- А мальчишка-то! – подивилась Бригитта. – Мальчишка не промах! Ну ладно, карьерный недоучка… В целом, ты прав, - она вздохнула, - я совершенно пренебрегла обязанностями хозяйки… Прошу к столу, деточки!

Колдунья широким жестом указала за спины гостей. Все обернулись. Волшебным (впрочем, каким же ещё в гостях у феи?) образом стол был уже собран и накрыт: столешница покоилась на паре огромных тыкв и пестрела графинами с вином и морсами; она была завалена хлебами и сырами, копчёными рульками и овощами с грядки; с неё изобильно свешивались гроздья винограда и кудлатый порей…

Спальчиковы кишки при виде подобной пищевой разнузданности взвыли громко, по-волчьи. Покорный их воле, он первым оказался у достархана и принялся торопливо набивать рот всем, что под руку попадётся. Пока остальные степенно прошествовали и с чувством собственного достоинства расселись на тыквах вокруг стола, недорослик уже домучивал печёную курицу, терзая её грязными руками и впиваясь зубами в зажаристую шкурку.

- Ой, мальчик, - хихикнула Пепелюшка, - какой ты смешной!..

Самой ей есть, видимо, совсем не хотелось. Как и сидеть за столом: она вроде бы и отломит кусочек сыра, и плеснёт в бокал морса, но тут же подскочит с места с кувшином в руке, ринется вокруг стола – подливать всем да подкладывать: вроде бы и хрумкнет зубками сочную редиску и тут же отвлечётся на танец светлячков, начнёт скакать, пытаясь поймать летучий огонёк…

- Суета! – ворчала крёстная, глядя на девчонку влюблённым взором. – Сядь, поешь по-человечески, не мельтеши!

- Она так непосредственна и мила, - откликнулся Медведь, вынырнув из глубокой задумчивости, в которой пребывал с той самой минуты, как увидел фею. – Никогда, - он рассеянно ковырнул когтем сырную голову, - не встречал более очаровательного создания… - и он снова уставился сквозь яства и пирующих, провалившись в сосредоточенное обдумывание чего-то важного.

Киру от этих слащавых соплей затошнило. Скривившись, она долила себе в бокал красного тягучего вина – в который уже, интересно, раз?.. Чёрт его знает. Никто не считал! Только хорошо вдруг так стало, тепло, сытно и весело…

- Чего я молчу-то? – изумилась она вслух, отпивая веселящего нектара и вгрызаясь в бархатный бок сочного персика. – Молчу и молчу… - изумлённо вздёрнула брови, - как немая… А ведь я теперь не немая! Мне теперь… позволено! Так ведь, Бригитта? Ты позволяешь теперь? Наконец-то я могу говорить! Это ли не чудо, а? Это ли не счастье? Представляете… - она хмельно захихикала, - вы даже себе не представляете! как это тяжко – не сметь ответить: не защититься, ни объясниться, ни устроиться в жизни! С ума сойти… Тебя лишили всего-навсего способа вербального общения – ни зрения, ни слуха, ни возможности двигаться – всего-навсего голоса! – и ты беспомощен… Знаете… вы ведь, наверное, знаете, Бригитта? Наша компания, в которой я когда-то работала (мда… странно звучит, не так ли?) ну… как водится, получала всегда множество писем из всяких благотворительных фондов – то-сё, помогите, денег дайте… Короче: последний раз, помню, я между двумя выбирала – Ренат этот головняк на меня свалил – между обществом глухонемых (просили на слуховые аппараты для особо нуждающихся) и между обществом по защите амурских тигров. Так у меня, Бригитта – вот ведь ирония судьбы! – даже сомнения не возникло: конечно, я распорядилась о пожертвовании тиграм! Во-первых, это трендово. И пиар красивый можно забацать. Не то что с глухими… Какая странная нелепость, что я тоже оказалась, хоть и временно, в их рядах…

- Теперь, небось, - заметил обожравшийся Спальчик и сыто икнул, - теперь-то ты бы сто раз подумала, прежде чем тиграм благодетельствовать в ущерб людей…

- Вот ещё! – вознегодовала Кира и стукнула бокалом по столу, вино плеснуло. – Если я сама однажды по горячности врюхалась в лужу, что ж теперь – всех грязнуль сочувствием одарить?

- Ты такая умная! – восхитилась Пепелюшка и всучила между делом Спальчику огромный кусок пирога с клубникой. Тот тяжко вздохнул, снова икнул, но отказаться не смог.

- И потом, - продолжала разглагольствовать обретшая дар речи Кира, - надо понимать разницу между помощью культурному или экологическому проекту, который будет иметь перспективу, масштабы, выхлоп, наконец! – и многими миллионами на какую-нибудь, скажем, высокотехнологичную операцию одному человеку! Предполагающую весьма условное, кстати, спасению! Ведь ещё не факт, что выгорит. И что человек выживет и будет благодарен. Но даже если и будет – что благотворителю с той пустой благодарности? Вот и выходит…

- Вот и выходит, - поддержала фея, ласково поймав пробегающую мимо Пепелюшку за рукав и поправив на ней чепец, - что помощь конкретному человеку – дело глупое и бесперспективное. Ты совершенно права, дорогуша! Пожалуй, надо будет прекратить порочную практику противоядий в своих заклинаниях… Как ты считаешь?

Кира открыла было рот, но… Тут же снова закрыла и растерянно облизнула сладкие персиково-винные губы.

- Что? – усмехнулась фея. – Задумалась, насколько это затронет твои интересы, прагматичная моя? Ещё как затронет! Отменю расколдовывающий фактор – снова онемеешь и поплетёшься в коровник Збжевских на веки вечные. Тебе ведь понравилось в этой сказке, разговорчивая моя?

Кира подумала и решила не задираться:

- Нет! – мрачно мотнула она головой. – Не понравилось. Я бы её сменила без сожалений.

- Ну… - Бригитта деланно вздохнула и принялась поправлять радужные крылышки за спиной. – Сменила бы она – ишь ты… Мало кто из здесь присутствующих не захотел бы сказку сменить – посмотри на них! Но как это сделать? Не ты ведь выбираешь сказку, деточка – в этом всё дело. Сказка выбирает тебя. Вот так-то…

«Чушь! – подумала Кира. – Каждый человек – сам кузнец своей сказки!»

Но вслух сказала другое:

- Сказка там или не сказка выбирает, только я туда больше не вернусь! И всё равно от Збжевских уйду!

- В неизвестность? Конечно, дорогуша, уйти ты можешь. Если не боишься… Сказки-то разные бывают – не везде так сытно и спокойно, как в нынешней…

- Хуже, чем сейчас, мне уже не будет!

- Ты так думаешь?

Внезапно снова отмер Медведь:

- Госпожа фея, - промычал он не совсем внятно и совсем неуверенно. – А вот вы сказали Спальчику, что… В общем, разговор у вас зашёл о заветном желании и…

- Кстати, да! – Бригитта хлопнула себя волшебной палочкой по лбу. – Ты совершенно прав, дорогуша! За своей болтливостью я постоянно забываю об этом несчастном ребёнке! Ты наелся, душа моя? – и она ласково пощекотала обжору.

- Благодарствую, - сыто промычал тот.

- Вот и ладненько! – обрадовалась фея. – Я, собственно, и в самом деле заикнулась о заветном желании – вот, Медведь не даст отвертеться… А у нас, у волшебниц, оно так: коли уж заикнулся, то не делай после вид, что чихнул, - она обречённо вздохнула. – Посему будет тебе исполнение, малыш. Как ты говорил? Богатство и королевская власть?

- Служба, - поправил Спальчик. – Хотя… - оживился он тут же, - почему бы и не власть? Или хотя бы женитьба на принцессе?

- Ну знаешь ли! – поразилась масштабности запросов Бригитта. – Ты уж не наглей, пожалуйста! У тебя и так с количеством желаний явный перебор! Да и рано тебе ещё жениться, голубь.

- Ну ладно-ладно! – засуетился клиент. – Пусть богатство! Богатство-то будет?

Фея-крёстная подумала, почесала палочкой в шиньоне и уверенно стукнула ею сребролюбивого мальчишку в лоб:

- Будет, дорогуша! Уж если я чего наколдовала, то железно! Спроси, вон, у Киры…

Спальчик счастливо, в предвкушении потёр ладони и от избытка чувств чмокнул ошивающегося поблизости Сырника в нос. Тот недоумённо чихнул, вывернулся из объятий недорослика и опасливо прижался к коленям Бригитты – от уроженца Худой Пажити он не ждал ничего хорошего.

Колдунья ласково потрепала псину по холке:

- Что, дружок, тоже хочешь исполнения заветного желания? Уж кому-кому, а тебе, я уверена, угодить сумею! И повернуть волшебство вспять ты вряд ли попросишь…