– У вас вообще совесть есть? – всё-таки нашла что сказать после продолжительной паузы Тэруми.

– Не-а, – непривычно довольно сказал Фенрис и повернулся, коротко поцеловал Лайю в губы прямо при всех.

Тэруми возмущенно фыркнула от такой наглости.

– Романтика для взрослых, – насмешливо добавил Фенрис. – Не доросла ещё.

– Слышь, малой, – сказала Тэруми, оборачиваясь к Лукасу, лицо которого густо покрывал румянец смущения и волнения от столь откровенных тем и звуков, которые он недавно услышал. – Это угрюмый тебе сказал. Поэтому слушайся старших и закрывай в следующий раз уши, а не жадно вслушивайся.

Лукас не смог подавить порыв и по-детски закрыл лицо руками, скрываясь. Он явно мечтал провалиться сквозь землю.

– Тэ… – мягко укорил её Чонсок, тихо посмеиваясь.

Он вдруг поймал её за руку и поцеловал. Неожиданный выпад со стороны воина привел танэри в недоумение, причудливо отражаясь на её лице, что вызвало приступ смеха у Лайи и Фенриса. Лукас посчитал, что это над ним смеются, и спешно отвернулся ко всем спиной. Новая порция смеха не заставила себя ждать.

Вернувшаяся способность Лайи использовать светлую магию быстро поправила состояние Тэруми, восстановила Лукаса, и все смогли снова продолжить путь. Вынужденные дни в покое для азурианки были настоящей катастрофой, поэтому, как только Фенрис сообщил, что ближайшая деревушка не так далеко, танэри умчалась на разведку. Возмущение Чонсока и опасения Лайи не остановили Тэруми.

Без Тэруми отряд шёл молча: некому было вносить задор и весёлых разговоров. Лукас воспользовался тишиной и незанятостью Лайи и тут же пристроился рядом. Он активно расспрашивал про растения, которые они встречали на пути, и спрашивал её о целебных свойствах. Интерес юноши был такой искренний, что Лайя постепенно втянулась в разговоры и сама охотно делилась всем, чем знала.

Тэруми появилась внезапно, словно из ниоткуда, подкрадываясь сзади и щипая Лайю за бок. После недолгой перебранки и попыток уйти от ответного жеста танэри доложила:

– Деревушка полумертвая, жителей мало. Ни монстров, ни Инквизиции. Естественно, о таверне не стоит и мечтать. Пойдемте, я присмотрела для нас шикарный домик. И… вот, я уже съела свою долю.

Она протянула хлеб. Все тут же разобрали его по кусочкам. Чонсок с подозрением посмотрел на неё.

– Где ты его взяла?

– В таверне купила, – сразу же ответила танэри.

Воин смягчился и почти положил положенный ему кусочек в рот, как раздался голос Лукаса:

– Ты же сказала, что таверны там нет?

Чонсок с осуждением посмотрел на Тэруми, и она эмоционально всплеснула руками, разворачиваясь к Лукасу.

– Малой, кто тебя за язык тянул?!

– Прости, – сразу стушевался Лукас, не понимая, что сделал не так.

– Тэ, я уже говорил тебе про воровство, – строго, почти приказывая, напомнил ей воин.

У Тэруми аж зубы заскрипели от злости. Лайя не выдержала, подошла, отобрала у него кусок хлеба и демонстративно откусила.

– Украденное особо вкусное, – с ухмылкой сказала она воину. – И нечего так гневно смотреть, на меня это не действует.

Тэруми хмыкнула и махнула рукой, зовя продолжить путь. Проходя мимо Лайи, она протянула руку и сказала:

– Верни.

– Ты свою долю уже съела.

– Ты тоже. Это Чона.

– Он не будет есть.

– Я заставлю.

– Съеденное под принуждением не является украденным? – предположила Лайя, поворачивая голову к Тэруми.

– Именно, – с хитрым блеском сказала танэри.

Лайя коварно улыбнулась и отдала хлеб.

– Помочь? – спросила Лайя.

– Да. Ты держишь его, я кормлю, – серьёзно произнесла Тэруми, озорно блестя глазами.

– Договорились.

Девушки ударили по рукам и обернулись к Чонсоку. При виде одинаково кровожадных лиц он попятился.

– Не вздумайте, – предупредил воин, выставляя вперёд кулаки, показывая, что будет драться. Лайя и Тэруми рванули к нему, он отбежал. – Прекратите ребячество!

Тэруми почти подобралась к нему, собираясь повалить на землю, но Чонсок ловко увернулся и снова обезопасил себя расстоянием. Приближение эльфа заметил своевременно.

– Второй раз у тебя такой номер не пройдет, – предупредил воин, прекрасно помня, как прошлый раз Фенрис включился в сражение, сыграв на элементе неожиданности.

Они рванули с трех сторон – у Чонсока не было шансов. Поверженный, он лежал на земле, удерживаемый смеющимися Лайей и Фенрисом, а сверху сидела Тэруми и медленно подносила кусок хлеба ко рту воина. Он плотно сжимал губы и отворачивался, сотрясаясь от смеха.

– Кусочек за ма-а-аму, – глумилась танэри, делая вид, что сейчас начнет заталкивать силой. Сжатый в руках хлеб крошился на его лицо. Одна из крошек попала в нос, и Чонсок громко чихнул.

Фенрис отпустил воина, падая на землю и вытирая слёзы от смеха, следом отвалилась и Лайя. Без дополнительной поддержки Чонсок в одно движение справился с Тэруми, повалил на землю и сжал её руки, заставляя разжать пальцы и выбросить кусок.

– Проиграла, – торжественно огласил он, нависая над ней.

Растрепавшиеся черные локоны падали на его лицо. Карие глаза светились весельем и властью, самодовольством. Губы чуть ухмылялись.

Веселость слетела с Тэруми. Глаза распахнулись, с жадным желанием скользя по его лицу, а в голове пронеслась мысль: «Давно уже».

Он заметил перемену, мгновенно ощущая столь малое расстояние между ними. Прикосновение к её рукам стало нежнее, а взгляд тягучим, оставляющим после себя сладкое предвкушение.

Воцарившаяся тишина отрезвила обоих. Чонсок поднялся и протянул руку, собираясь помочь подняться и ей, но Тэруми её не приняла, встала сама, поправила съехавший пояс с оружием.

Лукас, что стоял всё это время и с восторженным выражением лица любовался на смеющуюся и озорную танэри, подобрал оставленный кусок хлеба и стал задумчиво крутить в руках, бросая мечтательные взгляды на азурианку.

***

Шикарным домиком оказалась заброшенная изба с заколоченными изнутри окнами и с вросшим в землю крыльцом. Проникающий через щели дневной свет давал им возможность рассмотреть оставшуюся мебель и кучу пыли и грязи. Чонсок чихнул и брезгливо поморщился, осматривая место будущего ночлега. Лайя с ухмылкой наблюдала за ним. Да, мыши и пыль явно не были лучшими друзьями воина. Девушка относилась к ним ровно, ей и не в таких местах приходилось ночевать. Главное, что сегодня им будет тепло. Хотя у воина было явно другое мнение на этот счет.

Места внутри было не так много, им сразу стало тесно. Чтобы не сталкиваться друг с другом, они разошлись по разным сторонам и старались не ходить.

Лукас приводил в порядок облюбованный угол, расчищая его от мусора, грязи и следов жизнедеятельности мелких жильцов. Фенрис подтянул скамью к столу, уселся, положил голову себе на руки, полулежа на столе. По выражению его лица было непонятно удобно ему или нет. Он закрыл глаза и выглядел так, словно мгновенно заснул. Чонсок стоял, не решаясь, куда ему сесть. Усталость победила быстро. Смахнув пыль со стола, под ещё один громкий свой чих он расположился рядом с эльфом.

– Не уж-то этот дом страшнее ночевки на земле? – все же не сдержалась и поинтересовалась Лайя у воина.

Когда он понял, что вопрос к нему, поднял на неё сонный взгляд.

– Требования к помещению у меня немного… – он брезгливо обвел комнату глазами, – иные. Хотя и походная жизнь у нас весьма… неприятна.

Лукас и Лайя устремили на него любопытные взгляды и подались вперёд, ожидая продолжения. Воину нехотя пришлось пояснить:

– В империи в случае необходимости длительного путешествия для ночлега есть специальные палатки.

Лайя перевела изумлённый взгляд на Тэруми, та согласно кивнула.

– Да, я тоже как-то ночевал в таких, – сказал, не открывая глаз, Фенрис, – удобно.

– Ты был в империи? – насторожился Чонсок.

– Да, с Инквизитором. Я же кайнарис, обычно сопровождаю его… Красивая страна.