Пока Фенрис обдумывал, как бы это так отреагировать, чтобы нанести наименьшие телесные повреждения гадкой танэри, Лукас вскипел от негодования: его идеал мага посмели обидеть. Как задеть её максимально болезненно, он знал лучше остальных.

– Чонсок не хотел уходить без Лайи, – с мстительным удовольствием произнес парень.

– Глупости! – воскликнула язвленная Тэруми.

Лукас сделал таинственный вид и загадочно улыбнулся, изображая, что знает многое. Тэруми рванула к нему, собираясь отвесить ему подзатыльников. Парень спрятался за Лайю, прикрываясь ею как щитом.

– Ты сама виновата, – строго сказала Лайя, отгоняя танэри от юного мага.

– Какие вы все зануды! – фыркнула Тэруми, сдаваясь. – Ведьмочка, угрюмый на тебя плохо влияет!

Лайя перевела взгляд на Фенриса и нежно улыбнулась, Тэруми закатила глаза.

– Ладно, пойдёмте, – показательно обреченно выдохнула танэри.

Они отправились дальше, уже не разбредаясь и далеко не отходя друг от друга.

***

– Лайя, а где твои родители? – спросил Лукас спустя пару часов непрерывного хода, без предисловий переходя с обсуждения растений на её личную жизнь.

Все встрепенулись, ожидая ответа.

– Думаю, что погибли, – Лайя и сама удивилась, как спокойно и легко об этом сказала. Наверное, за столько лет у неё всё же получилось принять для себя этот факт.

– Жаль, – сочувственно произнес Лукас и тут же снова спросил: – А что ведьмы делают с сыновьями? Ведь у них рождаются и мальчики? Они не обладают даром, так куда их девают?

Лайя даже остановилась, опешив. Она никогда не задумывалась об этом. Когда она была маленькой и ковен ещё собирался, то на нем присутствовали только ведьмы и их дочери. Она никогда не видела мальчиков, даже просто как сопровождающих. Сама она была единственным ребенком в семье.

Все ждали ответа, и девушка смутилась, понимая, что её неосведомленность покажется ложью, но она и вправду никогда не задавалась таким вопросом.

– Я не знаю, – наконец-то честно призналась Лайя, – ведьмы не дружат семьями и не откровенничают.

– Скорее всего, они отдают своих сыновей на воспитание в другие семьи. Это было бы разумно, – принялся размышлять вслух Лукас.

– Разумно? – не пряча презрение и скептицизм в своём голосе, вмешалась Тэруми. – Что разумного в том, чтобы отдать своего ребенка чужим людям? Это же не щенок какой-то!

– Жизнь ведьмы – это постоянное бегство, – невозмутимо пояснил Лукас. – Зачем обрекать ребенка на такую судьбу? Если у него нет дара, то его ждет обычная жизнь и однозначно более счастливый финал по сравнению с тем, какой мог бы быть возле матери-ведьмы, – совсем по-взрослому, серьёзно рассуждал он.

– То есть, ты хочешь сказать, – съязвила танэри, – что, если доживешь до взрослых лет, и у тебя появится «обычный» ребёнок без дара, то ты его подкинешь в другую семью, надеясь на счастливый финал?

– Нет! Когда я вырасту и обрету силу и нужные знания, то всё изменю! Перед магами и ведьмами не будет стоять такой выбор! Наш дар – это подарок Создателя, и люди должны принять это! – он говорил твердо и уверенно, с фанатичным блеском в глазах, нисколько не сомневаясь в том, что это осуществимо. – Мы не должны прятаться, скрывая свою сущность, или сидеть взаперти, подчиняясь чужой воле! Я буду драться за право самому распоряжаться своей жизнью и помогу другим!

Лайя окинула задумчивым взглядом парня, а вот Тэруми такие речи явно развеселили.

– В одиночку? – танэри улыбнулась его юношескому максимализму.

– Нет, конечно, – Лукас окинул азурианку слегка пренебрежительным взглядом, прощая её недалекость, как бывало в первые дни знакомства. – Я не один, есть и другие свободные от контроля Инквизиции маги. А есть ещё и маги в Башне, которые жаждут свободы и ждут подходящей возможности. Когда найдется человек, который сможет объединить всех, направить и выступить против устоявшегося режима, против Инквизитора, мы отвоюем свободу!

– И этим человеком будешь ты, – заключила, всё ещё улыбаясь Тэруми.

– Нет! – Её невежество выводило его. Лукас бросил гневный взгляд на Тэруми, а потом повернулся к Фенрису, и его глаза снова загорелись внутренним пламенем веры. – Отец считает, что люди пойдут за тобой, Фенрис! Под твоим руководством мы победим Инквизитора!

– Грегори всегда переоценивал мои возможности, – мягко осадил его Фенрис. – Не знаю, с чего он это взял и зачем вбил эту идею в твою голову, но я не гожусь на роль лидера или предводителя. Не хочется тебя разочаровывать, но мне неважны чужие жизни и их свободы. Черт, да мне бы сначала со своей разобраться, так что как-нибудь без меня. Да и тебе советую очень правильно оценивать ситуацию. Возможно, порядок, установленный много лет назад, который ты хочешь сломать, позволяет существовать в мире нашему королевству.

Лукаса, казалось, сейчас разорвет от слов эльфа, ему столько хотелось всего сказать. Он открывал и закрывал рот, пытаясь подобрать у себя в голове правильные аргументы, но эмоции заглушали логику, выливаясь в молчание. Лайя догадывалась, что Фенрис неоднозначно относится к бесконтрольной свободе магов, и подозревала, что у него были веские основания на такие суждения. Но что-то внутри принимало сторону Лукаса.

Вспомнились родители, которые, убегая от преследователей, оставили её у чужих людей, надеясь, что без них у неё будет больше шансов выжить.

Вспомнились сестры по кругу, которых уничтожали просто за то, что они живут. Вспомнилось, как мама чувствовала смерть каждой из них, как жила в понимании, что скоро придет и её черед.

Вспомнились боль, тоска, одиночество, которые она почувствовала, случайно прикоснувшись к душе Фенриса. А сколько ещё таких магов живет в заточении в Башне?

И Дарий…

«Мой выбор невелик».

Выбор не должен стоять между тюрьмой или смертью, и в этом Лукас прав.

– Согласна с Лукасом, – твердо сказала Лайя, а потом остановилась перед юным магом. – Но прежде чем грезить о новом порядке и восстании, ты должен очень многому научиться, и начни с искусства выживания. Великие дела не делаются только на одном энтузиазме. Когда придет опыт и мудрость, возможно, ты взглянешь на ситуацию в королевстве с другой стороны. И самое главное помни, что разрушить гораздо проще, чем заново построить.

– Это да! – Лукас услышал из всего только то, что хотел. – Мне ещё нужно отыскать свою ведьму!

– В смысле свою ведьму? – не понял Фенрис. Он даже остановился, разворачиваясь к Лукасу.

– Ну, мою ведьму, – юноша вдруг смутился от такого пристального внимания, – которая предназначена мне…

Тэруми громко засмеялась.

– А что, есть специальные ведьмы, которые предназначены тебе? – переспросил Фенрис, явно сомневаясь в рассудке Лукаса.

– Я ещё не знаю, – промямлил он, ещё больше смущаясь, – но я очень надеюсь.

Тэруми хлопнула его по плечу.

– Парень, наведи порядок уже в своём чердаке. Иначе люди начнут тебя сторониться.

Лукас обиженно смотрел на улыбающиеся лица Фенриса, Чонсока и Тэруми. От их сочувственных взглядов ему захотелось заплакать и закричать одновременно.

– Я не псих! Я читал это! – сердито сказал он, оправдываясь.

– Где читал? – настороженно спросила Лайя.

Лукас с надеждой вглядывался в лицо девушки – не смеется, смотрит на него с интересом, серьёзно. Она верит ему! Она тоже знает!

– В древних книгах! – обрадованно воскликнул он.

– Ты умеешь читать на древнем языке? – Брови Лайи в изумлении устремились вверх.

– Да! – с жаром произнес он.

Лайя достала гримуар из сумки и наугад открыла посередине. Мальчик прочитал текст заклинания. Удостоверившись, что он не соврал, девушка убрала книгу на место.

– Но как? Откуда?

– У меня всегда были особые способности к языкам, и когда отец понял это, то стал приносить и такие книги. Слова подобно шифру – упорядоченная комбинация, которую можно разобрать и выделить буквы, а дальше уже дело за малым. При должном упорстве и уме можно выучить любой язык. Что я и сделал.