Слегка отстраняясь, я наклоняюсь и отрываю взгляд от ее губ.

— Оближи меня. — Ее язык кружит вокруг головки, раз... два, смывая накапливающуюся жидкость, прежде чем я толкаюсь обратно. — Тебе нравится мой вкус?

В ответ ее глаза закрываются, и она наклоняется еще немного, так что ее голова запрокидывается назад, изгибая горло таким образом, что мой член проникает намного глубже. Сила переполняет меня - то, как она подчиняется, то, как она отдает себя мне полностью. Это чертовски невероятно.

Я толкаюсь вперед, и она заглатывает член в заднюю часть своего горла. Ее ногти впиваются в мои бедра, когда она пытается дышать, поэтому я откидываю ее голову назад, позволяя быстро глотнуть воздуха, прежде чем снова направить ее вниз, задавая неумолимый ритм, каждое движение приближает меня к краю.

— Посмотри на меня. — Мой голос срывается на хриплый шепот.

Она моргает, глядя на меня стеклянными глазами, мой член двигается взад-вперед между ее губами.

— Возьми его полностью. — Я вонзаюсь глубже, моя рука запуталась в волосах, контролируя ее, член скользит по языку, ударяясь о заднюю стенку горла снова и снова. Давление почти невыносимо, напряжение нарастает, все сжимается внутри меня, каждый нерв в огне.

Она снова давится, ее горло сжимается, и я чувствую стеснение в животе, грань освобождения нависает совсем рядом. Я стону, мои бедра дергаются, ощущение почти невыносимое.

Я близко. Так. Чертовски. Близко.

Ее глаза широко раскрыты, прекрасные, блядь, слезы текут по щекам, ее губы мягкие, влажные, обнимают меня, и это все. Сила, доминирование, то, как она отдает себя мне – толкает меня на грань.

— Черт, — выдыхаю я, моя рука сжимается сильнее, заставляя ее проглотить меня глубже. Я задерживаюсь в таком положении на мгновение, оттягивая ее голову назад, чтобы мой член скользнул дальше в ее горло. — Глотай. — Ее горло сжимается вокруг моего члена, и я почти кончаю прямо там.

Ее пальцы впиваются в мои бедра, глаза закрываются, и я чувствую это - край, наслаждение настолько сильное, что оно почти ломает меня. Но я еще не готов кончить.

Я отстраняю ее, член выскальзывает на свободу. Ее глаза остекленели, губы блестящие и красные.

Я на краю, освобождение нависает, ноет, но мне нужно больше. Мне нужно все.

Схватив за руку, я поднимаю ее на ноги. Она затаила дыхание, губы приоткрылись, и я вижу по ее глазам – она на грани срыва. Я тащу ее за собой, из комнаты, нуждаясь проникнуть в нее глубже, нуждаясь разрушить всё, во что она верит, всё, что она считает правдой.

Я иду по коридору, её дыхание сбивается, когда она старается не отставать, пальцы крепко сжимают мои. Она шатается, и я чувствую дрожь в её теле. Она на пределе — адреналин от случившегося делает ноги ватными. Но она не убегает, не сопротивляется, не говорит «нет» — просто следует за мной молча.

Я открываю дверь в следующую комнату, нас поглощает темнота. Воздух здесь прохладнее, лунный свет едва достигает стен. Я веду ее внутрь, закрывая за нами дверь. Ее глаза сканируют пространство, она хмурится, оглядываясь по сторонам.

Стены увешаны фотографиями, приколотыми на каждый дюйм — каждая из них часть правды, которую её отец пытался похоронить. Документы, места преступлений, записи — все детали, которые раскрывают ей, кто она на самом деле. Я вижу, как её глаза расширяются, как перехватывает дыхание, когда она впитывает эту правду.

— Рен. — То, как она произносит мое имя, почти заставляет меня кончить на месте. В её голосе нет страха — лишь изумление всем тем, что нас окружает.

Я прижимаю ее спиной к стене. Ее обнаженная кожа касается холодного кирпича, и я прижимаю ладонь к ее горлу, чувствуя учащенный пульс.

— Твой отец думал, что сможет стереть все. Он думал, что сможет превратить тебя во что-то другое. Но ничто не способно изменить того, кто ты есть, Балерина. Того, кем ты действительно являешься.

Я опускаюсь на колени, мои руки скользят вниз по ее телу, пальцы впиваются в бедра, когда я раздвигаю ее ноги. Ее трусики промокли, ткань прилипла к ней, и я грубо стягиваю их вниз, кусая бедра, оставляя красивые синяки, которые будут напоминать ей об этой ночи еще несколько дней.

Она задыхается, ее руки взлетают к моим плечам, тело содрогается от первого прикосновения моего языка. Я пожираю ее, мой язык касается клитора, пощелкивая, кружа, пробуя на вкус ее возбуждение. Я сжимаю ее бедра, заставляя их раздвинуться шире, мои губы посасывают, зубы покусывают, каждый звук, который она издает, сводит меня с ума от желания.

Она стонет, ее бедра выгибаются вперед, и я рычу на нее, вибрация заставляет ее хныкать, ее пальцы сжимаются в моих волосах. Я лижу ниже, раздвигая ее своим ртом, толкаясь в нее, пробуя ее изнутри, ощущая, как она скользит по моим губам и подбородку. Я поднимаю глаза и вижу, что ее голова запрокинута, губы приоткрыты, грудь быстро поднимается и опускается.

— Посмотри на меня.

Ее глаза распахиваются, взгляд опускается на мой, широкий и стеклянный, ее бедра дрожат под моими руками. Я засунул язык глубже, мой нос прижался к клитору, ее запах наполнил мои чувства, а вкус довел до предела самоконтроля.

Она вскрикивает, бедра прижимаются к моему лицу, ее тело в отчаянии, и я позволяю ей оседлать меня, позволяю взять то, что ей нужно. Я просовываю в нее два пальца, чувствуя, как она сжимается вокруг меня, я посасываю ее клитор. Она так близко, что ее стоны переходят в вздохи.

Но я не даю ей закончить. Как только ее тело напрягается, я отстраняюсь и встаю.

— Ч-что? Нет! Рен!

Я игнорирую ее протесты и резко разворачиваю. Ее руки ударяются о стену, а лицо касается ее поверхности, пока я раздвигаю ее ноги.

Запустив руку в волосы, я откидываю ее голову назад, мои губы касаются уха.

— Это цена правды, Балерина. — Я прижимаю свой член к ее киске. — Скажи мне, что ты этого хочешь. Скажи мне, что ты хочешь меня.

— Да... Сейчас… Пожалуйста.

— Я знаю, это у тебя в первый раз, но я не могу действовать медленно. Не могу обещать, что не будет больно. — Я кусаю ее за плечо, затем зализываю укус. — Я не могу обещать, что мне не понравится, если ты заплачешь.

Я сильно толкаюсь в нее, и она вскрикивает, ее тело дергается, руки соскальзывают по стене. Я не даю возможности отдышаться, вырываюсь, а затем проникаю обратно, сила толкает ее вперед, ее щека прижимается к холодной стене.

Она так чертовски крепко сжимает меня, что я стону. Каждый толчок грубый, требовательный, моя потребность в ней поглощает меня. Пальцы впиваются в ее кожу, удерживая на месте, пока я вхожу в нее, ее тело выгибается дугой, отчаянные всхлипы срываются с губ.

— Твой отец пытался защитить тебя. — Мой голос хриплый, дыхание прерывистое. — Но он не смог. Не от меня. Ты не Илеана Морено. — Я врезаюсь в нее, каждое слово подчеркивается силой моих толчков. — Ты Изабелла Росси. И ты, блядь, моя.

Она хнычет, ее голос срывается, пальцы царапают стену. Я откидываю ее голову назад, моя рука обхватывает горло, сжимая достаточно сильно, чтобы у нее перехватило дыхание, в то время как ее тело сотрясается в конвульсиях вокруг меня.

— Скажи это, — шепчу я, мой голос сочится одержимостью. — Скажи, кто ты.

— Илеана, — выдыхает она.

— Нет. — Мои пальцы сильнее сжимают ее горло. — Попробуй еще раз.

— Я - Изабелла.

— Нет. Моя.

Мои толчки становятся неровными, напряжение нарастает, край так близко, каждый нерв в огне. Я врезаюсь в нее, мое тело сотрясается от оргазма, когда я изливаюсь в киску.

Я прижимаю ее к себе, мой лоб касается её плеча, наше дыхание смешивается, наши тела прижаты друг к другу, ее тепло окутывает меня. Когда я снова могу видеть, медленно отпускаю её горло, рука скользит вниз по груди, и останавливается на животе.

Я медленно выхожу из нее и успеваю поймать, прежде чем она упадет. Обнимаю, притягивая ближе. Она затаила дыхание, ее лоб прижат к моей груди, а пальцы слабо вцепились в мою рубашку.