Напряжение пронзает меня, мышцы напрягаются.

Может, мне стоит навестить ее. Держу пари, после целого дня поисков она была бы сладкой на вкус. У нее будет вкус страха. Потребности. Я представляю, как покраснеет ее кожа, как она будет стонать и плакать, как красиво она будет выглядеть, когда моя сперма оставит на ней отметины внутри, а мои зубы – снаружи.

Мое дыхание учащается, челюсти сжимаются.

Черт.

Оргазм наступает сильно и быстро, сперма брызгает на руку, член дергается под моими пальцами, когда я кончаю.

Да ... Может быть, я навещу ее в конце дня.

Мои ноги подкашиваются, когда я встаю и иду в ванную, чтобы привести себя в порядок.

Если это то, что могут сделать просто мысли о ней, я не могу дождаться, чтобы узнать, что произойдет, когда я действительно поставлю ее на колени.

Выйдя из ванной, я обдумываю планы на день. Мне еще многое предстоит сделать, и сегодня речь не только о том, чтобы ждать. Мне нужно привести все в движение, убедиться, что ее мир продолжает вращаться именно так, как я хочу.

Я беру телефон и звоню Монти. Он берет трубку после второго гудка.

— Мне нужно, чтобы вы с Нико напомнили ей обо мне.

Наступает пауза, затем раздается тихий смех.

— Едва уловимо или очевидно?

— Тонко. Достаточно, чтобы она продолжала думать обо мне, но не настолько, чтобы сбежать.

— Понял.

Я заканчиваю разговор, бросая телефон на кровать. Они сделают свое дело, убедившись, что она чувствует мое присутствие, даже когда меня нет рядом. Шепот в глубине ее сознания, постоянное напоминание о том, что она не может сбежать от меня.

Остаток дня уходит на настройку оборудования, тестирование соединений, регулировку углов. К тому времени, как я заканчиваю, комната кажется преображенной. Командный центр, созданный для того, чтобы фиксировать каждую деталь ее существования.

Я стою в центре, обозревая свою работу. Камеры подключены, доступны отовсюду. Мой телефон, ноутбук. Каждое устройство - окно в ее мир. Мысль о том, какую власть я собираюсь иметь над ее жизнью, возбуждает меня почти так же сильно, как мысль о том, чтобы трахнуть ее.

Она даже не подозревает, с какой внимательностью я буду за ней следить. Каждое её движение. Каждое выражение лица — моё. Чтобы наблюдать. Изучать. Присваивать.

Одного контроля — недостаточно. Наблюдать — недостаточно. Я хочу прикоснуться к ней. Медленно снимать каждый слой сопротивления, пока она не станет той, которую я создал. Хочу, чтобы она чувствовала меня в каждом вдохе. Чтобы знала: ее тело, ее мысли, ее суть — принадлежат мне.

Я заставлю ее сдаться, заставлю уступить тьме, которая растет между нами. Я научу ее полностью уступать, принимать то, что ее единственная цель - быть моей. Когда я, наконец, возьму ее, это будет не просто обладание - это будет сделано для того, чтобы заставить понять, что ее сопротивление всегда было бесполезным, что она была предназначена для меня.

Я встаю, отходя от окна. Утреннее солнце заливает комнату золотистым сиянием. Еще так много нужно сделать, так много деталей нужно расставить по местам. Но я готов к этому.

Терпение.

Это слово успокаивает меня, хотя голод остается. Я буду ждать подходящего момента. И когда это произойдет, я возьму все, что она может дать... и даже больше.

Край контроля

ИЛЕАНА

Первое, на что я обращаю внимание, - это тишина. Не успокаивающая, как одеяло, укутывающее меня, а тяжелая, удушающая тишина, которая давит, как только я переступаю порог школы. Это такая тишина, которая кажется живой - как будто что-то скрывается прямо за пределами моего поля зрения.

Я опускаю голову, пытаясь избежать чьего-либо внимания, но когда поднимаю глаза, Монти отходит от стены, его шаг медленный и целенаправленный, он сокращает расстояние между нами. Нико стоит в нескольких футах от меня, наблюдая, его присутствие виднеется на краю моего поля зрения.

— Илеана, — говорит он ровным, почти дружелюбным голосом.

В животе у меня все переворачивается, порхают нервные бабочки. Я оглядываюсь, ожидая увидеть Рена поблизости, но его нигде нет.

Улыбка Монти становится шире, он забавляется. Он идет в ногу со мной.

— Куда ты направляешься? — спрашивает он почти небрежным тоном.

— В класс, — выдавливаю я сдавленным голосом.

Он хмыкает, словно обдумывая значение этого слова.

— Верно. В класс. — Он ухмыляется.

Я заставляю себя говорить ровно.

— Чего ты от меня хочешь?

— Чего я хочу? Ничего. — Его пальцы скользят по моей руке - легкие, дразнящие - и я сглатываю, борясь с желанием отстраниться. — Хотя то, чего Рен хочет... Ну… это совсем другая история.

Мое сердце набирает скорость, каждый удар становится громче предыдущего. Бежать некуда, спрятаться негде.

— Думаю, ты сможешь спросить у него, когда увидишь.

Мои шаги замедляются, когда Нико встает у меня на пути. Его ухмылка совпадает с ухмылкой Монти, его взгляд насмешливый, пока он наблюдает, как я пытаюсь обойти его.

Они не следуют за мной в класс, но это недолгая передышка, потому что, когда дверь распахивается несколько минут спустя, они уже там, садятся на места, которые расположены слишком близко для комфорта.

Скрип стула Нико об пол заставляет меня подпрыгнуть, звук резкий. Каждый взгляд кажется напряженным, каждый шепот между ними - насмешкой, призванной держать меня на взводе.

Голос учителя кажется далеким. Моя ручка бесполезно зависает над тетрадью.

Всякий раз, когда я поднимаю взгляд, они наблюдают за мной - ухмыляющиеся, насмешливые. Нико наклоняется, чтобы что-то прошептать Монти, и они оба тихо смеются. Я пытаюсь сосредоточиться, дышать, быть кем угодно, только не добычей, которой они меня видят.

Где Рен?

Этот вопрос повторяется снова и снова.

В какой-то момент мне кажется, что я вижу его в коридоре, и мое сердце замирает. Но когда я смотрю снова, его уже нет. Либо я все выдумываю, либо, что еще хуже, это не так.

Обед ничем не отличается. Я иду на свое обычное место в кафетерии, каждый мускул напряжен, когда Монти и Нико находят меня. Мой желудок сжимается, когда Монти опускается на стул напротив меня с ленивой и знающей улыбкой, в то время как Нико садится рядом со мной — ближе, чем нужно.

Монти вытягивает ноги под столом, его колено касается моего - недостаточно, чтобы привлечь внимание, но достаточно, чтобы напомнить мне, что он здесь. Его ухмылка становится еще шире, заставляя меня отреагировать.

— Ты сегодня ничего не ешь? — В его голосе звучит притворная озабоченность.

— Я не голодна.

— Ты уверена? Похоже, тебе не помешало бы немного... чего-нибудь. — Его колено сильнее прижимается к моему, и я сопротивляюсь желанию отдернуться. Он слишком пристально наблюдает за мной, ожидая какой-либо реакции.

Нико тихо смеется.

— Может, она приберегает место для Рена. — Его тон легкий, но напряженный, с едва замаскированной злобой.

Монти хихикает, его пальцы слегка барабанят по столу. Каждый стук — как обратный отсчёт. Как напоминание: всё под их контролем.

— Это правда? Ждешь, когда Рен покормит тебя? Или, может быть, ты все еще сыта после прошлой ночи.

Жар бросается мне в лицо, и я плотнее закутываюсь в толстовку, как будто она может защитить меня от их слов.

— Все еще прячешь тот маленький след, который он оставил? Не волнуйся. Не то чтобы мы его уже не видели. Или другие части тебя. — Он облизывает языком губы.

Мой желудок яростно сжимается, взгляд перемещается на Нико, который наблюдает за мной, его глаза весело блестят.

— Да, — говорит он, откидываясь на спинку стула. — Это было потрясающее зрелище, не так ли? Лес, лунный свет… Рен действительно знает, как устроить шоу.

— Заткнись! — кричу я

Монти улыбается шире.

— Почему ты такая застенчивая? — Он снова наклоняется вперед, пристально глядя на меня. — Не то чтобы ты не разыгрывала собственное представление. Вся эта беготня, все эти судорожные вдохи... — Он позволяет словам повиснуть, смысл его безошибочен. — Знаешь, я не думал, что ты на это способна.