— Что с ней? — требовательно повторила Эрилия, весьма выразительно уставившись в синие глаза парня. — Говори!
— Я не знаю!
Сиран попытался увернуться от загребущих рук однокурсницы, не оставляющих попытки оторвать меня от него.
— Что значит, не знаю? — взвилась Ч.М. — Где ты её нашел?
— Сиран? — Линер подошел ближе. — Что происходит? Чего ты вцепился так в неё?
— Я нашел ее в фонтане. В парке, — Сиран выразительно посмотрел на брата.
— Что?
Удивление, отразившееся на лице наследного принца, быстро сменилось осознанием ситуации. Когда-то он так же нашел своего брата в ужасном состоянии у фонтана и едва спас его, а это значит… Возможно, с девушкой произошло что-то подобное. Тогда Сиран так и не сказал ему причину поступка, так что вряд ли девушка озвучит свою, по крайней мере сейчас, при всех.
— Ты всё правильно понял.
— А я не поняла! — настаивала Эрилия.
— Я полагаю, мой брат нашел твою подругу, когда она… рассматривала монетки в фонтане, — Линер не желал пугать Эрилию жесткой правдой.
— В нашем фонтане нет монеток! — наша компания незаметно пополнилась двумя адептами. Милисент с ужасом смотрела на композицию «Зира+Сиран», растерянно блуждая взглядом по нашей мокрой одежде.
— Я образно выразился, — легкое раздражение вырвалось вместе со словами. Тема для Линера была не из приятных. Она всколыхнула кое-что, что он всеми силами хотел забыть. Взгляд сам собой скользнул по брату, Эрилии. Стиснув зубы, он отвернулся.
Разговор происходил недалеко от общежития полукровок. Время от времени, каждый из присутствующих нервно оглядывался, в надежде, что никто нас не видит, особенно комендантша.
— Если ректор узнает…
Голос зеленушки дрогнул. И она с ужасом посмотрела на ненаследного принца. Тот лишь наградил в ответ хмурым, но упрямым взглядом.
— А он и так знает, — голос казался чужим даже мне, а каждое слово, как гвоздь в крышку гроба. Но не моего!
— Зира? Что произошло?
Ч.М. смотрела требовательно. Кажется, она поняла аналогию Линера и решила разобраться с проблемой здесь и сейчас — жёстко, резко или как придется. Но мне было наплевать. Я отвернулась, не ответив. Наткнулась на перепуганные глаза Милисент и изучающий взгляд Тораша. Да что ж им так неймется в моей душе покопаться? Раздражение нарастало, как снежный ком. Мокрая рубашка Сирана показалась самой родной и спокойной. Отвернулась от всех и уткнулась в плечо парня.
Сиран отреагировал сразу. Прикрыл мою голову ладонью, защищая ото всех:
— Ей нужно отдохнуть.
Со стороны это, наверное, смотрелось странно — мой враг обороняет меня от моих же подруг и остальных присутствующих.
— Т-так, — нехорошо протянула Ч.М.
— Дело ясное, что дело темное, — Линер вставил и своё слово.
Наследный принц хмурился, переводя взгляд с брата на меня, причем на брата смотрел дольше и как-то испытующе, словно пытался что-то понять. Откуда знаю? Не знаю. У меня как будто глаза на затылке открылись. Просто слушала слова, уткнувшись в мужское плечо, а в голове картинки прокручивались. Может дело в шарфе? Скосила глаза на злосчастный предмет. Он уже просох и выглядел очень изящно. Как же голова болит! В ней что-то звенело, шумело и жужжало, словно в голове поселился улей пчел.
Милисент ёжилась и постоянно оглядывалась. Тораш успокаивающе сжимал её ладонь.
— Ты права, — Эрилия разделяла опасения зеленушки. — Нам лучше уйти в общежитие. И побыстрее. Там и разберемся. — Прозвучало, как угроза. — Да отцепись уже от неё! — Рывок, и меня таки выдернули из уютного кольца рук. — Не хватало ещё, чтобы сюда вся академия сбежалась. Всё! Расходимся!
И я, может быть, возмутилась её самоуправству, но глубоко внутри себя понимала всю правоту её действий и даже поддерживала, но именно сейчас, именно с моим врагом, мне было почему-то спокойнее. И я разозлилась. Отстранилась от Эрилии и выплеснула на неё все своё раздражение. Глаза в глаза. Мамба прищурилась, прожигая меня ответным взглядом, но не отступила.
Боковым зрением я заметила стремительно приближающийся силуэт еще одного друга. Злость всколыхнулась с новой силой. Я сцепила зубы и сделала шаг в сторону общежития. Качнулась. Мужские руки оказались проворнее, они и подстраховали.
— Я сама, — отказалась от помощи Сирана. — Цирк окончен! Всем можно расходиться! — С желчью процедила сквозь зубы.
— Что ты говоришь? — Милисент едва не расплакалась.
— Правду, — холодно взглянула в её глаза. Гул в голове стал нестерпимым. — Я — спать!
Часть 1. Глава 39
— Да что на тебя нашло? — шипела надо мной Эрилия.
Я закуталась с головой. Но единственное моё желание, чтобы все оставили меня в покое, наглым образом игнорировалось. Черная Мамба оправдывала свое название — она следовала за мной по пятам и даже личное пространство возле моей кровати её не останавливало. Уподобившись кобре в стойке, она готова была к атаке.
— Эри, отвали! — огрызнулась я. — Голова болит.
— Что? Отвалить?! — и с меня подлым образом сдернули одеяло. — Или ты сейчас все рассказываешь или я тебя самолично придушу, потом подниму, и ты мне все равно всё расскажешь. И, знаешь, мне глубоко наплевать, как именно я тебя подниму из мёртвых — ритуалов пока не знаю, но знаю точно, ты очень сильно об этом пожалеешь.
— Он предал меня! Предал! — взревела раненным зверем. Выскочила с постели, встала напротив Мамбы и сжала кулаки. — Довольна?! Меня и без тебя убили!
Наши взгляды встретились. И что-то странное мелькнуло в глазах подруги. Медленно склонила голову к плечу. Недоверие проснулось внезапно и подобно змее приподняло свою голову:
— Ты знала? — вопрос-утверждение.
— Нет, — не запинаясь ни на секунду, ответила Мамба.
К недоверию примкнула и подозрительность. Верить слову не хотелось, но Мамба говорила правду. Я это чувствовала.
— Чего ты то дрожишь?
Вопрос адресовался Милисент. Она сидела на постели, поджавши ноги, и кусала губы. В изумрудных глазах плескался ужас.
— Ты… такая…
— Какая?
— Ненормальная, — вместо Сенти ответила Эрилия.
— Да неужели? — я скривила в улыбке рот. — И?
— И отвратительная.
Я лишь рассмеялась. Я не могу передать им всю свою боль. С каждым словом переживать все заново? Самоистязание — не то, чего я хочу. Так стоит ли говорить о случившемся? Лучше отгородиться ото всех. Так я хоть жить смогу дальше.
— Может все-таки расскажешь, что произошло в парке? Почему тебя ни на минуту нельзя оставить одну?! Ты ведь не ребенок, чтобы ходить за тобой по пятам. И что у тебя, черт побери, с Сираном?
— Я не посягаю на вашу личную жизнь, — дипломатичность давалась с трудом. — Буду очень благодарна, если вы оставите меня в покое. И с Оксиуранусом у меня — ни-че-го!
— Да, ты изменилась, — угрюмо констатировала Эрилия. — И не в лучшую сторону. И всё же, что у тебя произошло? О какой измене ты говоришь?
Она сказала, а меня вновь обдало кипящей болью. Сдержав эмоцию, я процедила сквозь зубы:
— А ничего! Всё так, как и должно быть, — они меня не слышат, так почему я должна их слышать.
— Лжешь!
— Лгу! И что?
В этот момент в комнате вспыхнуло окно портала. Меня ждали, как обычно. Но, как обычно, уже не было. Вздернув верхнюю губу в презрительной гримасе, я подошла к порталу и швырнула в него шарф.
— Нам нужно поговорить, — послышалось усталое.
— Нам не о чем говорить. Не утруждай себя ничего незначащими словами. Я все видела. И ты посмотри. Занимательное зрелище.
За окнами совсем стемнело. Я взяла банные принадлежности и, никого не ожидая, направилась в душевые. Если до кого-то доходит, как до жирафа, это его дело. За спиной дрогнуло и медленно угасало окно перехода. Когда я взялась за ручку двери, в спину прилетело:
— Может это то, о чем ректор так настойчиво хотел с тобой поговорить? Что это за шарф? Откуда?
Острые вопросы. Правильные вопросы. Я развернулась, все так также держась за ручку двери, словно сейчас она для меня была единственной опорой, чтобы не упасть, не захлебнуться в чавкающем болоте грязи. С вызовом посмотрела в глаза подруги, полностью игнорируя её вопросы:
