— Как думаете, она могла стать убийцей? — спросил Фил.

— Что?

— После возвращения к матери жизнь Аны-Роуз вряд ли изменилась в лучшую сторону. С ее точки зрения, Шана налажала, а расплачиваться пришлось Ане-Роуз. Не могу ее обвинять за то, что она стала ненавидеть Шану после этого.

— Ненавидеть Шану? Придется встать в очередь.

— Почему? — сменил тему Фил. — Расскажите нам о Шане.

— Да бросьте. Это все было тридцать лет назад. Я уже почти ничего не помню.

— Вы двое ведь встречались?

— Кто вам такое сказал?

— Как минимум ваша приемная мать.

Щеки Хейса вспыхнули.

— Ах да, помню-помню.

— Ничто так не пробуждает воспоминания, как чувство вины, — заметил Фил.

— Ладно, хорошо. Шана сама ко мне пришла. Все было сугубо по ее инициативе. Пару раз мы переспали, а точнее, раз шесть. Но потом миссис Дэвис запретила нам этим заниматься. Шане, разумеется, было плевать на запрет, но мне было не все равно. Миссис Дэвис была и остается самым моим близким человеком. Она обвинила меня в неуважении к ней и мистеру Дэвису, и мне стало так обидно… Поэтому я отказал Шане. Но ей было плевать, она хотела секса, и все. Со мной ей ловить оказалось нечего, поэтому она переключилась на других.

— И как вы это восприняли? — спросила Ди-Ди.

Хейс замешкался, пытаясь более четко сформулировать ответ.

— В семнадцать лет осознать, что тебе так быстро нашли замену… Не самое лучшее ощущение. Но в этом вся Шана. Ее не волновали ничьи чувства, кроме ее собственных. Может, я и был подростком, но отнюдь не тупым.

— Больше она к вам в спальню не заявлялась? — поинтересовался Фил.

— Было пару раз. Я снова ей отказывал, и вскоре до нее дошло.

— То есть вы отказывали ей вопреки своим чувствам? Весьма благородно с вашей стороны.

Хейс покачал головой:

— Дело вовсе не в этом. Шана меня никогда не любила, и я к ней ничего не испытывал. Просто ей было удобно спать со мной, вот и все.

— Ах, вот оно что, — протянул Фил. — Именно поэтому она подарила вам вещи, принадлежавшие ее отцу, Гарри Дэю?

Хейс притих.

— Вот черт, — едва слышно буркнул он.

— Мы видели список в Интернете, Сэм. Благодаря стремительному росту славы Гарри вы, похоже, вот-вот сорвете неплохой куш. Весьма ловко, ничего не скажешь. Побег Шаны абсолютно точно возвращает ее отца в эпицентр внимания и, соответственно, повышает интерес к принадлежавшим ему вещам. И тут — бац — оказывается, у вас на руках письма известного серийного убийцы.

— Ладно, ладно. — В голосе Сэмюеля послышались нотки отчаяния. — Но все не так, как вы думаете.

— А как мы думаем?

— Шана мне ничего не отдавала. Она даже никогда не упоминала об отце. Конечно, все мы знали о нем и иногда трепались по этому поводу, но, естественно, у нее за спиной.

— Откуда вы взяли эти письма, Сэм?

— Я их нашел.

— Нашли? — с сомнением переспросил Фил.

— Ну да. Незадолго до падения. Я тогда вернулся домой после тяжелого трудового дня и обнаружил на крыльце огромный конверт. В нем были всякие документы, письма и тому подобное. Сначала я ничего не понял, а потом, когда увидел имя Гарри Дэя… Я немного погуглил, чтобы убедиться, что вещи действительно принадлежали ему. И пока гуглил, нашел несколько сайтов, где можно толкнуть все это дерьмо. Представляете, есть люди, готовые выложить деньги за вещи, которых когда-то касалась рука убийцы. Конечно, я не сразу этим занялся, а только на прошлой неделе… Работать-то я сейчас не могу, сами понимаете. Если человек готов дать мне денег в обмен на дурацкое письмо, кто я такой, чтобы его судить?

— Значит, нашли? — с нажимом спросил Фил.

— Ага.

— Покажите нам конверт, Сэм.

Хейс с видимым усилием развернул свое кресло. Маленькая комнатка не была предназначена для подобного рода маневров, поэтому ему пришлось постараться, чтобы развернуть каталку и подъехать к заваленному кучей хлама столу. Пока Сэмюель перебирал кипу бумаг, Фил и Ди-Ди не сводили глаз с его рук. Хоть Сэм Хейс и был прикован к инвалидной коляске, что-то в его истории не сходилось, и ожидать от него можно было чего угодно, поэтому детективы были готовы мгновенно отреагировать на любое его действие.

— Вот он.

С не меньшим трудом Сэм развернул каталку обратно. Ди-Ди не без усилий поборола огромное желание встать и прикатить кресло на место.

Фил надел пару латексных перчаток и принялся внимательно изучать конверт формата А4. Снаружи ничего не было написано, а также не было никаких печатей или марок. Самый обычный конверт, какие обычно хранят с фотографиями в старом сундуке.

Затем Фил открыл его, и в руки ему скользнуло полдюжины различных бумаг.

— Свидетельство о рождении, — вслух прочитал он, — на имя Гарри Дэя.

Ди-Ди вскинула бровь.

— Деловое письмо о каком-то столярном проекте, над которым он работал. Три записки, адресованные его жене. И вот это.

Фил показал выцветший, сложенный пополам листок, по-видимому, являющий собой поздравительную открытку. На внешней стороне детскими каракулями было написано «Любимому папе». Внутри уже более аккуратным почерком — «С Днем отца». Открытка была украшена хаотичными красными и синими загогулинами, отдаленно напоминающими звездочки. На оборотной стороне была подпись — «SHANA», буква «S» повернута в другую сторону.

Поздравительная открытка ко Дню отца. Папочке от его маленькой дочурки. Одному убийце от другого.

— И сколько это все может стоить? — спросила детектив Уоррен.

— Вчера — не так уж и много, — ответил Хейс, — но сегодня… — Он осекся.

Похоже, Сэм понимал, что увеличение цены вовсе не играло ему на руку в данном случае.

Первой предположительной оценкой Ди-Ди было десять тысяч долларов. С другой стороны, настолько личные и редкие вещи… Для разбирающихся в этом коллекционеров они могут быть бесценны.

— Так, значит, вы их просто нашли? — с напором спросил Фил.

— Богом клянусь, так и есть.

— И вам это не показалось странным? Вам не пришло в голову поспрашивать у соседей, кто оставил на вашем крыльце этот конверт? Или позвонить в полицию и сообщить, что кто-то подбросил вам вещи, которые некогда принадлежали серийному убийце?

— Поспрашивать у соседей? Да я никого из них даже не знаю. Раньше я круглые сутки работал, а теперь постоянно сижу взаперти и лишь два раза в неделю выбираюсь из дома. В любом случае здесь всем друг на друга плевать. Каждый занимается своим делом, и все счастливы.

— Но вы ведь наверняка задавались вопросом…

— Конечно. Я каждый день задаюсь вопросом, почему я не закрепил эту чертову лестницу получше. Или почему я продолжал работать, несмотря на начавшийся дождь. Я часто задаюсь вопросами, детектив. Только это не значит, что я получаю на них ответы.

— Вы ведь понимаете, как это все выглядит со стороны? — спросил Фил.

— В смысле, что несколько тысяч долларов — это достаточная причина, чтобы помочь Шане сбежать и таким образом снова вернуть персону Гарри Дэя на первые полосы газет? Вот только я уже тридцать лет не виделся с Шаной. Не говоря уже о том, что она пугает меня до чертиков. И, если вы не заметили, я не в состоянии ни ходить, ни ездить на машине. Не самый удачный выбор пособника для побега, вы не находите?

— Есть инвалидные коляски с электроприводом, — заметила Ди-Ди.

Хейс раздраженно посмотрел на нее:

— Моя квартира похожа на квартиру человека, который может себе позволить такую коляску? Знаете, почему я решил продать весь этот хлам? Потому что мне нужны деньги. Я бы не отказался переехать в дом, где есть лифт. Мне много не надо, детектив. Я рад уже тому, что вообще остался жив.

— Расскажите нам о Донни Джонсоне, — попросил Фил.

— Что? — удивленно переспросил Хейс.

— Донни Джонсон. Дело тридцатилетней давности. Что вы видели в тот день?

— Ничего. Я сидел у себя, делал уроки, а вышел из комнаты только после того, как поднялся шум. Миссис Дэвис кричала мистеру Дэвису, что с Шаной что-то не так.