Карие глаза Тэруми стали огромными, а рот открылся в изумлении.

Фенрис стянул с руки перчатку и убрал за пояс. Немного постоял, прицеливаясь к конечной точке своего предстоящего перемещения, выдохнул, концентрируясь… Магия заиграла на кончиках пальцев, приятно холодя кожу. Оттолкнувшись от самого края крыши, он выбросил тело на максимально возможное расстояние, группируясь. Рука очертила линию в воздухе. Небольшая полоска льда возникла под ступней и послужила точкой опоры. Мимолетный шаг, и Фенрис снова устремился вперёд, сразу же чертя новую опору. Достигнув нужной крыши, он обернулся и щелкнул пальцами. Опоры изо льда, всё ещё висящие в воздухе, сразу рассыпались, превращаясь в маленькие колючие снежинки. Улыбка озарила лицо. Такая глупая шалость.

Он случайно обнаружил такие возможности своей магии. Однажды, падая с большого обрыва, он инстинктивно выставил руки. Ледяное препятствие, которое он случайно сотворил, замедлило его падение и позволило ему выжить. Этот случай и породил идею целенаправленного использования. Подобные небольшие ледяные опоры стали результатом его долгих экспериментов. Какое-то время удерживать в воздухе лед неподвижным не получалось, но упорство и тренировки развили навык сначала до нескольких секунд, а потом и вовсе до минуты. А учитывая, что сила земли непременно берёт вверх, притягивая недвижимое к себе, это был феноменальный успех, который – он был уверен – мало кто сможет повторить, по крайней мере настолько длительно по времени удержания.

Такие забавы как сегодня Фенрис мог позволить себе только в редкие дни отпуска. Но даже тех считаных дней одиночества и свободы, ему хватало, чтобы быть счастливым.

Фенрис снова откинул назад голову, устремляя взор на звёзды. Было так хорошо, что он тихонько рассмеялся. Магия заиграла на кончиках его пальцев, и над лицом закружились в хороводе снежинки. Он восторженно смотрел на такие разные и такие изумительные, крохотные проявления холода и думал… Раньше он считал, что в мире нет ничего более прекрасного, чем снег… а потом появилась рыжая девушка с удивительными зелеными глазами и потрясающей улыбкой…

Фенрис прыгнул вниз, ловко приземляясь на землю, и, всё ещё улыбаясь, направился к дому. Сначала он увидел, что окно было открыто шире, чем когда покидал дом, а потом заметил человека на крыше. Присмотревшись, узнал знакомую фигуру.

Тэруми уже не пряталась, а просто сидела, ожидая приближения эльфа. Смотря, как легко и быстро вскарабкался на крышу Фенрис, девушка завистливо поморщилась: хотела бы она так же уметь. Эльф пристроился рядом с ней. Сидел и молчал. Это почему-то нервировало Тэруми, что было само по себе странно, ведь за время пути они часто сидели рядом.

– Не спится? – глухо спросила она и чуть дернулась, не ожидая, что её голос прозвучит так.

Он промолчал. Желание взглянуть в его лицо стало нестерпимым. Тэруми повернулась. Ему пришлось тоже. Синие глаза мага всё ещё сияли, сохраняя отголоски озорства и мальчишечьего восторга. От этого бледное лицо было совершенно иным. Такая разница между этим Фенрисом и тем, кто каждый день был рядом, обезоружила. Дыхание Тэруми замерло, стало теснее в груди.

– А тебе?

– Я первая спросила, – шепотом сказала она, не в силах перестать его рассматривать.

– Жаль было тратить такую ночь на сон, – ответил Фенрис и небрежно пожал плечами, а потом улегся на крышу, положил руки под голову и стал любоваться ночным небом.

Даже голос у эльфа сейчас был другим, более мягким и бархатистым… У Тэруми пробежали мурашки. Она невольно растерла предплечья руками, а потом не выдержала и повернулась. Взгляд скользнул по его худой фигуре и вернулся к лицу. Порыв ветра подбросил серебристые волосы и игриво опустил на губы. Фенрис и не думал убирать их, лежал и мечтательно изучал небосвод.

Тэруми опомнилась, когда его синие глаза устремились на неё. Как так вышло, девушка и сама не понимала. Видимо, у её руки была своя воля, когда та осторожно коснулась пряди его волос, убирая с лица.

Ещё недавнее озорство в его глазах стремительно таяло, сменяясь сначала удивлением, затем недоумением, в итоге превращаясь в ледяную настороженность. Тэруми спешно одернула свою руку, в ужасе смотря на неё. Это она сделала? Зачем?

Тэруми вскочила и стала спускаться.

– Куда ты? – донесся до неё уже привычный голос привычного Фенриса.

– Обворовывать селян, – ответила она, понимая, что он спрашивает просто из желания знать, где будут пропадать вверенные ему люди. И следом мелькнула страшная мысль… Лучше бы просто беспокоился…

Фенрис отказался анализировать поведение танэри. Нутром чуял, что ни к чему хорошему это не приведет. Списав всё на случайность, он с толикой сожаления покинул крышу, понимая, что ошеломляющая красота ночи вряд ли теперь принесет радость.

– Фенрис, – пробормотала Лайя, просыпаясь, – я почувствовала твою магию. Что-то случилось?

– Нет, всё хорошо, спи.

– Полежишь со мной?

– Я бы с радостью, но там Лукас, – тихо сказал он.

Лайя сонно зевнула и перешла на пол. Фенрис улыбнулся, принимая её в свои объятия, накрыл обоих плащом.

– Ты такой холодный, – пробормотала она, утыкаясь носом ему в грудь и щекоча дыханием.

– Это потому что без тебя…

– Люблю… – шепнула Лайя, засыпая.

Фенрис поцеловал её волосы, закрыл глаза и провалился в яркие сны, где красивая девушка с зелеными глазами улыбалась ему и звала танцевать под дождем.

***

Осторожное прикосновение разбудило Лайю. Открыв глаза, она обнаружила над собой Чонсока.

– Тэруми не говорила, куда собиралась пойти?

– Нет, а что её нет? – пробормотала Лайя, садясь.

– Я проснулся среди ночи, думал, она так куда вышла, но почти рассвет, а её всё ещё нет…

– Она ушла в деревню, – сказал Фенрис, просыпаясь.

– Когда? Почему сказала тебе, а не мне? – стал сыпать вопросами Чонсок.

– Тебе на какой вопрос ответить? – угрюмо поинтересовался Фенрис, поднимаясь и разминая затекшее ото сна тело.

– На все!

Фенрис бросил ещё один недовольный взгляд, но не стал реагировать более жестко, понимая волнение воина.

– Мы были на крыше, примерно в полночь, потом она ушла в деревню.

– Зачем?

– Обворовывать селян. Если дословно, – Фенриса уже стал утомлять допрос.

Смысл предыдущего наконец-то дошел до Чонсока, и его глаза гневно вспыхнули.

– А что вы делали на крыше вдвоем ночью?

– Сидели.

Терпение закончилось. Фенрис встретил ярость Чонсока холодом. Он не обязан отчитываться, куда ходит и зачем. Воин сделал шаг навстречу. В воздухе разлилась опасная смесь назревающей ссоры.

– Что происходит? – спросила Тэруми, которая только что залезла через окно.

– Кажется, они собрались делить тебя, – раздался бодрый голос Лукаса, который с мрачным удовольствием наблюдал за скандалом.

Такая формулировка обескуражила всех. Фенрис изумленно уставился на мальчишку, сомневаясь в своём ли тот уме. Чонсок смутился и вдруг устыдился своей несдержанности, сделал пару шагов назад от эльфа. Тэруми потупила взор, избегая смотреть на обоих мужчин. А Лайя обводила глазами этих троих и отгоняла от себя противные мысли, которые при виде немного смущенной Тэруми снова и снова возвращались.

– Где ты была? – с упреком спросила Лайя.

– Шуршала, – ответила Тэруми, показывая на полную еды сумку, которая стояла на полу. – Раз все проснулись, предлагаю уже выходить. Поселение на удивление обжитое, скоро основная масса поднимется и будет сложно уйти незамеченными.

Её идею встретили с энтузиазмом – это избавило всех от необходимости снова задаваться вопросами, на которые никто не хотел знать ответы.

– Фенрис, что случилось ночью? – не выдержала и спросила Лайя спустя почти полдня молчаливого хода.

– Я уже ответил Чонсоку, – с прохладцей произнес Фенрис.

– Что вы делали на крыше? И почему Тэруми идет и всё время смотрит на тебя?