но новичок, господин Фер из «Хлебного Царства», смог. Граф наклонился к торту и ещё раз вдохнул запах, который был усилен так, что, казалось, ты купаешься в медовой ванне. Лицо Дмитрия Александровича наполнилось непередаваемой радостью.

Надышавшись аппетитным ароматом, граф и не заметил, как рукой по кусочку начал есть торт. Сначала это были лишь пальцы, потом вся ладонь.

Очнулся граф лишь тогда, когда языком вылизывал тарелку, на которой стоял медовик. Всё лицо Зубова залило краской. Увидь кто, как уважаемый граф облизывает крошки с тарелки, то все бы заголовки будущих новостей принадлежали ему.

Но Зубова это не остановило. Он чувствовал, как всё его тело налилось прохладой, а сам Дмитрий Александрович был готов бежать аж до самой дальней границы Империи. Ему хотелось в горы!

— Он точно победил бы, будь даже жив барон, — пробормотал Дмитрий Александрович.

Вот только живот графа был против подобного развития событий. Он громко заурчал, и Дмитрий Александрович приложил грязные руки к животу. Нужен лекарь! Съесть торт в одиночку и не словить несварение? Вероятность такого исхода была мала.

Но взгляд Дмитрия Александровича скользнул по столу, когда граф уже хотел позвать кого-то из прислуги, и он остановил свой порыв. Там лежало лекарство от желудка. Так вот зачем господин Фер подходил к столу…

«Он опасен… Но пока ещё рано говорить о проблемах», — подумал Зубов и стряхнул в ладонь все двадцать пилюль, жадно запив их водой. — «Он понял, что произойдёт… Лучше всё-таки усилить наблюдение».

Одним кругом по городу я не отделался. Ветер и скорость хоть чуть-чуть уняли бурю в душе. И даже смерть Кускова не облегчила мои мысли. Слишком быстро я убил дружочка Лакруа. А хотелось помучить его, как я понял чуть позже. Как он вообще посмел даже подумать, что в торт можно добавить ту бурду фанатиков? Святотатство, как оно есть. Покусился на самое дорогое и получил мгновенную карму. От меня, естественно.

Пару раз меня пытались остановить полицейские на машинах, но как выяснилось, машины в городе были не очень хорошими. Не дотягивали они до скорости моего коня. Или такие развалюхи выдавали полиции, или у меня был особенный мотоцикл. Как уверяла консультант, развивал он нехилую скорость.

Когда я чуть успокоился, и не было желания разрушить весь город к чёртовой матери, то повернул в сторону пекарни и поехал уже медленнее, давая себе ещё времени для успокоения. Не хотел я зайти в дом и ненароком испугать дам. Они же ни в чём не виноваты.

В отличие от чёрных, которые затычки в каждой з… И ведь не мог я схватить ради допроса аристократа. Слишком много свидетелей, и ярость застилала глаза. Да и вряд ли Кусков знал что-то особенное. Купил и купил склянку. Не похож он был на того, кто ведал о тайнах фанатиков. А если бы знал, я оставил бы его в живых и опробовал парочку новых помещений в подвале пекарни. И неважно, как я затащил бы туда барона. Уж придумал бы.

Припарковал мотоцикл в специальную нишу, которую придумала мне Сора. Место находилось на заднем дворе. Там было очень удобно прятать мотоцикл. Дух постаралась сделать так, чтобы найти её без знания о местонахождении было невозможно. А единственными свидетелями сейчас были бомжи, которые уже начали отираться у пекарни.

Настя, конечно, добрая душа. И ей нужно было найти выход, чтобы хоть как-то выпускать свои порывы. Если бы она сейчас была в императорском дворце, то точно нашла бы какие-нибудь приюты и благотворительные фонды, чтобы творить добро. Но в данном случае она могла лишь подкармливать бомжей.

А они и не были против. И вели себя крайне вежливо и осторожно. Со мной. Даже сейчас они низко кланялись, боясь накликать мой гнев. Видимо, не до конца я контролировал свои эмоции. Бездомные были учтивее, чем обычно. Уж понимали они лучше других, что если мне что-то не понравится, то я мигом прикрою лавочку по бесплатной раздаче еды.

Подойдя к двери, я вдохнул и выдохнул. Окончательно заглушил свою злость. Дагон, кстати, хоть и был весёлым, но когда я ему вкратце рассказал про творящееся, то он сам стал задумчив и немного зол. Не как я, естественно, ведь наставнику эти фанатики не переходили дорогу. Лишь мне. Но Дагон злился по другому поводу. Ведь кто-то пытался повторить наши с ним рецепты, а это должно было караться. Смертью.