Я снова тянусь к фотоаппарату, щелкаю затвором, запечатлевая каждую деталь. Румянец на ее коже. Напряжение в ногах.

— Потрогай себя.

Ее ресницы трепещут, но рука скользит между ног, пальцы дразнят набухший клитор. Дыхание сбивается, ее клитор чувствителен, но она поглаживает его по кругу, погружает пальцы внутрь себя, глаза прикованы к моему лицу. Камера щелкает снова, запечатлевая ее в движении, нарастающее удовольствие по мере того, как откликается ее тело.

— Посмотри на меня.

Ее взгляд встречается с моим, ее прежний вызов сменяется доверием, потребностью. Щелкает затвор, увековечивая ее капитуляцию.

— Встань с кровати. На колени. Открой рот.

Объектив идеально фиксирует ее - движущуюся, стоящую на коленях, ожидающую. Моя рука сжимается в ее волосах, оттягивая голову назад, когда щелкает затвор. Звук прорезает тишину, отдаваясь эхом, как обещание.

— Открой пошире.

Губы приоткрываются еще больше. Я поднимаю камеру, затвор снимает ее именно такой — предлагающей мне воспользоваться ее ртом.

— Хорошая девочка. — Я откладываю камеру в сторону и наклоняюсь, чтобы провести большим пальцем по ее нижней губе. — Ты знаешь, чего я хочу.

Ее глаза сияют пониманием, когда она наклоняется вперед, язык высовывается, чтобы попробовать меня на вкус. Прикосновение легкое, дразнящее, и я крепче сжимаю волосы, протискиваясь между ее губ.

— Не дразни, — рычу я, другая моя рука перемещается к затылку, чтобы удержать ее на месте. — Покажи мне, как сильно ты этого хочешь.

Она подчиняется, ее рот обволакивает мой член, когда она наклоняется, принимая еще глубже. Ее губы сжимаются, язык кружит так, что у меня перехватывает дыхание. Я наблюдаю за ней, каждое мимолетное движение, каждая перемена в выражении ее лица запечатлеваются в моей памяти.

— Посмотри на меня, — требую грубым голосом.

Она поднимает взгляд, щеки впадают, когда она сосет сильнее. От этого зрелища меня обдает жаром, хватка на волосах усиливается, когда я направляю ее – сначала медленно, прежде чем я теряю терпение и притягиваю ближе, проникая глубже в ее рот.

В ее глазах стоят слезы, дыхание сбивается, когда она пытается взять весь мой член. Звук грубый, надломленный, и это подталкивает меня ближе к краю. Мои бедра двигаются в такт с ней, контроль ускользает, когда она отдается мне целиком.

— Возьми его. Каждый дюйм. Не останавливайся.

Ее руки сжимают мои бедра для равновесия, глаза не отрываются от моих, слезы текут по ее щекам.

— Ты чертовски совершенна.

На мгновение ее темп замедляется, и я ослабляю хватку ровно настолько, чтобы она отстранилась и набрала полную грудь воздуха. Ее губы припухли, лицо покраснело, но она не останавливается. Просто делает пару вдохов, а затем снова втягивает член в рот.

Напряжение нарастает, мое тело напрягается, пока я балансирую на краю. Я тяну ее назад, поднимая ее лицо, чтобы встретиться взглядами.

— Пока нет. — Я скольжу большим пальцем по кончику члена, покрывая его преякулятом, затем размазываю его по ее губам. — Я хочу большего.

Поднимая ее на ноги, мои руки грубо сжимают бедра, я веду ее обратно к кровати и толкаю на нее. Ее ноги раздвигаются. Я сопротивляюсь искушению и поднимаю руку, чтобы сжать ее подбородок.

— Оставайся вот так. — Я снова тянусь к фотоаппарату.

Щелкает затвор, когда я снимаю ее. Волосы растрепаны, грудь вздымается, тело блестит от пота. Я слегка опускаю камеру, снимая изгиб ее бедра, отметины, оставленные на коже, киску, выставленную напоказ и ожидающую меня.

— Я собираюсь погубить тебя. И ты позволишь мне. Теперь ляг на спину и свесь голову с кровати.

Ее губы приоткрываются в прерывистом вздохе, и она переворачивается.

— Да. Пожалуйста.

Грань капитуляции

ИЛЕАНА

Его хватка в волосах усиливается, притягивая меня ближе, наклоняя голову, пока он снова засовывает член мне в рот. Я едва могу дышать из-за его веса, его тепла. Этот угол позволяет ему проникать глубже в мое горло, и я наслаждаюсь каждой секундой этого. Мои губы растягиваются шире, и я позволяю своему языку скользить по нему, прослеживая каждую линию, каждую жилку. Низкий стон, который вырывается у него, вызывает дрожь во мне, заставляя киску пульсировать, затягивая меня глубже в этот момент.

Я обхватываю его губами, вбирая глубже, щеки впадают, когда я сосу сильнее. Его вкус на моем языке - соль и мускус, мощный и опьяняющий. Мои руки сжимают его бедра, ногти впиваются в твердые мышцы под ними, я пытаюсь удержаться, когда бедра толкаются вперед. Самообладание, наконец, покидает его, когда он отдается ощущениям.

— Черт, — рычит он, его грубый голос вибрирует во мне. Одна рука сжимает мои волосы в кулак, удерживая на месте, пока он сначала медленно толкается, в то время как другая накрывает мою грудь, пощипывая и покручивая сосок. Удовольствие-боль от этого в сочетании с тем, как я чувствую каждый дюйм его члена, скользящего в моем рту и выходящего из него, невероятны. Его тело напрягается под моими руками, напряжение волнами накатывает с него, когда он берет то, что хочет.

Когда он отстраняется, я встречаюсь с ним взглядом, и его напряженность почти сводит меня с ума. Он смотрит на меня так, словно я его мир, его собственность, его все. Голод в его взгляде заставляет мой желудок сжаться.

— Вот так, Балерина. Так чертовски хорошо. Прими его всего.

Я пытаюсь. Он полностью заполняет мой рот, раскрывая челюсть настолько, насколько это возможно. Я слегка задыхаюсь, горло сжимается, когда он ударяет меня по задней стенке, но я не отстраняюсь. Я хочу этого - его стонов, прерывистого дыхания, того, как он шепчет мое имя, словно это приказ и молитва одновременно.

Мой язык кружит по кончику, и звук, который вырывается из его груди - гортанное рычание, - посылает через меня новую волну возбуждения.

— Ты так чертовски хорошо выглядишь в такой позе. — Его бедра двигаются быстрее. — Идеально.

Слезы выступают на глазах, когда он проникает глубже, его рука крепко держит меня, пока я беру все, что он мне дает. Губы горят, они растянуты и распухли, а челюсть ноет, но я не останавливаюсь. Я не могу. Его удовольствие вызывает привыкание, его стоны подобны огню, бегущему по моим венам.

Когда я думаю, что больше не выдержу, он внезапно отстраняется. Я задыхаюсь, делая вдох за вдохом, мои губы скользкие и дрожащие. Язык инстинктивно высовывается, снова касаясь его, дразня.

— Готова? — Он ждет моего кивка, затем большим пальцем снова открывает мне рот.

Его член прижимается к губам, на этот раз медленнее, позволяя мне привыкнуть. Одной рукой он сжимает мои волосы, другой - проводит по щеке, когда проникает глубже. Его дыхание становится прерывистым, неровным, отчаянным, и когда он стонет мое имя, переполненный желанием, по мне пробегает дрожь.

Напряжение в его теле нарастает, и я чувствую, каких усилий ему требуется, чтобы сдержаться, не кончить мгновенно. Как раз в тот момент, когда я думаю, что он сорвется, он отстраняет меня от себя, приподнимая мой подбородок, так что у меня нет выбора, кроме как встретиться с ним взглядом.

— Достаточно, — рычит он, его глаза горят. — Вставай.

Он поднимает меня на ноги — грубо, без нежности, — затем разворачивается, опускаясь на край кровати, и усаживает меня к себе на колени. Мои колени вдавливаются в матрас, обхватывая его бедра, и его тепло прижимается ко мне, скользкое и твердое. Руки хватают меня за талию, притягивая ближе, прижимая к себе так, что я задыхаюсь и дрожу.

Поцелуй не нежный, а огненный, всепоглощающий, не оставляющий места ни для чего, кроме него. Мои руки скользят по его груди, ногти впиваются в кожу, когда я прижимаюсь к нему, отчаянно желая почувствовать больше.

Его руки сжимаются на моих бедрах, возвращая контроль, пока он направляет меня, заставляя двигаться так, как он хочет. Трение электрическое, каждый толчок посылает искры удовольствия, проносящиеся сквозь меня. Я задыхаюсь, голова откидывается назад, когда его рот перемещается к горлу.