Я хмыкнул и посмотрел на уже готового к погоне Константина. Сейчас он напоминал одного моего знакомого. Графа Лабелуса. Этот пёс, как его называл брат, являлся чистейшей местью, насилием и смертью для тех, кто выступал против него. И не было у него милосердия к врагам.

И в графе Демидове я сейчас видел отражение Лабелуса, который был готов гнать Леонтьева к смерти. Изматывая и не давая передышки.

— Не буду загадывать, граф, — хмыкнул я. — И удачной вам охоты.

— Благодарю, Фер, — сказал Демидов с такой же усмешкой. — Одна из наших машин довезёт тебя до дома. Грех будет потерять такого пекаря.

Это уж точно.

Граф уже направился к выходу, отдавая приказы по поводу моей машины, а я подошёл к немного расстроенному Максиму и хлопнул его по плечу.

— Разберётесь с войной, приходи. Я подожду тебя, и мы ещё раз отправимся плавать. Захватишь два розовых полотенца.

— Хорошо, — вдруг рассмеялся Максим и убежал догонять своего отца.

Хоть и взрослый, но ещё такой юный. Хотя его характер явно начал меняться с нашей первой встречи. Ну а сейчас… Пора домой.

Вернулся домой я настолько поздно, что ожидал, что все уже отправились спать. Ничего не подозревая, я зашёл в пекарню, размышляя, что бы такого поделать ночью, кроме партии основной продукции.

Оказавшись без Дона в поместье графа, я осознал, что мне нужно подготовить что-то универсальное, что я могу носить всегда с собой на случай различных непредвиденных обстоятельств. С учётом того, как чутко и быстро среагировали РАИ, они хорошо чувствуют печати демонического короля. И это создавало ряд проблем. Мне в какой-то мере нравились Антон и Слава. Хотя… Нет. Только Антон. Он хорошо делал порученную ему работу. Не хотелось бы убивать хорошего человека лишь из-за того, что я не смог придумать запасной вариант кроме привычной мне демонической магии.

И всё-таки на меня влияли окружающие люди. Раньше я и помыслить о подобном не мог. Чтобы я и по собственной воле думал о том, как не причинять вред людям? Хотя, если бы это сделал мой брат, то тут можно было сразу с уверенностью заявить, что ад рухнул и он подался в ангелы.

Я всегда довольно пофигистически относился к людям. Точнее, пофигистически с точки зрения демонов. Нет, адская натура давала о себе знать. Да и всё-таки нужно было поддерживать статус. Обязанности, все дела. Но мне было без разницы на боль и страдания людей. Лишь совсем слабых я бы не тронул. Таких, как Настя. Они и так могли умереть от случайного демона рядом, просто от страха, а уж калечить и наслаждаться… Нет, увольте.

С такими мыслями я вошёл на кухню, и меня чуть не сбил вихрь. Я даже остановился, чтобы не унесло. Но я, конечно, слукавил, потому что сразу понял, что это Настя обняла меня. Сделала она это со всей скоростью, когда поняла, что я вернулся в пекарню. Какой-то слишком тёплый приём.

И чего она так разволновалась? Меня же не было дома всего ничего.

— Ф-фер… — начала плакать Настя, вжимая своё лицо в мою грудь. — Фер! Мы так волновались! Ты цел? Ты жив? Всё в порядке?

Девушка сыпала на меня вопросами, а сам я посмотрел на других обитателей дома, не видя такого волнения. Сора лишь пожала плечами, а Элеонора вздохнула. Церя, который лежал на своём месте, даже не дёрнулся. И вообще дамы должны были давно спать, а я этого почему-то не наблюдал. Сидели и ждали. Меня, что ли? А зачем?

— Я в порядке, Настя? Что случилось? Вы меня будто похоронили, — сказал я в шутку и сам посмеялся от того, как это звучало, но Настя лишь сильнее заплакала.

— Она тебя успела похоронить раз двадцать за этот вечер, как мы услышали сначала от клиентов пекарни, а потом и по радио, что началась война, а ты там, — покачала головой Сора и скептически посмотрела на целого меня. — Мы с Элеонорой пытались ей доказать, что с тобой ничего не случится, но Настя не верила.

В принципе это было ожидаемо. Элеонора знала, на что я способен. Сора знала, кто я такой. Цере вообще было на происходящее всё равно, а Настя… А Настя и не догадывалась, на что способен её работодатель. Кажется, она даже стёрла из памяти эпизод, как я спас их от тех воришек.

Удивительно, на что способна человеческая память. Она могла убрать эпизоды, разрушающие человеческую психику. Или же найти объяснение чему угодно. Лишь бы защитить наше сознание от переживаний. И сейчас Настя беспокоилась, потому что не осознавала, что это того не стоило. Нужно волноваться о тех, кто не мог позаботиться о себе сам.

— Настя, я цел и перед тобой, давай вытирай слезы, — взял я её за плечи и попытался со всей аккуратностью оторвать от себя.

Но Настя вцепилась в меня похлеще демонического клеща. Хах, даже в аду были клещи. И тараканы, между прочим. Те один раз настолько расплодились, что грозились выселить нас из замка. Но когда они своей маленькой тараканьей армией добрались до кухни, то угроза быть выселенными тараканами исчезла. Как и большая часть замка, которую я уничтожил самой сильной печатью. Брат был в ужасе, а Мулцибер довольно потирал руки, чтобы выставить счёт за починку замка.

— Настя, всё действительно хорошо, — попытался я ввозвать к девушке и ляпнул, не подумав. — Ну хочешь, завтра сходим куда-нибудь на представление или…

— В кино! — вдруг воскликнула Настя, поднимая свою голову. Слёзы сами собой высохли. Я даже не понял, что произошло. Но Настя уже радостно улыбалась, да и у меня от её улыбки губы расползались.

— Ой, дурак… — пробормотала Сора.

И я был с ней согласен. Кажется, повёл себя, как типичный человеческий мужчина. Девушка плакала, а ты пытался решить это каким-то неправильным способом. И в итоге ты делал то, что хотела твоя жена/подруга/знакомая. Действительно. Дурак. Но хорошо, что она так быстро успокоилась.

Но всё же я начинаю понимать, почему стал добрее. Помимо окружающих людей, магия Насти тоже неосознанно действовала на меня. Минута за минутой, час за часом, день за днём — она открывала во мне те положительные эмоции, о существовании которых я даже не подозревал.

Элеонора покачала головой и подошла к Насте, отцепляя её от меня. Девушка только сейчас поняла, что долгое время стояла со мной в обнимку, и густо покраснела. Ну вот такое её поведение привычнее, а потому я убедился, что она полностью пришла в себя.

— Раз ты в порядке, Фер, то мы пойдём спать, — сказала с улыбкой Элеонора, и Настя кивнула. — Раз уж завтра пойдёте в кино, то можем открыть пекарню попозже.

Сказав это, она ушла и увела за собой Настю. Я недоуменно смотрел им вслед и пытался понять, насколько огромной была ловушка, в которую я сам себя загнал.

Сора сидела за столом и насмешливо смотрела на меня.

— Молчи, — бросил я ей и пошёл проверять корзиночки для Марка и Леонида. Они должны были уже как следует заморозиться.

— Я ничего не говорила, — фыркнула Сора.

— Но хотела, — сказал я, открывая холодильную камеру.

Готово. Значит, в ближайшее время мы могли отправиться к озеру и убить босса третьего уровня под водой. Точнее, нужно было дождаться, когда Максим закончит со своими делами. Тогда я позвоню героям, чтобы назначить дату нашего спуска.

— Даже если и хотела, то ничего не сказала, — пожала плечами дух, вставая из-за стола, и потянулась. Я посмотрел, как задрался её корсет и стала видна полоска живота, и закатил глаза. Ничего нового в пекарне не произошло, раз она так себя вела. Хотя, я вспомнил про дела.

— Что с подвалом? — спросил я и наклонил голову к плечу, заметив, что Церя зевнул и принялся внимательно слушать, о чём мы говорили. Уши ходили ходуном, а я понял, что шпион из него никудышный. В отличие от Дона, который отправился следить за РАИ. Заодно секретарь сможет мне рассказать, чем закончилась война. Интересно же, как в итоге работали в команде род Демидовых и РАИ.

— Готов, — приложила руку ко лбу Сора, будто отчитываясь. — Сделала ещё одну комнату под жилую. Поместила самое необходимое. В складах сделала всё для хранения. Завтра приступлю к кухне, чтобы расширить нашу. Будут ли ещё приказания?