— Мистер Генеральный секретарь Федерации Свободных Наций планеты Земля… — И снова перешел на марсианский. Затем снова по-английски: —…мы благодарим вас за сегодняшний прием. Мы передаем вам привет от Древних Марса… — И опять заговорил по-марсиански.

Джубал считал «Древних Марса» великолепной находкой; это звучало лучше «Старейших», да и Майк не возражал… Идея чередования марсианских и английских кусков принадлежала Джилл, и Джубал горячо подхватил ее, сказав, что предложение Джилл превратило формальную маленькую речь, столь же лишенную реального содержания, как предвыборные обещания, в нечто глубоко впечатляющее — вроде вагнеровской оперы (и столь же туманное).

Майку-то было все равно. Он мог включить отрывки из марсианских стихов и прочесть их так же легко, как легко произносил затверженные им английские фразы. Если его собратьям по воде хотелось услышать именно эти слова, Майку доставляло радость их цитировать.

Кто-то тронул Джубала за плечо и вложил ему в руку конверт, шепнув: «От Генерального секретаря». Джубал взглянул и увидел Бредли, быстро уходившего прочь. Джубал открыл конверт и заглянул внутрь.

Записка содержала только одно слово «Да» и была подписана инициалами «Д.Э.Д.» знаменитыми зелеными чернилами.

Майк закончил речь замечательно бессодержательной фразой. Джубал услышал свои собственные слова: «…сближение ко взаимной выгоде обоих миров… каждый народ, согласно особенностям своей природы…»

Затем Дуглас поблагодарил «Человека с Марса» коротко, но очень тепло.

Джубал поднял глаза и увидел, что Дуглас смотрит на него.

Джубал кивнул, Дуглас отвел глаза в сторону. Конференция окончилась, осталось лишь объявить миру ее результаты.

Джубал встал.

— Мистер Генеральный секретарь!

— Да, доктор Харшоу?

— Мистер Смит находится тут как бы в двух ипостасях. Подобно путешествующим принцам нашей собственной великой расы, пересекавшим на караванах верблюдов и под парусами огромные, еще не нанесенные на карту пространства, чтобы посетить далекую страну, он принес добрые пожелания древних властителей Марса. Но он еще и человек, гражданин Федерации и Соединенных Штатов, и как таковой он имеет права, собственность и обязанности, — Джубал покачал головой, — и весьма сложные к тому же. Как адвокат, имеющий прямое отношение к его второй ипостаси — человека и гражданина, — я рылся в его делах, но мне не удалось даже составить полный список того, чем он владеет, а уж о том, что сказать сборщикам налогов, я и помыслить не могу. — Джубал, тяжело дыша, остановился, чтобы все смогли оценить шутку. — Я уже старик и могу не дожить до завершения этой работы. Вы знаете, что у моего клиента нет достаточного опыта в делах, человеческого опыта, так как марсиане все делают иначе. Но он юноша большого ума, — всему миру известно, что его родители были гениями, а он унаследовал их способности. Нет сомнения в том, что через несколько лет он мог бы, если бы захотел, справиться сам без помощи старого и сломленного жизнью юриста. Но его дела требуют внимания сейчас. Дела ждать не могут.

Мистер Смит, однако, больше интересуется историей, искусством и обычаями людей, то есть своего второго мира, нежели долговыми обязательствами, акциями, гонорарами, и я считаю это разумным.

Мистер Смит обладает практическим умом, который продолжает восхищать меня и поражает всех, кто сталкивается с ним. Когда я разъяснил ему все трудности, он одарил меня ясным взглядом и сказал; «Никакой проблемы я тут не вижу, Джубал. Мы попросим мистера Дугласа». — Джубал помолчал и спросил с беспокойством: — Все остальное — это, пожалуй, дела личные, мистер секретарь. Могу ли я побеседовать с вами наедине? А этих леди и джентльменов можно, вероятно, отпустить по домам?

— Продолжайте, мистер Харшоу. — И мистер Дуглас добавил: — Протокольная встреча закончена. Всякий желающий выйти, может это сделать.

Но никто не ушел.

— Хорошо, — продолжал Джубал, — суть дела можно изложить в одной фразе. Мистер Смит хочет, чтобы вы взяли на себя роль его поверенного в делах, с полным правом распоряжаться всем его наследством.

Дуглас выглядел искренне удивленным.

— Это в высшей степени неожиданное предложение, доктор.

— Я это знаю, сэр. Я сказал ему, что вы самый занятой человек на нашей планете и просто у вас не хватит времени заниматься еще и его делами. — Джубал покачал головой и улыбнулся. — Однако я, видимо, не сумел произвести на него должного впечатления. На Марсе, кажется, чем больше данное лицо занято, тем больше от него ждут. Мистер Смит просто сказал: «Мы можем попросить его». Вот я и прошу вас. Разумеется, мы не ожидаем немедленного ответа — это было бы нарушением марсианских обычаев — марсиане никогда не спешат. В еще большей степени они не любят осложнять проблемы. Никаких обязательств, никаких аудиторских проверок и подобных дешевых трюков — просто письменная передача власти поверенному, если вам так угодно. Мистеру Смиту все равно, он готов сделать это хоть сию минуту, устно и в присутствии всех. Это еще один марсианский обычай: если марсианин верит вам, он верит вам во всем. О, я должен добавить, мистер Смит обращается не к Генеральному секретарю, он просит одолжения у Джозефа Эджертона Дугласа, то есть лично у вас. Если вы удалитесь с общественной сцены, это никак не отразится на соглашении. Тот, кто заменит вас в должности, никакого отношения к этому делу иметь не будет. Мистер Смит верит вам, а вовсе не тому, кто случайно займет место в Октагоне этого Дворца.

Дуглас поклонился.

— Независимо от моего ответа, благодарю вас за честь, хотя и не чувствую себя достойным ее.

— А если вы откажетесь от этого предложения, или не сможете его принять, или примете его сейчас, а потом захотите от него избавиться, или что-то еще в этом роде, мистер Смит остановит свой выбор на Бене Какстоне. Встаньте, Бен. Дайте людям посмотреть на вас. А если не сможет ни Бен, ни вы, то следующий выбор его… Впрочем, пожалуй, пока лучше обойтись без имен… Скажу лишь, что в списке их несколько… хм… дайте-ка подумать… — Джубал, казалось, потерял нить размышлений. — Отвык говорить стоя. Мириам, где тот листок, на котором мы сделали запись?.. — Он взял листок бумаги и добавил: — Лучше отдай мне и копии. — Мириам протянула ему толстую пачку листов. — Вот памятная записка, которую мы подготовили для вас… или для Какстона, если дела примут такой оборот. Ммм… так-так… ах, да… поверенный сам назначит себе оплату в зависимости от собственной оценки сложности работы, но не меньше, чем… ну тут названа сумма и весьма значительная… никого не касается, конечно… Поверенный должен положить деньги на открытый счет для покрытия расходов на жизнь владельца и… хм… хм… да, мы подумали, что вам может быть угодно воспользоваться услугами Шанхайского банка, скажем, в роли банка-хранителя и, скажем, Ллойда в качестве вашего делового агента… или наоборот, только ради того, чтобы застраховать ваше доброе имя и славу. Но инструкции мистера Смита не обязательны… имеет место просто ничем не ограниченная передача власти, аннулирование которой производится по соглашению обеих сторон. Но читать это я не буду… иначе зачем было все писать? — Джубал растерянно оглянулся вокруг. — Хм… Мириам, обойди стол и отдай это Генеральному секретарю, умница. Что касается копий, то я оставлю их тут. Если захотите, можете раздать их, а возможно, они вам пригодятся самим. О, одну я передам, пожалуй, мистеру Какстону. Вот она, Бен. — Джубал недоуменно оглядел присутствующих. — Хм… думаю, что это все, мистер секретарь. Вы что-нибудь хотите сказать нам?

— Одну минуту. Мистер Смит?

— Да, мистер Дуглас?

— Вы действительно хотите этого? Вы хотите того, что изложено в этой бумаге?

Джубал перевел дух, не смея взглянуть на своего клиента. Майка тренировали на такой вопрос… но было невозможно угадать точную форму, в которую он будет облечен, и того, в какой степени буквальное повторение заученного совпадет с этой формой.

— Да, мистер Дуглас. — Голос Майка раскатился по залу и по миллиарду комнат всей планеты.