– Благодарю вас, но я лучше отправлюсь сейчас.

– Да куда же ты ночью пойдёшь? У тебя даже меча нет.

Женщина была права. Идти одному без денег и сопровождения было опасно. Поэтому Ален немного пораскинув мозгами всё же решил принять предложение хозяйки, переночевать в её доме, и с утра уже двинуться в путь.

Ранним утром, когда лучи солнца только начинали выглядывать из-за горизонта, деревушка ожила. Матео сагитировал пару десятков мужиков пойти проситься в армию герцога Ребера, а Ален, расплатившись с хозяйкой таверны серебряной пуговицей со своей рубахи, направился в столицу.

По пути кронпринцу ещё не раз попадались простые люди, к которым теперь уже он сам приставал с расспросами. Ален искренне хотел узнать, как живёт простой народ, что они думают и кому доверяют. А они и рады были поделиться мыслями и лишний раз посплетничать.

– Его светлость лучший хозяин для таких как мы. Если бы был выбор, то и выбирать было бы нечего – только его светлость. Три года назад вон какая засуха была. Мы же чуть с голоду то все и не померли. То и дело, у нас в Монкос, ходили к Вальмонтам да зерно просили. Так и не допросились, между прочим. А вот в Гольфре такого не было. Тогда его светлость всем своим людям еженедельно провизию выдавал. Да что уж говорить, он и нас от смерти уберёг. Это ведь его светлость нам в тот год три повозки зерна отправил. Мы молились на него. – рассказала Алену одна из прохожих.

– А ты будто сам не знаешь, что его светлость для нас делает. Он же раз в неделю отправляет рыцарей Спасения патрулировать все ближайшие леса. Ты же сказал, что и сам рыцарь Спасения, как это ты можешь такого не знать? – сказала другая.

– Про его светлость интересуешься?.. Да я и не знаю, что сказать. Он же не наш герцог. Наш то – Вальмонт. А про Реберов я только слыхивал. Не плохие они, говорят. Нареканий не доводилось слышать. Молодые госпожи дома сидят, бед не приносят. Разве что сам кровавый герцог страху наводит. Но и про него ничего плохого не припомню… Да и в войне он не в тылу сидел. Достойный господин получается?.. – почёсывая репу ответил третий.

– Я как раз иду со всей семьёй в Гольфре. Слышал грядёт война. Вот мы и решили обустроиться на землях его светлости. Жена у меня шьёт, я обувь ремонтирую. Работу мы везде найдём. Да и потом, думаю, если вступлю в армию его светлости, то оплатой он уж не обидит.

– А что император? Сегодня один император, завтра сын, после завтра его сын. Люди то разные, а дело одно – ничего не меняется. Сидят они у себя во дворце, ничего не делают. А мы тут вкалываем, да налоги платим. Большего им от нас и не надо.

Ален спрашивал и слушал, а сам про себя думал, как это так получилось, что все их слова раньше до его ушей ни разу не доходили. Почему это Андрэ знал все людские беды и помогал, а он, кронпринц Исковии, и не предполагал о стольких проблемах. В какой-то момент кронпринц совсем поник из-за своих размышлений и сам не заметил, как подошёл к воротам столицы, перед которыми собралась целая толпа людей.

Ален вытянул шею, чтобы поверх макушек разглядеть причину столпотворения: – Что тут случилось? – поинтересовался он у стоящего в толпе парня.

– Ты что не слышал? Досмотр. Без него сейчас в столицу не попасть. Сейчас на всех пропускных пунктах так. А ты разве не в армию добровольцем идёшь? Зачем тогда тут мешаешься? Пришёл бы, когда всех пропустили!

– В армию? Его величество собирает армию? – ужаснулся Ален и тут же отругал себя за медлительность: – «Нужно было отправляться из деревни ещё вечером. Или хотя бы одолжить коня!»

– Его величество? Ага, как же. Нет его больше. Всё! Тю-тю! – с едкой, злорадной ухмылкой отчеканил парень.

– Да и какой дурак добровольно захотел бы вступить к нему в армию. Мы все тут идём присягать на верность ЕЁ величеству!

Кронпринца словно окатили ледяной водой. Он был ошарашен так сильно, что непроизвольно сделал шаг назад.

«Её величеству? О чём они? Отец мёртв?» – едва ли успел подумать Ален, как кто-то в толпе прокричал.

– Да это ж кронпринц! Ловите его! За живого награда!

Толпа набросилась на Алена. И не успел вымотанный за последние два дня кронпринц хоть что-то сделать, как уже был связан и доставлен прямиком во дворец в зал советов.

– Заходите. – швейцар открыл дверь, и перед Аленом открылась следующая картина: за овальным столом зала советов сидели почти все знатные семьи империи. Всё было без изменений; за исключением разве что того, что во главе стола сидел не его отец, а девушка, очень сильно напоминающая его некогда умершую старшую сестру.

– Ваше высочество, добрый день, мы потеряли все надежды найти вас, – начал диалог Филипп Атталь. – Где вы всё это время были?

– Я…

– Прошу всех выйти. – произнесла девушка, и главные лица империи медленно встали со своих мест. Коннетабль, главный распорядитель Двора, великий камергер, адмирал и канцлер, герцоги и герцогини – все покинули зал, и Ален остался наедине с Филиппом и девушкой.

– Донна?.. – неуверенно спросил Ален.

– А я думала, ты меня не узнаешь. – едва заметно улыбнулась девушка.

– Но как?..

– Это достаточно долгая история.

Ален подлетел к сестре и обнял её со всей своей теплотой, такой же сильной, как и горечь тоски, которую он испытывал после потери родной кровинки.

– Я думал, ты умерла.

– Как видишь, я вполне себе жива.

– Донна… – Ален ослабил объятия, и заключил руки сестры меж своих ладоней. – Расскажи, что тут происходит. Где отец?

– Отец?! – лицо девушки перекосило, а в её зелёных глазах вспыхнул огонёк ненависти. – Ты всё ещё называешь этого человека отцом?!

Донна вырвала свои руки из рук брата.

– О чём ты?

– Мне не важно, что ты думаешь, но с сегодняшнего дня императрица этой империи – я, поэтому забудь про того человека.

– Почему ты так говоришь? Что с отцом?

– Не называй его так при мне! – с металлическим холодом в голосе произнесла Донна, и оттолкнула кронпринца.

Филипп положил руку на плечо новоиспечённой императрицы и произнёс: – Донна, для начала нам нужно всё ему рассказать, а потом уже пусть его высочество сам сделает выводы.

Девушка тяжело выдохнула, на секунду закрыла глаза, пытаясь успокоиться, а затем согласилась с Филипом: – Ты прав, – кивнула она.

– Да что тут та...

– С чего бы начать?.. Присядьте. Рассказ будет долгим.

Кронпринц послушно сел и принялся слушать Филиппа.

– Вы должны знать, что моя семья не всегда была богата. Когда-то у моего деда был только знатный титул и ничего более.

– Это было так давно. Сейчас Аттали чересчур богаты. Почему вы вспомнили такие далёкие времена?

– Не перебивай, Ален, – осекла брата Донна.

– Нам придётся заглянуть в столь далёкое прошлое, чтобы вы лучше поняли события настоящего. Просто слушайте… Так вот. Бедность моей семьи положила начало всем последующим событиям. Мой дед, чтобы улучшить своё денежное положение, заключил договор с правителем Эгрии. Согласно которому, в обмен на постоянное спонсирование Атталей, Эгрия получала своё доверенное лицо в Исковии.

– Вы имеете в виду свадьбу герцога и герцогини Атталь?

– Да, свадьба моих родителей была лишь средством. А моя мать, Роземари Атталь, а в девичестве Эгри, стала исполнителем, надсмотрщиком и гарантом этой сделки.

– Что именно происходило в те года, мы до конца не знаем, – уточнила Донна.

– Да. Отец до сих пор очень многое пытается скрыть и не хочет бередить старые раны. Но мы точно знаем, что из-за того, что ещё до нашего рождения отец пытался избежать свадьбы и сбежать из страны, Роземари убила его сестру и покалечила его брата. Мой отец, а затем и вся моя семья стали первыми заложниками этой невыгодной связи.

– И это ради...

Филипп утвердительно моргнул и продолжил: – Эгрия планировала разжечь религиозную войну внутри Исковии и захватить престол.