– Официальный визит пришлось отложить. Мы все, вместе с нашими родителями, вернулись в Азуриан. Немного позже, уже в империи я узнал, что семья Да-Хуна отправила танэри убирать следы, компрометирующие нас из-за того вечера. Всех причастных устранили.

– Зачем ты рассказал? – зло сказала Лайя. – Почему не оставил прошлое в прошлом?

– Я хочу найти тот салон и узнать, что с ним стало. Хочу узнать судьбу той девушки, Тхан.

– Ты же сказал, что всех причастных устранили? – напомнила ему Лайя, ядовито цедя слова сквозь зубы.

– И всё же я надеюсь…

– Ну, допустим, ты найдешь её, и что сделаешь? Предложишь монет в качестве компенсации? Она тебя даже не вспомнит!

– Я хочу попросить прощение у неё.

– От этого никому не станет легче!

– Я виноват и сожалею о том, что сделал или не сделал. Мне нужно…

– Ты прав, – в гневе перебила его Лайя. – Ты виноват! Вот и живи с этим!

Чонсок промолчал и сник. Он не обижался на её слова, понимал, что заслужено.

Тэруми при виде этого вскипела. Она легко могла пережить любой выпад в свою сторону, но не в сторону Чонсока. Грубые слова завертелись на кончике языка, собираясь сорваться и напомнить Лайе, что та весьма далека от образца порядочности, как раздался тихий голос Фенриса:

– Зачем ты так? – Он тронул Лайю за руку. – У нас у каждого бывали в жизни моменты, где мы теряли опору и совершали то, о чем даже в мыслях страшно прикоснуться. Осознание этого не исправит произошедшего, но всё же станет шагом в сторону лучшего себя.

Встревоженный взгляд Фенриса, смотрящий на неё, разом утихомирили её бурю негодования внутри.

– Да, наверное не стоило так реагировать, – устало согласилась Лайя. – Я просто могу представить, что чувствовала та девушка. Я и сама периодически попадала в такие ситуации, сталкивалась с мужским неприятием слова «нет». Мне повезло. – Лайя горько усмехнулась. – Я умею постоять за себя, и в большинстве случаев всё заканчивалось весьма благополучно. Но сколько девушек не имеют возможности и сил дать отпор?

Её «в большинстве случаев» покоробило всех. Тэруми проглотила колкости, которые собиралась сказать, а Чонсок ещё больше помрачнел. Фенрис сжал ладошку Лайи в своей руке.

– Я пойду пройдусь, – сказала Лайя, поднимаясь, – буду рядом.

Тэруми проводила глазами Лайю и села, мимолетно тронула Чона за руку, привлекая в себе внимание.

– Ты как? – тихо спросила Тэруми, чтобы слышал только он.

– Порядок, – отозвался Чонсок.

– По тебе не видно, – парировала она.

– Знаешь, я рад, что не заметил тебя раньше, – сказал вдруг он.

– Думаешь, я не понравилась бы тебе? – спросила Тэруми, пытаясь перевести в шутку.

– Я не понравился бы тебе, – серьёзно сказал он.

– Тоже мне драма. Отдал бы мне тогда приказ воспылать к тебе чувствами, и всё, мы вместе, – снова пошутила Тэруми, но воин повернул к ней голову, заглядывая в глаза, и с горечью проговорил:

– Такого ты обо мне мнения?

Тэруми растерялась и часто заморгала.

– Амэнэ, нет, я… я же пошутила. Ты чего?

Он вдруг потянул её на себя, усаживая к себе на ноги, крепко обнял и спрятал лицо у неё на груди.

– Ты делаешь меня лучше, – прошептал Чонсок.

Тэруми сильно сомневалась в его словах, учитывая, какие высокие моральные принципы были у её любимого и какие были у неё, но сказать об этом сейчас не смогла. Она была нужна ему. Просто рядом. Просто в молчании. И Тэруми не посмела разрушить этот миг. Хотя столь открытое проявление чувств при всех её немного смущало, она стала бережно проводить рукой по его волосам и спине, иногда касаясь поцелуем виска.

Едва стало темнеть, Лайя повела всех за собой. Они так долго шли вдоль городской стены, что у всех начало закрадываться подозрение, что ведьма пошутила, говоря, что знает, как пробраться внутрь.

Лайя остановилась прямо посередине стены. Никаких опознавательных знаков, указывающих, что это место чем-то отличается от всего того, что они прошли, не было. Она немного прощупала стены и подцепила ногтями камень, вытащила его на расстояние, достаточное для того, чтобы нога смогла встать. Потом ещё один чуть выше. Девушка встала на них, вытянула руку и подцепила следующий, посмотрела вниз и скомандовала:

– Лукас лезь за мной. Фенрис, подстрахуй его.

Юноша испуганно смотрел, как высоко лезет Лайя, и помотал головой.

– Как ты собираешься свергнуть Инквизитора, если не способен залезть на стену? – злобно зашептала она.

Он собрал волю в кулак и дрожащими ногами встал на первый камень. Лайя убедилась, что Лукас не собирается отступать, и продолжила восхождение. Где-то на середине пути, камни выдвигать уже не надо было, там уступов было больше. Она забралась на самый верх, перелезла и стояла, уже сверху смотря на них. Фенрис внизу помогал магией, создавая ледяные ступеньки, чтобы парень мог более устойчиво стоять. Когда Лукас добрался, Лайя подала ему руку, и он вцепился в неё мертвой хваткой. Лицо было бледным, а руки тряслись.

Тэруми забралась без особых проблем, словно ей было не впервой покорять столь высокие вертикальные поверхности. А вот Чонсоку восхождение далось немногим легче Лукаса. Фенрис поднялся на стену самым последним.

– Такого я ещё в жизни не делал, – тяжело дыша, произнес Чонсок уже наверху.

– А вниз теперь как? – спросила Тэруми, осматриваясь.

– Сейчас увидишь, – тихо сказала Лайя и махнула им рукой, зовя за собой.

Стена, окружающая Треканию, была не особо широкой. Некоторые места сверху и вовсе нуждались в ремонте. В таких местах и приходилось замедляться, поскольку разрушение сделало их более тонкими. Лайя, низко пригнувшись, шла первой. Её нога иногда соскальзывала, зависая в воздухе. И вместе с её ногой в этот момент ухало и сердце Фенриса.

– Сейчас будем прыгать, – сказала вдруг Лайя и указала на стоящее рядом строение.

Не дожидаясь реакции остальных, она прыгнула, встала на ноги и тут же махнула рукой, приглашая. Лукас зажмурился и последовал за ней, но не устоял на ногах и стал скатываться вниз. Лайя присела, хватая его за руку, но парень был слишком тяжелым, и её потянуло вниз по крыше вместе с ним. Фенрис оказался рядом и, схватив Лукаса за вторую руку, помог забраться. Рядом приземлилась Тэруми, а за ней и Чонсок. Воина чуть не постигла такая же участь, как и Лукаса, но Тэруми, словно предвидя, сразу отреагировала: схватила его за одежду и потянула на себя. Этого оказалось достаточно, чтобы воин смог устойчиво встать.

Лайя поднялась, обошла дом по периметру, ища, как спуститься. Бочек, по которым она раньше забиралась и спускалась, не было. Их переставили. Досадное изменение, но в целом, ожидаемое – столько лет прошло. Теперь до них не допрыгнуть, а просто вниз – слишком высоко.

– Что-то не так? – спросил Фенрис, видя замешательство девушки.

– Те бочки, раньше они стояли тут, как ступени. Видимо, хозяин сменился и переставил их.

– Ясно, – коротко ответил Фенрис. – Ждите.

Он, оттолкнувшись от края крыши ногой, прыгнул в сторону соседнего дома. Нога получила опору и замедлила падение. Фенрис сразу же выбросил тело в противоположную сторону, совершая новый прыжок. Нога снова нашла опору в виде стены. Когда высота была уже не столь критична, Фенрис спрыгнул на землю.

Тэруми восхищенно присвистнула.

– Он точно не умеет летать?

Они наблюдали, как эльф переставляет бочки к стене, делая из них пирамиду. Это заняло довольно прилично времени, несколько раз приходилось прятаться от патруля. Конструкция была готова, но никто не решался прыгнуть первым, настолько шатко это выглядело.

– Кто будет первый? – с насмешкой поинтересовалась Тэруми. – Самый тяжелый, самый младший или дамы вперёд?

– Если меня выдержит, то и вас тоже, – наконец-то решился воин.

Тэруми быстро спрыгнула вниз, приземляясь на ближайшую бочку, потом ещё на одну и ещё. Когда танэри оказалась на земле, то счастливо замахала, показывая, что всё нормально. Лайя спустилась следующей и сразу же сердито ткнула пальцем Тэруми.