По дороге туда девочки в своей обычной задорной манере заговаривали Мелисе зубы. Они без умолку болтали и то и дело отвлекались на рассказы из своего детства, стараясь тем самым развеселить маркизу. Они рассказывали о своих увлечениях, о музыкальных инструментах, о занятиях с миссис Стрикт и о своих друзьях из близлежащих поместий. Они смеялись и веселились словно бойкие котята, тем самым передавая Мелисе своё хорошее настроение и помогая ей отвлечься от дурных мыслей.

И вот, когда они дошли до цветущего поля и, когда Мелиса установила мольберт и расположилась на старом поваленном дереве, девочки моментально ретировались и оставили маркизу наедине с природой. Они отправились якобы собирать листья и другие природные материалы, а сами же скрылись за ветвями густых деревьев и принялись рассыпать подготовленную приманку.

Близняшки были уверенны, что их план сработает и их подопытные помирятся. Однако они совершенно не учли несколько факторов, от которых зависел исход всей их задумки.

Во-первых, прикорм лесных животных в целях охоты был не так уж и эффективен и использовался довольно редко. Обычно охотники заранее знали места обитания тех или иных зверей и при желании могли отследить в лесу любую добычу. А если уж они и использовали еду в качестве приманки, то только вкупе с механическими ловушками, с помощью которых им удавалось поймать в лучшем случае кролика. Большие же ловушки, предназначенные для хищников, устанавливались в глубине леса, а потому вероятность приманить едой дикого зверя была ещё более невероятна. Таким образом съестная приманка на окраине леса могла завлечь разве что полевых мышей, да ежей.

Во-вторых, близняшки не знали, что к ним и мисс Мартен приставлены Тени, которые защищали их от любых возможных напастей. Расправиться с любым диким животным им было проще простого, и никто бы и не заметил, что какое-то животное собиралось выйти из леса.

И наконец в-третьих, юные мисс Ребер никак не могли догадаться, что в эту же ночь, стоило им только заснуть, как Тени рассказали о их намерениях герцогу Реберу. Поэтому, даже если бы всё сложилось наичудеснейшим и волшебным образом в их пользу, эффекта неожиданности уж точно случиться не могло.

Провернув свою задумку от начала и до конца, близняшки без особых усилий уговорили Мелису остаться рисовать картину, а сами же сбежали в поместье следить за новостями и за тем, как бы герцог не вернулся с охоты в одиночку.

Они, предвкушая задуманное развитие событий, поднялись на чердак, небольшое окно которого как раз выходило в сторону поля, устроились там поудобнее и, затаившись в этом укромном уголке, принялись ждать результатов своих трудов.

Взволнованно и в нетерпении они то и дело поглядывали в маленькое круглое окошко и обсуждали, как хороша была их идея. Однако, прошёл сначала час, затем другой, но ни Андрэ, ни Мелисы не было видно на горизонте.

– Трис, тебе не кажется, что мы не заметили их возвращения? – запереживала Сесиль.

– Да о чём ты? Мы не спускали глаз с тропинки в сторону поля.

– Тогда чего они так долго?.. Уже столько времени прошло. Я уже есть хочу. И тут становится так душно.

Ближе к полудню солнце стало сильнее припекать и нагревать крышу, от чего воздуха в маленьком помещении становилось всё меньше, а возможности открыть окошко не было, так как в противном случае девочек бы тут же нашла няня или кто-нибудь из слуг.

– Вот, – Патрисия достала бумажный конвертик с печеньем, развернула его и разложила на полу. – Я как чувствовала, что мы тут на долго. Хорошо, что я прихватила с кухни вкусняшек.

С завтрака прошло уже достаточно много времени и девочки, проголодавшись, быстро набили рты песочным печеньем и принялись довольно хрустеть и сладко причмокивать, наслаждаясь ванильным вкусом. Так, еда приободрила близняшек, и они решили, что их подопытные не возвращаются как раз потому, что их план начал действовать.

Но не тут-то было. Медленно и мучительно протянулся ещё один час. Всё печенье у девочек закончилось и уже безумно хотелось поесть нормальной еды, а Андрэ с Мелисой так и не возвращались. Близняшки поникли и уже было хотели спускаться вниз из своего укрытия, как вдали за окном заметили возвращавшихся охотников.

– Сесиль, Андрэ возвращается!

– С мисс Мартен?! – Сесиль прильнула к окну после возгласов сестры, и её надежды моментально разбились в пух и прах, так как по дороге к дому скакали на своих конях лишь Андрэ и мистер Стрикт.

– Быстрее спускаемся!

Девочки впопыхах скомкали бумагу, оставшуюся от печенья, запихали её в маленькую сумочку Патрисии и мигом спустились в главный холл, чтобы встретить брата.

– Андрэ, ты вернулся!

– Как прошла охота? – накинулись они на него с вопросами, не успев даже сбежать с лестницы.

– Достаточно продуктивно, – спокойно ответил Андрэ и передал трёх связанных глухарей и двух зайцев (уже почти сменивших белую зимнюю шубку на летнюю коричневую) одной из служанок. – К обеду мы припозднились, так что приготовьте их на ужин, – распорядился герцог.

– Будет сделано, ваша светлость, – служанка довольно схватила тяжёлую охапку животных, немного просела под их тяжестью, и тут же поспешила на кухню, да так бодро, словно в её руках была связка лёгких перьев, а не связка животных, каждый из которых точно весил больше полутора килограмм.

«Ух! Может попросить запечь зайца в свекольном соусе?! Как раз с зимы осталось много запасов свеклы», – уже чувствуя вкус мяса на языке, размышляла девушка.

В поместье Гольфре столы всегда ломились от еды. Андрэ выполнял все пожелания близняшек и заказывал заморских сладостей и фруктов столько, что даже слугам удавалось объедаться деликатесами до такой степени, что они уже не могли смотреть на некоторые продукты. В какой-то степени все работники Гольфре были чуточку избалованы и безусловно разборчивы в еде. Всё в их питании было роскошно и изыскано, за исключением разве что одного нюанса. Герцог лишь посылал кареты с вкусностями, о которых просили мисс Ребер, но он вовсе не занимался закупками продуктов для поместья. Эта работа, как собственно и почти вся оставшаяся работа по дому, была закреплена за миссис Стрикт. А та в свою очередь в силу своей огромной любви к подсчётам и, как следствие этому – здравой экономии, заказывала продуктов ровно столько, сколько бы хватило составить сбалансированный рацион для работников. Всё в её понимании должно было быть идеально выверено и рассчитано, чтобы ни одна копейка не пропадала даром, и чтобы ни один кусок хлеба не был выброшен в помойку.

«Ни яблоком больше, ни яблоком меньше», – так она любила говорить.

Безусловно миссис Стрикт нельзя было назвать скупой или жадной, и она таковой не являлась. Её расчёты никогда не подводили, и еды в поместье всегда было предостаточно. Однако её муж, Ноа Стрикт, хоть и был потомственным охотником и лесничим, считал, что необходимо в меру ограничивать забранные у леса ресурсы. Потому он каждую неделю подстреливал в лесу ровно столько дичи сколько бы хватило, чтобы минимально вписаться в установленные женой рамки.

Именно поэтому дни, когда приезжал хозяин поместья, были особенно любимы не только близняшками, но и всеми работниками Гольфре. Ведь Андрэ в каждый свой приезд отправлялся на охоту и в отличие от мистера Стрикт подстреливал не пару маленьких птичек или одного кабанчика, а огромную связку разнообразной дичи.

– Как удачно, что ты поймал зайцев. Мы как раз совсем недавно обсуждали, что было бы неплохо поесть фирменного запечённого зайца от миссис Помпи́, – девочки прильнули к Андрэ и нежно обхватили его за руки, чтобы ослабить его бдительность и отвлечь на пустые разговоры, однако геруог в момент без особых усилий вывернулся из их объятий и в своей обычной манере, не обращая на усилия близняшек особого внимания, направился на второй этаж.

– Ох, девочки-девочки… – запричитал мистер Стрикт, мужчина на вид лет пятидесяти пяти, который зашёл в холл следом за Андрэ. – Между прочим охота на зайца весной совершенно неблагодарное дело. Я всю свою жизнь всем об этом говорю, но никто меня не слушает. А зря! – мужчина снял грязные после охоты перчатки, поднял в воздух указательный палец и продолжил свою нотацию, направляясь вместе с Андрэ и близняшками на второй этаж: – Я, между прочим, совершенно недавно нашёл подтверждение моим словам в одной ныне популярной книге. Его светлость может так и не прислушается ко мне, но вот увидите, что скоро весенние вылазки за зайцами останутся в прошлом. Вы вот только сами подумайте, белая шубка у весенних зайцев ещё не до конца сменилась на коричневую, а потому и их мех никто использовать не будет. Разве что на выделанную кожу, да разве оно того стоит? И потом весной зайцы начинают плодиться, и вероятность подстрелить беременную самку возрастает во много-много раз. Что мы будем делать, если каждый в нашей округе будет так бездумно охотиться? Помяните моё слово, тогда мы и вовсе останемся без еды.