Министерство иностранных дел 6 мая на заседании совета дало следующее толкование заявления министра иностранных дел Риббентропа. Индия является отдельной проблемой. Что же касается Аравии и других районов Ближнего Востока, к которым имеют касательство Германия и Италия, то существует опасность, что первые же шаги по применению декларации к этим районам раскроют стратегические планы стран оси. Названная выше декларация окажет большое влияние на такие страны, как Турция, Сирия и Египет, с которыми существуют весьма деликатные отношения, поэтому принятие декларации крайне нежелательно. Италия считает, что при нынешних условиях, когда итало-немецкое оружие еще не достигает этих районов, осуществлять декларацию рано. Но вопрос посла Осима, какое время можно считать приемлемым для подписания декларации, Риббентроп ответил: «Думаю, не раньше осени. Но, впрочем, все будет зависеть от обстановки».

В конце концов японское правительство решило не настаивать на декларации и действовать самостоятельно.

После того как началась война в Великой Восточной Азии, в отношениях между Японией и Германией по вопросу о Советском Союзе возникли существенные разногласия. Германия хотела, чтобы Япония оказывала активное давление на Советский Союз. Однако для Японии, которая все силы бросила на борьбу с Америкой и Англией, была вполне естественной политика избежания активных действий против Советского Союза.

Это основное противоречие создало еще несколько проблем на пути ведения войны объединенными усилиями Японии и Германии. Более того, специфические отношения, в которых Советский Союз не был общим врагом Японии и Германии, представлялись весьма туманными для последующей военной дипломатии. Таким образом, проблема германо-советского мира и требование Германии к Японии участвовать в войне против Советского Союза возникли как результат сложных японо-советско-германских отношений.

Основная позиция Японии в отношении германо-советского мира была ясно определена в «Плане ведения и завершения войны против Америки, Англии, Голландии и Чунцина», утвержденном на заседании совета 15 ноября 1941 года. В этом плане было записано: «По желанию двух стран — Германии и Советского Союза — привести эти страны к миру и привлечь Советский Союз на сторону стран оси». Затем 7 марта 1942 года на заседании совета, когда обсуждался вопрос о руководстве войной после первой фазы начального периода, было решено: «В данной обстановке содействовать установлению мира между Германией и Советским Союзом не следует».

Между тем министр иностранных дел Того считал, что этот фактор является очень важным в военной дипломатии Японии и, если представится случай привести войну к завершению дипломатическими средствами, им следует незамедлительно воспользоваться. В этом духе и осуществлялись соответствующие меры в отношении Советского Союза и Германии.

23 марта японский посол в Германии Осима встретился с Гитлером, узнал о планах военной кампании Германии на весну текущего года и сообщил об этом в Токио. Одновременно Осима просил пояснить ему план военной кампании Японии на предстоящий период. Несколько раньше министерство иностранных дел запросило мнение посла относительно заключения мира между Германией и СССР. На это Осима 8 апреля телеграммой сообщил: «Сепаратный мир между Германией и СССР нереален». В ответной телеграмме послу Осима было сказано, что данный вопрос имеет большое значение в руководстве войной и что он тщательно изучался министерством иностранных дел, представителями военного и военно-морского министерства и другими заинтересованными ведомствами. Было сделано заключение, что нет необходимости менять «Основные положения руководства войной на последующий период», утвержденные советом 7 марта, и что сейчас невозможно установить намерения Германии в отношении германо-советского мира.

1 мая военный атташе при посольстве Японии в СССР полковник Ямаока Митио по приезде в Токио выступил с докладом, в котором сделал следующее заключение: «Вопрос стоит так: либо заключить мир между Германией и Советским Союзом и привлечь СССР на сторону стран оси, либо полностью разгромить Советский Союз силами Германии и Японии. Если какое-либо из этих условий не будет осуществлено, Советский Союз окажется для Японии в нынешней войне последней самой большой злокачественной опухолью».[81]

К маю 1942 года начальный период войны в южных районах завершился и началась подготовка к ведению операций против стратегических районов на внешних рубежах. Как бы в поддержку этого на советско-германском фронте к 11 мая боевые действия возобновились с новой силой.

Примерно в это же время у руководящего ядра верховного командования армии значительно повысился интерес к установлению мира между СССР и Германией. Этот вопрос тщательно изучался, но из-за изменений военной обстановки на Тихом океане плоды изучения не были претворены в жизнь. Таким образом, удобный момент, который мог бы ускорить германо-советский мир в условиях стратегического превосходства Японии, так и не наступил.

20 июня от японского посла в Германии Осима пришла телеграмма: министр иностранных дел Риббентроп требует, чтобы Япония в ходе германо-советской войны выступила против Советского Союза. Но у Японии в этом отношении политика оставалась неизменной. 25 июля было созвано совещание Совета для обмена мнениями по данному вопросу.

Совет решил:

Японская империя будет твердо придерживаться намеченного курса в отношении северного направления и, ведя подготовку на непредвиденный случай, будет всеми силами стремиться не допустить возникновения японо-советской войны.

Японская империя будет по возможности прилагать усилия к тому, чтобы привести Англию к капитуляции и идти по пути осуществления общих военных целей трех стран.

Это решение было предложено в качестве основы для ответа на телеграмму посла Осима. В ответной телеграмме говорилось:

«На вашу телеграмму № 881. Насущные задачи Японской империи состоят в завершении войны против Англии и Америки. Для этого Япония будет усиливать свои военные операции против Англии и Америки и закреплять свое положение на южном направлении. Вместе с тем существует необходимость упрочить наше положение в захваченных районах Китая. Поэтому в сути нашей политики в том плане, как об этом уведомляло японское правительство германскую сторону 2 июля прошлого года, изменений не произошло, и в настоящее время требуется по возможности сохранить спокойствие в отношении северного направления. Если же со стороны Севера будут развязаны действия, мы дадим решительный отпор. При оценке всех этих факторов сейчас признается нецелесообразным ослабить давление на Англию и Америку и начать военные действия на Севере. В связи с этим желательно дать германской стороне следующий ответ:

1. Японская империя не может удержаться, чтобы искренне не поздравить Германию с ее выдающимися успехами в германо-советской войне. Мы понимаем точку зрения Германии, исходящую из стремления увязать все с развитием германо-советской войны. Мы глубоко заинтересованы в этом и желаем выразить свою точку зрения.

2. С начала войны (с декабря прошлого года) наши военные усилия направлялись на то, чтобы оказать давление на Англию и Америку в Индийском и на Тихом океане. Это обстоятельство послужило большим вкладом в дело приближения войны к концу для наших трех стран. Мы полагаем, что Германия это хорошо понимает.

3. Кроме всего прочего, Японская империя в настоящее время вынуждена прилагать значительные усилия к тому, чтобы покончить с Чунцином, являющимся передовым опорным пунктом Америки и Англии в Восточной Азии. Сейчас уже становится все более и более очевидным, что в последнее время Китайский материк превращается в плацдарм для англо-американского контрнаступления непосредственно на Японию.