Андрэ поспешил к Поль Корбину. Ещё накануне они обсуждали восстание, и герцог был полон решимости воплотить их тайную договорённость в жизнь. Однако по пути к священнику Андрэ наткнулся на расходившуюся с дворцовой площади толпу и невольно стал свидетелем довольно неблагоприятного диалога.

– Как эта девчонка только могла задумать переворот? Да за ней точно кто-то стоит и дёргает за ниточки.

– А даже если и стоит, эту Мартен обезглавят на площади и это будет им уроком. Будут знать, как подвергать сомнению нашу веру.

– Ха, обезглавят? Ты что заявленную награду не услышал? Триста тысяч! Да я удивлюсь, если она вообще всё ещё жива.

– Это уж точно! Небось все головорезы уже начали на неё охоту.

– Ха! Да за такие деньги я бы и сам попытался её поймать.

Мужчины переглянулись и злорадно закивали, а Андрэ резко остановился. Начни он воплощать свой план сейчас, то пока он будет заниматься свержением императорской семьи, все рыцари Спасения должны будут находится в столице и тогда некому будет искать мисс Мартен. В таком случае оставалось только надеется на двух приставленных к ней рыцарей: Юлиуса и Бернарда, но и они уже упускали маркизу из виду и большого доверия к ним уже не было.

Герцог перевёл взгляд в сторону дворца для приёмов и вспомнил как в последний раз приходил сюда всей семьёй. То был их последний день вместе. Тогда Андрэ и подумать не мог, что кроется за неожиданным приглашением всей семьи Ребер во дворец. Уж слишком семейная была атмосфера. Тогда даже его бабушка, которая почти никогда не покидала поместья, не смогла отказаться от посещения дворца. А маленький наследник герцогской семьи только и думал о том, как было бы весело после аудиенции поспарринговаться с кем-нибудь из рыцарей или же с Аленом. И только теперь герцог, казалось, понял странные переглядывания своего отца и деда. Он наконец осознал трудность выбора, который пришлось сделать Венсану Ребер.

«Чёрт! Кажется, я понял… папа…» – Удручённо протянул про себя Андрэ, потирая разболевшиеся виски.

Герцог развернулся и отправился прямиком в торговый дом Мартен, совершенно уверенный, что сам он не проиграет, как его отец.

– Убийца! Убирайся!

– Никогда не возвращайся!

Стоило Андрэ только приблизиться к дому Мартен, как до него донеслись возгласы негодования и лозунги желавшие смерти всей семье Мартен.

– Поганая эгрийка!

– Убирайся!

Толпа людей обступила главный вход торгового дома. Народ озлобился, буйствовал и уничтожал ещё вчера популярное место всеми возможными способами. Пара женщин выливала на ступеньки остатки вчерашней каши. Кто-то закидывал окна картофелем, оставшимся после зимы. Кто-то кидал камни, подобранные на обочине. Кто-то ломал ветки на декоративных деревьях и пулял их в разные стороны. А один особенно изощрённый выдумщик притащил из дома обглоданные кости – видимо предназначавшиеся собакам – и как бумеранг запускал их в те единицы окон, которым посчастливилось пережить атаку зачерствевшей еды и мусора.

– Уважаемые граждане, это последнее предупреждение! Вы можете уничтожить важные улики! Прошу вас разойтись!

Рыцари Спасения аккуратно без применения силы пытались оттеснить бунтовщиков, но те ни в какую не поддавались. Появись здесь сейчас Мелиса Мартен, люди были готовы разорвать маркизу в клочья, не моргнув и глазом, что уж говорить о доме, изуродовать который было во много раз проще, чем убить человека.

– Мой сын и муж погибли на войне не ради того, чтобы какая-то эгрийская подстилка развязывала ещё одну войну. Мне уже ничего не страшно! Пускай только появится здесь, и я лично её задушу. В ней нет и капли уважения к соотечественникам.

– Пускай знает, что у неё ничего не вышло! Хотела убить его высочество? Да только не бывать этому!

– Верно! Пусть знает с кем имеет дело! Исковийцы не пальцем деланы! Мы не дураки, чтобы играть в её игры!

Андрэ остановился почти у самой толпы. Он планировал дождаться пока рыцари всех не разгонят, однако с каждым выкрикнутым грязным словом и с каждым звуком разбивающегося окна внутри герцога все сильней и сильней закипал гнев. Андрэ еле сдерживался, чтобы не применить силу. Поэтому он посильней стиснул зубы и смиренно ждал пока всё разрешиться, ведь несмотря на гнусные и мерзкие обвинения, эти люди всё ещё были гражданами одной с ним страны. Они совершенно не ведали, что творили. И герцог, понимая, что те пали жертвами ложных доводов, не желал причинять им вред.

– Даже если эта падаль вернётся, то пусть её сожрут черви, и она задохнётся от вони!

К толпе подбежали ещё двое мужчин. По всей видимости они задержались из-за поисков способа надругательства над домом Мартен и потому припозднились. Вид у них был донельзя довольный. У обоих в руках было по тряпичному свёртку: одному странно запылённому и второму пропитавшемуся какой-то слизью.

– Да пусть по всему её дому запрыгают личинки!

Злорадно прокричав проклятья смерти и болезней, мужчины уже замахнулись, чтобы закинуть кульки с тухлятиной повыше, как их руки охватила огненная мана, мешки сгорели и по воздуху распространился тошнотворный запах опалённой кожи и сожжённых объедков.

– Аааа! Мои руки! – Мужчины взвыли от боли. Они попытались коснуться окровавленных культей, но с каждым соприкосновением намокшего мяса к мясу агония мучительных прострелов распространялась от каждой оголённой клеточки плоти по всему телу.

– Да кто из вас посмел применить силу против мирных граждан?! Святой Исков не простит вас!

– И это называется рыцари Спасения?!

Толпа ещё больше обозлилась, взорвалась ненавистью и накинулась на рыцарей.

– А вы называется ЛЮДИ?! – Взревел словно хищник герцог.

– Да мы… – Кто-то из толпы начал было припираться, но тут же остановился. Стоило только людям повернуть головы и увидеть кто перед ними находится, как все смолкли от ужаса, что их охватил.

Андрэ восседал на коне, а вокруг него постепенно затихали остатки выплеснутой маны цвета огненного солнца.

«Кровавый герцог!» – Пронеслось у всех в головах разом.

– Думаете, что если закидаете дом Мартен червивым сыром и тухлыми земноводными тварями, то свершите правосудие?! Не заблуждайтесь. Смертная ли казнь или тюрьма, а справедливость настигнет всех и без вашего участия.

Народ пал на колени. В их памяти ещё была свежа публичная расправа над участниками аукциона, и никто не желал повторить их участи.

– Убирайтесь и не мешайте вести поиски! – Приказал Андрэ, и испуганные люди, прикусив языки и трясясь от страха, тут же бросились врассыпную.

– Эй! – Андрэ спешился с коня и крикнул одному из рыцарей. – Удалось уже что-то выяснить?

– Доброе утро, ваша светлость. К сожалению…

– Поймали кого-нибудь?

Андрэ не терпелось узнать подробности поисков, и он совершенно не желал тратить время на ненужные отступления.

– Всё поместье пусто. Ни мисс, ни миссис Мартен тут нет. Все слуги тоже сбежали кто куда. Сейчас мы пытаемся найти больше свидетелей. Нам удалось задержать пару бродяг, но они ничего толком не знают.

– Где они?

– На заднем дворе торгового дома.

Герцог не проронил больше и слова. Он сразу же помчался к арестованным людям, а как только нашёл их, то, не теряя времени, приступил к расспросам.

– Кто-нибудь из вас видел в какую сторону и во сколько уехала мисс Мартен?

Уличные попрошайки слегка вжались в стену. И хотя они не боялись герцога так сильно, как все остальные, просто потому, что терять им и так было нечего, но всё же с аурой Андрэ совладать им было тяжело. Поэтому на вопрос герцога они лишь отрицательно помотали головами из стороны в сторону. И как бы Андрэ в дальнейшем не пытался выведать у них хоть крупицу полезной информации, те только и говорили, что ничего не видели и не слышали.

– Проверьте их на наличие рун, а потом допросите повторно. – Отдал приказ Андрэ, а после отправился осмотреть поместье.