— А что мешает заглянуть под их черепушку пристальнее, мэтр? — сказал боевик, наткнулся на осуждающий взгляд леди и понял, какую глупость «сморозил».

— Они либо слышат особь, на которую настроены в данный момент, и тогда остальные для них как бы «невидимы», либо расширяют свой ментал на определенный сектор, в котором может быть искомый объект, — продолжила леди.

— А влиять могут? — спросил задумчивый ректор, он ближе наклонился к госпоже Рас, словно боялся пропустить ответ.

— Это я еще выясняю. Но есть подозрения, что могут. Точечно, когда найдут искомый объект. Но, вряд ли сильно. Иначе, это было бы не скрыть. По моим наблюдениям только адепт Нияз имеет более-менее сильный потенциал.

— То есть, ты хочешь сказать, что так называемая «дружба» ящеров с Зирой не случайна?

— Что? Какая дружба? — боевик подскочил, как ужаленный.

— Я не могу этого утверждать, Эристел. Но и со счетов бы не сбрасывала. Я все время за ними слежу и пока с их стороны видела только защиту и поддержку, которую аринарцы оказывали девочкам. Ну и, конечно, интерес… Куда же без него? Молодежь…

— Каким девочкам? — не унимался мэтр Совел. — Какая защита? Какой интерес? О чем вы, вообще, говорите, магистр?

— Я говорю об адептках Чаргородской и Лозе, Гарэд, и о том, что пока вы отсутствовали, защиту девочкам часто обеспечивали ящеры. Некоторые наши студенты очень навязчивыми оказались…

— Что? — прорычал взбешенный боевик.

— Так что я бы ответила на твой вопрос, Эристел, так: я бы не стала отрицать возможности использования влияния. Но вреда они до сих пор никому не причиняли.

— Я, кажется, догадываюсь… — ректор задумчиво барабанил пальцами по столу.

— Догадывается он, — гневно перебил Эристела боевик. — Ты позволил ящерам близко подобраться к адептке! — Мужчина рычал. — Ты соображаешь, чем это может обернуться? Или забыл, кто она?

— Я не позволял, Гарэд! Ситуация сыграла против нас! Против меня! И если они пришли ей на защиту в нужное время, я могу быть только благодарен за это и не стану делать скоропалительные выводы. Но уж поверь, слежу за ними зорко!

— Следи, следи, — язвительно посоветовал боевик. — Следи зорко, Эристел! Хорошо следи, если еще помнишь мои слова.

— Помню! — ректор сжал губы и переплел руки на груди. — Хорошо помню.

— А поделиться мыслями не хотите, грозные вы мои? — поинтересовалась пожилая леди. — Вот ведь странно, практически все ваши мысли на поверхности, но эти… как за толстой броней.

— Нет! — одновременно ответили мужчины, ничуть не смущаясь заинтересованного женского взгляда.

— Ну тогда… Эристел, а поделись мыслями, которые тебе на ум пришли, пока вот этот сверхгорячий юноша, — дама укоризненно взглянула на потомка тигровых питонов, — тебя не перебил.

«Юноша» недовольно зашипел, на руках вздулись вены. Но госпожа Рас только успокаивающе похлопала мужчину по руке:

— Не сердись на мои седины, Гарэд.

Ректор нехотя отвел взгляд от горящих негодованием глаз приятеля. У боевика от эмоций пробивался рисунок истинной формы.

— Хочу думать, что не прав, но факты упрямы. Вы заметили, что у Аринар улучшились ее посредственные способности к стихийной магии?

Гарэд Совел резко «остыл» и нахмурился. Мэтр Рос молча ждала продолжения.

— И я уж точно знаю, что ее способности к менталу были еще ниже стихийных.

— … а теперь она способна проникать в разум, блокируя сопротивление носителя, — невесело дополнила госпожа Рас. — Однако это происходит непостоянно. А это значит, для таких действий ей нужно что-то… или кто-то, способный дать большой объем направленной энергии…

— … или усилить ее способности в несколько раз в определенное время, — подтвердил ректор.

Гарэд Совел от неожиданности оперся о стол:

— Так, значит, она может…

— Да пустите же меня!

В кабинет ректора ворвалась Дриколания Субунулатус. Облако белых волос гневно всколыхнулось и осело ореолом вокруг головы молодого мэтра. Большие глаза извергали молнии — преподаватель этики изволила быть не в себе.

— Как Вы… могли так поступить с девочкой? — она без приветствия бросила вызов ректору. Вы же грубо растоптали ее чувства. Она едва отошла от стресса. Ладно я! Вы просто жестоко выкинули меня из своей жизни, сделав вид, что ничего не произошло. Да, вы посмеялись на до мной, потоптавшись по моей гордости, но я оказалась сильнее и смогла дальше идти по жизни. Но она еще девочка, глупая первокурсница с сильными эмоциями. Она беззащитна против ваших решений! Как Вы могли так поступить с ней?!

Госпожа Рас и декан боевого факультета недоуменно переводили взгляды с леди «история морали во всем ее проявлении» на молча звереющего ректора.

— Извольте конкретизировать свои обвинения, Госпожа Субунулатус! О чем Вы говорите, Дриколания?!

— Леди, — Гарэд Совел элегантно предложил руку Новели Рас, — думаю, нам пора.

Но старая леди не сдвинулась с места, уперев взгляд в молодую коллегу.

— Нет. Останьтесь! — потребовал ректор Наг. — Мне скрывать нечего. Тем более, от друзей. И с подобными претензиями лучше разбираться на месте и при свидетелях, дабы не было передергиваний и недопонимания в будущем.

— Передергиваний и недопониманий? — взвизгнула обычно рассудительная и спокойная Дриколания. — Думаете, я не понимаю, почему Вы меня, вчерашнюю адептку, пристроили вести столь незначительный предмет, который и адептам то не нужен, после ночи, проведенной с Вами? Облагодетельствовали? Поняли, что я не та, которую искали, и решили проявить благородный жест?

По мере нарастания гневного обвинения, у присутствующих мужчин округлялись глаза и темнели глаза. Изумление было общим, но подоплека — разной.

— А ведь она верит в то, что говорит, господин ректор, — спокойно вынесла вердикт госпожа Рас.

— Естественно, я верю в то, что говорю! — возмутилась девушка. — И уж поверьте, магистр Рас, у меня нет оснований не доверять своим глазам, ушам и… ощущениям! А теперь я абсолютно верю и госпоже Арнель, которая меня неоднократно предупреждала, что Вы, господин Наг, способны на отлично завуалированную подлость. Она предупреждала меня сразу, но я была влюблена в Вас, господин ректор и весьма опрометчиво доверилась Вам!

— Стоп!

— Госпожа Арнель?

— Тогда?

Присутствующие переглянулись.

— Когда тогда? — мягко поинтересовался главный ловелас академии. Эристел наградил друга нечитаемым взглядом, но мэтра боёвки это ничуть не смутило.

— Да, именно тогда, когда Вы, господин Наг, решили облагодетельствовать меня своим появлением среди ночи в моей спальне. Вас даже не смутил факт моего проживания в общежитии! — выплюнула Дриколания. — А утром просто ушли… И я, как дура, ждала Вас каждую ночь и искала взглядом каждый день… А Вы просто проходили мимо, словно я пустое место! Словно ничего не было! А потом, ВДРУГ, Вы вспомнили обо мне. О счастье! И предложили остаться в академии и вести этот чёртов курс, а попросту следить за адептами госпожи Арнель. Это низко, господин ректор, — из глаз девушки полились слезы. — Низко. И подло. Вот тогда мне госпожа Арнель всё и объяснила. Понимаете? Всё! Оказывается, Вы и с ней так же поступили… Вам не ведома жалость к женщинам. Но зачем же над чувствами девочки измываться?

— Стоп!!! Прежде, чем Вы что-то еще скажете, Дриколания, просто остановитесь! — ректор стал холоден, как сама смерть. — А теперь по порядку Ваших претензий, госпожа Субунулатус. — В глазах ректора появилось что-то крайне жесткое и решительное. Вздохни и порежешься. Виноградная ветвь ожила и стала разрастаться, оплетая все открытые участки тела. Мужчина вышел из-за стола, встал перед девушкой.

— Во- первых, я никогда не делил с Вами постель, Дриколания.

— Но как же…

— Во-вторых, я никогда не был любовником госпожи Арнель.

— Но… — девушка бледнела на глазах.

— В-третьих, Ваше назначение действительно связано с возмещением Ваших «неудобств» во время учебы в этих стенах. Их было чересчур много, по моему мнению. Но несмотря на это, качество знаний у Вас на высоте. Это те причины, которые обозначили мое отношение к Вам и позволили предложить Вам место в академии. Если оно Вас не устраивает, то…