– Я хочу тебя, Лайя, – голос Фенриса звенел от напряжения. – Прямо здесь и сейчас. – Не желая размыкать соединенные пальцы, он стал одной рукой стягивать с неё одежду.

– Потрясающе! Снежинки! – наигранно весело сказала Тэруми громким голосом совсем рядом. – Какое чудо, правда, Чон?!

Фенрис шумно выдохнул и зажмурился, пытаясь прийти в себя. Заставить себя отпустить её – было невыносимо сложно. Лайя спрятала лицо у него на груди, руки разомкнула сама.

– Хорошо, что снежная воронка нас скрывает, – заливаясь краской смущения, проговорила Лайя.

– Она сама вырвалась… Я ничего не делал.

Он концентрировался на дыхании и старался не думать о губах, которые желал целовать, о её нежной коже, которую только что ласкал пальцами, о жаре собственного тела, что просило соединиться с любимой… – выходило плохо.

– Если бы не опасался, что это место преподнесёт ещё сюрпризы, то я бы точно не остановился, – тихо признался он.

– Мне нужно что-то сказать про свои сожаления? – тихо спросила она и прикусила от досады губу, невольно вжимаясь в него, всё ещё горя от нереализованных желаний.

– Лучше молчи… Твой голос волнует меня. – Он поцеловал её губы. – Ты вся волнуешь меня. Возле тебя я теряю контроль.

Они поднялись, поправили одежду, и только тогда Фенрис развеял вихрь. Чонсок старательно изучал стены города, Тэруми же с ехидцей косилась на них. Колкости всё же оставила при себе, как плату за минуту слабости, где она не могла никак помочь с драконом.

Они побрели дальше в поисках ворот, обходя мертвого дракона стороной.

– Угрюмый, – спустя продолжительное время нарушила молчание Тэруми, – дракон… это было… – Она замялась, старательно подбирая нужное слово, которое охарактеризовало бы бой, но при этом не стало бы поводом для насмешек у эльфа и ревности у Чона. Как назло, ничего не приходило на ум.

Метания Тэруми были отражены на лице, поэтому Лайя в попытке сдержать смех поджала губы, Чонсок принял невозмутимый вид, усердно изображая, что его здесь нет, а Фенрис повернул к азурианке голову и прямо смотрел, в насмешке приподняв одну бровь.

Ожидание, повисшее в воздухе, ещё больше стало нервировать Тэруми. Она уже мысленно кляла себя за болтливый язык.

– Ладно, – в сердцах выпалила она, злясь на себя и на саму ситуацию, – черт с тобой! Это было впечатляюще!

Последовала пауза – Тэруми была вынуждена посмотреть на эльфа. Фенрис этого и ждал. Он криво усмехнулся и без тени смущения ответил:

– Я знаю.

Тэруми задохнулась от возмущения и закашлялась, а Фенрис обнял смеющуюся Лайю за плечи и повел за собой, обгоняя азуров, желая идти впереди.

Ворота всё ж нашлись. Они были закрыты. Вдоль этой стороны городской стены были вкопаны деревянные колья. На некоторых из них висели тела каких-то существ.

– Колья только с этой стороны, – заметил вслух Чонсок. – Но стена везде одного уровня. Почему только здесь?

Ведьмовское чутье сработало раньше зрения. Лайя выхватила лук. Долгие секунды ожидания, а потом из едва виднеющегося леса с западной стороны, стремительно пересекая поле, к ним неслись существа. Горбатые монстры с четырьмя конечностями обладали толстой корообразной шкурой. Покрывавшее тело наросты топорщились на загривке, напоминая рога. На фоне темно-серого, почти черного цвета шкуры монстра, острые желтые зубы с клыками смотрелись столь ярко, что только на них взгляд и замирал. Рост существ едва доставал до бедра, строение тела не внушало опасений – меч должен был справиться – когти были чуть больше обычных… Сомнений в победе ни у кого не возникло. Есть существа и пострашнее. Да и неслись твари к мертвой туше дракона.

И едва мысль, что всё должно обойтись малой кровью, посетила голову Лайи, как из леса стали прибывать новые твари, с каждой последующей секундой заполняя собой всё пространство, становясь серой лавиной.

– К воротам! – закричал Фенрис.

И в этот момент откуда-то сверху раздался громкий бой колокола. Так обычно оповещают жителей о приближающейся опасности для города. Надежда на спасение придала всем четверым прыти. Не снижая скорости, они врезались в ворота, разделяя одно желание на всех: вынести эту преграду – и стали отчаянно колотить руками.

– Откройте! Скорее! Их слишком много! – кричала Лайя.

– Открывайте! Черт вас подери!

Если с той стороны и были люди, то кроме того сигнала колокола, ничего не указывало на это.

– Приготовьтесь! – крикнул Фенрис, и все обернулись, замирая с оружием. – Руку! – скомандовал он Лайе.

Она соединила их магию, давая Фенрису дополнительных сил. Огромная острая ледяная стена выросла перед ними, окольцовывая с трех сторон. Тыл прикрывали ворота, которые, как они все надеялись, всё же откроются. Монстры не выли и не рычали, а только тяжело дышали, как бывает от непомерных усилий, когда что-то очень упорно хочется достать, но не получается. Пребывая во власти безумия и тьмы, они бросались на ледяную преграду, кроша и выцарапывая себе путь к загнанным жертвам.

Фенрис раз за разом восстанавливал стену, но помогало это ненадолго: численность, помноженная на упорство, предвосхищала финал, и тот был не в пользу людей.

– Сверху! – закричал Чонсок.

Твари забирались на спину друг друга и стали перелезать через стену, падая на них сверху. Фенрис создал дополнительную преграду, пробив при этом для опоры городскую стену, и воздвиг изо льда крышу. Но то, что должно было помочь и защитить спрятанных в коробку изо льда людей, чуть не стало последней ошибкой мага. Монстры быстро забрались наверх, когтями и клыками выцарапали лед, и свалились, придавливая людей.

Подняться на ноги получилось не сразу. Заминка обошлась каждому травмой. И пока азуры отбивались от тех, кто был рядом, Фенрис сдерживал тех, кто не оставлял попыток убрать вертикальные стены.

– Закончатся они когда-нибудь?! – в отчаянии крикнула Тэруми, убивая ещё одну свалившуюся сверху тварь.

Лайя, зажав в свободной руке кинжал, убивала тех, кто подбирался слишком близко к Фенрису. Ему нельзя было переставать колдовать – без этого они умрут в течение минуты. Рядом закричал Чонсок. Когти одного из монстров прошили руку воина, а следом и зубы твари вцепились в металлический наруч доспеха, пытаясь отгрызть часть тела. Меч выпал из онемевших пальцев воина. Тэруми бросилась к монстру, клинком отделяя его голову от тела. И пока она пыталась спасти Чона, очередной монстр перебрался через стену и вцепился зубами в её плечо. А ещё несколько тварей отрезало азуров от мага и ведьмы. Лайя рванула к Тэруми и Чонсоку на помощь, разъединяя их с Фенрисом руки.

– Пробуй огненный круг! – крикнул ей Фенрис, выхватывая меч и встречая очередных монстров.

– Их слишком много! Не выдержит и пары минут!

– Стена – тоже не вариант!

Лайя послушалась. Огненный контур возник за стеной, плавя лед и сжигая монстров. Количество существ не уменьшалось, а вот круг истончался ещё быстрее, чем до этого стена изо льда.

Чонсок стоять самостоятельно уже не мог – чтобы не падать, он опирался спиной на ворота. В одной руке он держал кинжал, а вторая – безвольной плетью висела вдоль тела. Меч лежал на земле. Тэруми была рядом, прикрывая его раненую сторону, а на собственную рану, что вытягивала её силы, не обращала внимания.

– Я ни о чем не жалею, – сказал вдруг Чонсок Тэруми. Она обернулась, находя его глаза. – Те несколько дней рядом с тобой стоили того, чтобы умереть так.

Он протянул руку, касаясь её локтя и задвигая за себя, желая до последнего вздоха защищать и быть рядом.

– Амэнэ!

Но выйти он ей не дал, нового монстра встретил сам, становясь живым щитом.

Лайя обернулась на крик Тэруми и увидела Чона, который оседал на землю. Заклинание защиты после темного заклинания не сработает, поэтому всё, что она могла, это броситься в бой.

Одна из створок ворот приоткрылась.

– Заходите внутрь, живо! – приказал кто-то.