Лайя помнила этот острый, неряшливый почерк с неровными буквами и обрывки фраз, словно ведьма записывала только часть собственного внутреннего диалога.

«Убить людей тебе было недостаточно… прокляла… влезла во тьму и надеялась победить? У тебя ничего не выйдет, сестрица! Великие силы не простят тебя! Ты нарушила Равновесие в угоду себе… у всего есть цена! Не имела права… Но мы ещё живы… Мы найдем способ снять это и тогда…»

Следующие записи были сделаны ещё более отрывистым почерком, многие буквы были в спешке перепутаны, Маримэль была явно не в себе, когда это писала. Фенрису пришлось долго возиться, чтобы разобрать, что там было написано.

«Это было твоё заклинание… Ты убила их всех… Всех! И моего Лариона… Но ты заплатишь, тварь! И раз Великие силы не покарали тебя, всех вас… это сделаю я… Вы сдохнете вместе со всеми нами, и эта земля очистится».

Записи Маримэль Фенрис зачитал, чтобы не делать из этого выводы самостоятельно. Что думала Лайя, он уже знал, теперь хотел услышать азуров.

– Маримэль была эльфийкой, – начала распутывать этот бред Тэруми, – значит, та таинственная сестрица тоже. Это подтверждает и слова Фенриса о природе заклинания, убивающего магов на этой земле. Выходит, та же особа что-то сделала с остальными людьми. Но если все маги, включая эльфийских, мертвы, значит, она тоже погибла?

– Необязательно, – не сдержалась и высказалась Лайя. – Она может быть ведьмой.

– Или Верховной жрицей, – добавил Фенрис. – Хранить Равновесие – удел Жреца или Жрицы.

– То есть, чисто теоретически, она может быть ещё жива и может убрать блуждающих монстров? – предположила Тэруми.

– Если она за столько лет это не сделала, с чего бы ей делать это сейчас? – скептически заметила Лайя.

Чонсок всё это время молчал, поэтому Фенрис перевел взгляд на него.

– Разведчики Лариона могли не вернуться по той простой причине, что помимо блуждающих монстров на этой земле есть ещё и обычные, – проговорил задумчиво Чон. – И всё же я склонен считать, что Изима и Дэйлор – единственные выжившие города, как и сказала нам сразу же Лоран. Ларион и Маримэль обладали особой силой, она и защищала Изиму, не думаю, что среди повстанцев были ещё такие пары. Поэтому вопрос гибели других городов был лишь вопросом времени. И найденные Тэруми руины – ещё одно доказательство этой теории. – Он устало потер плечо и посмотрел на Фенриса: – Что было дальше?

– Дальше записи вела ведьма Джоанна. Она подробно описала первую энергетическую волну, которая появилась внезапно и унесла жизни всех магов, выжили только дети, возраст которых не достиг одиннадцати. Из людей с даром в городе осталось сорок две ведьмы, двенадцать из которых были светлыми, и десять детей-магов. Верховная ведьма Маримэль после смерти Лариона обезумела, а потом и вовсе пропала. Ещё через несколько недель внутренняя связь ведьм с ней исчезла. Им пришлось избрать себе новую Верховную ведьму, справедливо полагая, что Маримэль погибла. Все последующие годы были более-менее ровными и занятыми только попытками выжить. Убивающая волна продолжала регулярно появляться, постепенно забирая с собой детей, достигших возраста полного открытия дара. – Фенрис на какое-то время умолк, а потом подытожил: – Учитывая всё, что удалось узнать, уже понятно, что к эльфам всё же придется наведаться.

– Как ты себе это представляешь? – с сарказмом спросила Тэруми.

– Пока смутно, нужно ещё выяснить, что знает Лоран. Они допрашивали эльфов.

– Одного мы тебя к эльфам не отпустим, – сразу сказал Чонсок. – В идеале, поймать бы кого-нибудь из них и передать весточку в Дэйлор с просьбой о переговорах.

– Разберемся, – задумчиво проговорил Фенрис своё, ставшее любимым, слово.

Лайя примерно уже догадывалась, что там может быть в голове у любимого, поэтому отложила все украшения и взяла его за руки.

– Ты никуда не пойдешь один, – твердо сказала она, заглядывая ему в глаза. – Поклянись.

Фенрис не спешил что-то говорить, а когда на него требовательно уставились азуры, попытался воззвать их к голосу разума:

– В одиночку у меня больше шансов попасть в Дэйлор. Эльф в окружении людей не лучшее начало для переговоров.

– Нет.

– Исключено.

– Поклянись.

Фенрис непривычно эмоционально вскочил и заходил по комнате, явно злясь. Все трое с одинаково непоколебимым выражением лица без малейшего намека на сострадание наблюдали за попыткой эльфа взять себя в руки.

– Вы не понимаете!

– Куда уж нам, – едва слышно съязвила Тэруми.

– Я не буду клясться!

– Если ты уйдешь, то я пойду за тобой, – пригрозила Лайя.

Фенрис всплеснул руками.

– Что за детские попытки манипулировать?!

– За Лайей увяжется Тэ, за ней – я, и мы все сгинем по твоей вине, – смакуя собственное злорадство, произнес Чонсок, понимая, что против этого нет приема.

Последовала неразборчивая речь на эльфийском, явно нецензурного содержания, а после злое:

– Обещаю. Довольны?

– Вполне, – ответила за всех Тэруми и пересела к Лайе. – Ну, что выбрала?

– Заберу все браслеты и вот эти два кольца, – сразу же ответила она, демонстрируя. – А себе что взяла?

– О, у меня другая штука есть! Сейчас! – Тэруми быстро выудила из-под кровати наруч и стала показывать Лайе. – Уже заценила в бою с наргсами, очень действенная вещь! Особенно кастеты! Их бы ещё усовершенствовать, чтобы из этих металлических бугорков шипы выходили…

– Да, пригодилось бы…

Фенрис, при виде такой резкой потери к его персоне внимания, успокоился и приземлился на кровать Чона.

– Про необходимость ежедневных тренировок завтра изимцам объявишь? – спросил он у Чонсока, смотря на возню девушек вокруг наруча, забрызганного кровью монстров.

– Пару недель выжду, пусть свыкнутся сначала с моим новым статусом. Нельзя резко что-то менять – плохо для Правителя.

– Я бы сказал – «смертельно».

– Угу, – согласился Чонсок. – Про «отловить эльфа» я говорил серьезно. Надо построить ловушки таким образом, чтобы выбраться нельзя было, но при этом и не убиться. Жаль, того не догнал…

– Позже схожу на поле, посмотрю, куда он скрылся до появления наргсов.

– Лайю возьми и Лоран. Втроем надежнее.

Маг кивнул.

– Второй дом от поля с северной стороны будет наш с Лайей, – словно невзначай проговорил Фенрис.

– Хорошо. Но не раньше зимы.

– Да понятно, человек из народа не должен сразу выделять своих, – усмехнулся Фенрис.

– Для кайнарис ты слишком много понимаешь в политической составляющей, – иронично заметил воин.

– Я и был политической составляющей, той самой, которая в тени…

– Тогда мне повезло, что ты на моей стороне.

– Обоюдно выгодное сотрудничество – мой любимый вид отношений, – и хоть ирония сквозила в голосе, Фенрис был вполне серьезен.

Чонсок одобрительно хмыкнул.

– О чем это вы? – бросила на них взгляд Тэруми.

– К Лоран завтра пойдем, – ответил сразу же Чон.

– Вы не об этом говорили, – сказала Лайя.

– Нельзя так сразу выдавать себя! – укорила её Тэруми. – Надо было посмотреть, как они начнут выкручиваться…

– Прекрати учить плохому!

– Прекрати строить великие планы с угрюмым!

– Нет у нас никаких планов!

– Как же…

– Создатель, какая же ты шумная!

– Мы гулять… – Лайя вскочила с кровати, взяла за руку Фенриса и со смехом потянула за собой.

Когда Фенрис сказал Лоран, что хочет поговорить с ней, Аларик увязался следом. Лоран привела всех в лечебницу. Как и в первый день их встречи, она села с одной стороны и указала рукой на противоположную. Стол словно проводил между ними черту, показывая, что им никогда не быть на одной стороне. Впрочем, никто и не стремился этого изменить.

Аларик просто устроился у стены, подпирая ту плечом и смотря на всех немного со стороны.

– Мы хотим услышать ваши мысли по поводу произошедшего здесь, возможно, вам известно что-то более того что написано в книгах Хранителей, – сказал Фенрис.