– Я отправлю за тобой подмогу, – очнувшись от оцепенения, Ален схватил Андрэ за плечо, тем самым остановив герцога.

– Тогда договор с мисс Мартен… – Андрэ в несогласии со всей силы сжал руку принца.

– К чёрту договор. Кто знает, что там происходит? А если это спланированная засада, и нас пытаются заманить туда специально?

Кронпринц был зол на герцога за его неподчинение и абсурдность действий. Алену всегда казалось, что раз он спас Андрэ и его сестёр от смертной казни, то их дружба должна была укрепиться. Только вопреки его ожиданиям тот день, когда он попросил встать юного герцога на свою сторону, стал поворотным в их отношениях. И с тех пор разлад между ними лишь усиливался, а Алену так ни разу и не удалось хотя бы на шаг приблизиться к пониманию истинных чувств Андрэ. Принц и герцог стали далеки друг от друга, между ними выросла стена недопонимания и умалчивания, которую Андрэ то и дело выстраивал всё выше и выше, не давая принцу и возможности для сближения. Поэтому с каждым их неудавшимся диалогом единственное, что мог делать Ален — это злиться и винить Андрэ, а теперь ещё и ненавидеть мисс Мартен за то, что из-за неё их с Андрэ отношения становились только напряжённее, и все многолетние старания принца вернуть былую дружбу рушились без надежды на восстановление. Однако одновременно с этими поедающими его чувствами неожиданно в памяти Алена всплыли их с герцогом длинные детские разговоры, в которых маленький Андрэ жаловался, что его заставляют рисовать, или в которых хвастался недавно выученными боевыми приёмами. Их совместное времяпрепровождение навевало тёплые воспоминания и в то же время напоминало Алену, как сильно изменился Андрэ и как холодны и непримечательны стали их разговоры теперь. Ален и представить не мог, что творилось в голове у герцога. Он не знал его хобби, предпочтений в одежде, еде, девушках или в чём-либо ещё. Ален знал об Андрэ так мало, что можно было с уверенностью сказать, что они почти чужие люди.

– Не важно. Уговор есть уговор. Я со всем разберусь, а ты лучше позаботься, чтобы к нашему возвращению на поле не было лишних глаз, – прорычал Андрэ, и под его натиском рука Алена медленно разжалась.

– Мне по-твоему всех разбудить и прогнать? – с безнадёжностью в голосе пробубнил принц вслед удаляющемуся герцогу.

Мелиса бросилась назад в сторону поляны, откуда уже почти не доносились звуки боя. Теперь лишь изредка маркизе удавалось улавливать легкий и далёкий звон метала о клыки зверей, от чего её всё сильнее окутывала странная тревога. Мелиса предполагала увидеть поверженных зубастых тварей и вышедших из сражения победителями Нила и Льюиса, но одновременно с этим в её душе теплилась гадкая и мерзкая надежда на то, что хотя бы одна химера к её возвращению всё ещё останется в живых. Мелисе было до ужаса страшно и дико осознавать своё гнусное и циничное желание, но она, будучи не в силах совладать с собой, могла лишь слепо следовать крику своей души.

И вот в момент, когда Мелиса наконец ступила на выжженную магией и маной поляну, её затуманенный безрассудством взгляд тут же упал на единственного, всё ещё стоящего на ногах, человека.

«Нил, в сторону!» – хотела было выкрикнуть Мелиса и уже даже подняла перед собой пистолет, чтобы начать стрельбу, как вдруг маркиза заметила блестящие жёлтые глаза химеры в районе талии рыцаря.

– М-мисс… зачем… в-вы вер-нулись?.. – задыхаясь и с трудом проговаривая слова, произнёс Нил.

Его лица Мелиса почти не видела, так как рыцарь из последних сил сдерживал нападающую в лоб химеру, держа меч двумя руками: одной за рукоять, а второй за голое лезвие. Глаза же, которые заметила Мелиса, принадлежали второй химере, которая стояла на задних лапах позади Нила. Это животное когтями левой лапы зацепилось за плечо рыцаря и, разрывая его плоть, тянуло того вниз, не давая Нилу полноценно отразить нападение. Своей пастью же химера вцепилась в незащищённый доспехами бок рыцаря, от чего из полученной раны в тот же момент выплеснулась ярко-алая кровь и продолжила всплесками вырываться наружу, заливая собой морду животного.

– Я-я… – Мелиса застыла. Она даже не дышала. Картина перед ней была настолько чудовищной, что всё её тело оцепенело от ужаса, а по коже пробежал морозящий холод. Её руки задрожали и ослабили хватку на столько, что пистолет едва ли не выпал. Глаза же беспорядочно забегали, осматривая всё поле, в надежде найти хоть малейшую возможность на победу.

Только, как бы Мелиса не пыталась, на тёмной поляне в глубине леса торжествовала лишь смерть. Её дух окутал собою всё пространство и тихо ждал своего безоговорочного главенства, которое сейчас подрывали лишь маркиза и две химеры.

К-как же так? – Мелиса по-прежнему не дышала, так как едкий запах гари, сырости и металла лишь сильнее ужасал и гасил прежнюю решимость. Маркиза лишь продолжала вглядываться в темноту, где повсюду вперемешку с землёй и пеплом от сожжённых магией деревьев были разбросаны куски человеческих тел и туши поверженных химер. Казалось здесь не было ни единой души, способной помочь ей. Льюиса нигде не было видно, а Нил всё сильнее истекал кровью и было видно, как тяжело ему после укуса химеры удавалось держать меч в руках. Для него это был конец.

Б-бегите… – из последних сил произнёс рыцарь, а затем под натиском нападавших ослабил хватку и повалился на землю, где вторая химера смогла окончательно закончить начатое и насладиться пиршеством.

Звук разрывающейся плоти и хруст костей и хрящей раздался в тишине леса.

Мелиса вздрогнула, но не проронила и слова. В её остекленевших глазах отразились последние секунды жизни Нила, а также, открывшееся взору из-за падения рыцаря на землю, бездыханное тело Льюиса.

Бах! Бах! Бах!

Обездвиженные и обезображенные тела рыцарей привели Мелису в чувства, и она, наконец впустив в лёгкие воздух, выпустила череду выстрелов прямиком в двух оставшихся химер. Беспорядочно и хаотично. Мелиса стреляла как могла. По-дилетантски неумело. Необдуманно на столько, что одна пуля даже попала в лежавшего на земле Нила, но даже так всё же парочка пуль достигла своей истинной цели, и одна из химер была подстрелена. Однако пули в магазине быстро закончились и, услышав грохот выстрелов и скул подстреленной химеры, вторая тварь отвлеклась от трапезы и повернула окровавленную морду в сторону Мелисы. Химера злобно зарычала, а её глаза ещё ярче засветились жёлтым светом. После чего земля, на которой стояла Мелиса, поплыла и пошла ходуном, кое-где образовались трещины, а некоторые земляные глыбы повылазили наружу, словно маленькие горы.

Химера применила свои силы, и Мелиса, потеряв равновесие, упала на землю. Затем в считанные секунды зубастая тварь сорвалась с места и бросилась в сторону маркизы. Мелиса же, ощутив небывалый прилив адреналина, чёткими движениями, как и на демонстрации пистолета кронпринцу, сменила магазин, и в тот самый момент, когда химера налетела на неё сверху и уже готова была впиться в добычу зубами, Мелиса нажала на спусковой крючок, и пуля продырявила голову животного.

Бах!

Опасаясь, что химера может быть ещё жива, Мелиса выпустила ещё одну пулю. После чего животное издало свой последний тихий рык, упало на маркизу, и поле погрузилось в мёртвую тишину.

Мелиса притихла и притаилась под трупом массивной химеры. Маркиза помнила, что первое животное она лишь слегка подстрелила, а потому она не могла точно знать на сколько серьёзно было то ранение. Мелиса лежала. Она лежала на ледяной рыхлой земле, придавленная шерстяной окровавленной тушей, и выжидала. Выжидала и прислушивалась к происходящему вокруг. Секунда за секундой она продумывала откуда может напасть химера, защитит ли её этот щит из шерсти, плоти и крови, или же ей стоит выбраться из-под него и проверить жива ли ещё первая тварь. Мелиса не могла решиться, что ей делать и как поступить. Как вдруг послышался шорох быстрых шагов, а спустя всего пару секунд тяжесть от животного сошла на нет. На смену запаху крови пришёл прежний едкий запах гари и жжёной плоти, и Мелиса вновь без раздумий открыла огонь.