– Было ли сегодня что-нибудь подозрительное?

– Всё как обычно. Мистер Атталь слишком дотошен в плане защиты. Близко к нему не подобраться, поэтому всё, что я могу сказать, так это то, что никаких экстравагантных выходок он не совершал.

– Хм… – Андрэ недовольно вздохнул. Он прекрасно знал, что слежка за Атталями была скорее для видимости, нежели для дела. Подобраться к ним близко было невозможно из-за огромного количества охраны, а слежка на расстоянии попросту не бралась в расчёт, так как герцогскому дому Атталь, согласно последним разведданным служило по меньшей мере пятеро магов, которые стабильно накладывали на всю семью руны с защитой от прослушки.

– Но, если это поможет, то прямо перед голосованием Атталь получил письмо. Его содержание неизвестно. Но сразу после прочтения Атталь поспешил посетить мистеров Деко и Фоше́.

– А их разговор?

– К сожалению, тоже неизвестен. Аттали стабильно обновляют руны защ…

– Понятно. Возвращайся к слежке, – прервал его Андрэ. Он понимал, что больше информации не получит, но и этого ему было достаточно. Слова рыцаря лишь подтвердили его опасения, так как Деко и Фоше́ были теми двумя, кто, как и Филипп, голосовали за маркизу Мартен.

– «Что же я упускаю?» – задался вопросом герцог, раздумывая над происходящим и направляясь прямиком к кронпринцу.

У огромной палатки кронпринца, почти шатре, весь день было тихо. Даже с утра, когда к Алену наведывалась местная знать, атмосфера была мирная и спокойная: никто не шумел и не создавал проблем. Всё вокруг Гольфре было пропитано умиротворением настолько, что даже непоколебимая охрана кронпринца, почувствовав безмятежное течение загородной жизни, то и дело отлынивала от обязанностей, слоняясь по полю совершенно без дела, и болтая обо всём на свете. Но стоило только подойти к палатке Мелисе, как тихий рабочий день рыцарей, охраняющих вход, подошёл к концу, и была поднята, такая суматоха, что уже никто и ничто не могло вернуть этому дню прежнюю идиллию.

Когда Андрэ завернул за угол, то застал сие буйство людских эмоций в самом его разгаре. Мелиса, словно сама не своя, требовала аудиенции кронпринца, а двое охранников вместе с подоспевшей подмогой в лице ещё пары-тройки громадных рыцарей пытались тактично, на сколько это было в их силах, выпроводить нежданную барышню. Вокруг них посекундно собиралось всё больше и больше любопытных глаз и ушей, а несчастные Лиди, Шерон и Марк то и дело, бегали среди толпы, пытаясь спровадить нежеланных любителей почесать языками.

– Я слышала, что с утра его высочество принимал абсолютно всех желающих, так почему сейчас я не имею права войти?! День ещё не закончен! – в ушах Андрэ зазвенел знакомый голос, и герцог моментально оказался втянут в самый эпицентр бури.

– Что здесь за шум?! – грозно, но достаточно тихо по сравнению со стоявшим гамом, произнёс герцог. – Расходимся! Здесь нет ничего интересного! – обратился он к толпе, а затем взглядом отдал приказ рыцарям, чтобы те занялись разгоном зевак и передали разборки с маркизой в его руки.

– Мисс Мартен?.. – в ожидании объяснений, обратился он к маркизе.

– Да, мистер Ребер. Вы как раз вовремя! – с горящими, словно пышущими пламенем, глазами ответила Мелиса, и моментально подлетела к Андрэ.

– Вы что-то хотели?

– Да! Я бы хотела аудиенции его высочества.

– Они проводились лишь утром, быть мож… – герцог не успел договорить, как полотно двери распахнулось и перед виновницей шума предстал кронпринц, освободив тем самым Андрэ от надобности придумывать такой предлог, чтобы одновременно и Мелису успокоить и не потревожить Алена.

– Что вы здесь устроили? Из-за шума я не могу спокойно закончить все дела перед отъездом? – рявкнул кронпринц на охранников, в то время как Мелиса присела в реверансе, который смотрелся чересчур неуместно, учитывая то, какой балаган она тут подняла.

– Ваше высочество! Маркиза Мартен пыталась пробиться к вам без приглашения или пропуска, – стукнув каблуками друг о дружку и приложив правую руку к сердцу, доложил один из рыцарей.

– Действительно? – Ален пристально и с неким недоверием окинул маркизу взглядом с головы до ног, а затем продолжил: – Вы недовольны результатами конкурса или у вас ко мне какое-либо другое дело?

– Да, я недовольна! – не моргнув и глазом, и, не тая своих эмоций, с вызовом выпалила Мелиса. – И, да! У меня к его высочеству есть ещё одно дело.

– Ха, – усмехнулся кронпринц столь вопиющей наглости. – И какое же?

– Деловое предложение!

– Для любых предложений существовал смотр талантов. Прошу вас покинуть поле, – Ален, не желающий лишний раз связываться с маркизой, уже было развернулся, чтобы вновь войти в палатку, как его гость, который всё это время с особым интересом тихонько подслушивал, неожиданно вмешался.

– Ваше высочество, день конкурса же ещё не завершён. Не кажется ли вам, что стоит хотя бы выслушать, что мисс Мартен хочет вам предложить. Всё-таки сегодня она была одним из претендентов на победу, – встал на сторону Мелисы Филипп Атталь и принялся убеждать кронпринца выслушать маркизу.

Обычно в похожих ситуациях, когда случалось так, что принца упрашивали сделать то, что он не желал, всегда вмешивался Андрэ и различными хитростями избавлял Алена от нежеланных просьб и вопросов. Вот только в этот раз герцог не произнёс и слова, оставив кронпринца противостоять мистеру Атталь в одиночку. Андрэ лишь стоял, погружённый в свои мысли, и то и дело переводил взгляд с Мелисы на Филиппа.

«Разве могут дальние родственники быть так похожи?» – задавался Андрэ вопросом, разглядывая черты лица старшего сына семьи Атталь, которые были совершенно идентичны чертам лица Мелисы. И хотя герцог прекрасно знал Филиппа в лицо, и так же прекрасно знал, что Филипп и Мелиса являлись друг другу кузеном и кузиной, он и помыслить не мог, что они были похожи на столько сильно. Даже не так! Они были похожи, как две капли воды. Две капли воды, найти различие в которых оказалось труднейшей задачей. Те же серебряные волнистые волосы, те же миндалевидные голубые глаза, те же брови, изогнутые в одинаковых местах, тот же острый нос, те же губы, одинаково стройное телосложение, да даже пальцы рук были идентично худы и длинны. Различий попросту не находилось, разве что Филипп был старше Мелиссы больше, чем на десять лет, от чего выглядел уже не так моложаво. Но разве можно было возраст или же пол брать в расчёт? Конечно нет. А потому Андрэ всё сильнее пугало их сходство, и вопрос о том, кто же Мелиса на самом деле, всё сильнее мучал его.

– Вас же не просят изменить результаты конкурса, так ведь, мисс?

– Верно! – закивала Мелиса.

– Тогда чего же вы добиваетесь? – с нарастающим недоверием задал вопрос Ален. Он словно чувствовал некий подлог во всём происходящем, ему казалось, что стоит только согласиться с Филиппом, как он попадётся в хитрую ловушку.

– Хм, вы такой нетерпеливый, ваше высочество, – Филипп не дал Мелисе вставить и слова, и с ещё большим напором продолжил свои увещевания: – Почему бы нам не обсудить всё внутри? Или вы опасаетесь, того, что остальные члены жюри будут недовольны, и что могут поползти слухи, мол мы продвигаем своих? Но тогда вам не стоит об этом волноваться. Разве вы голосовали за мисс?.. Кажется, вы воздержались. Из всех здесь присутствующих, только мой голос был отдан мисс Мартен, а мистер Ребер и вовсе голосовал за… Хм…– Филипп перевёл взгляд на герцога, ожидая, что тот уточнит имя, но Андрэ словно впал в транс и не воспринимал происходящего. – Никак не припомню… Мистер Ребер, что думаете?

Услышав свою фамилию, Андрэ, выпавшему из реальности на пару минут, пришлось вернуться к разговору. И хотя всё его нутро кричало, что потакать Филиппу нельзя, он, вопреки своему шестому чувству, всё же встал на сторону Мелисы.

– Да, думаю, что мы должны хотя бы выслушать мисс Мартен.

– Разве мы уже не увидели всё на самом конкурсе? Мисс проиграла в честном бою, и я ничем не могу тут помочь, – продолжал упорствовать Ален.