Когда она увидела, что лезвие окрашено в бордовый цвет слегка запёкшейся крови, то сердце, отбивавшее бешенные ритмы, на секунду замерло. Мелиса оцепенела от осознания того, что чуть не убила человека. Она даже не заметила, как поранила виконта, и этот факт спустил её с небес на землю. Её чувства были сродни чувствам маленького ребёнка, который впервые попал в передрягу: опустошенность и безнадёжность медленно накатывали и заполняли её изнутри, от чего она безмолвно и бездвижно продолжала стоять на лестничной площадке, погружённая в размышления о правильности своих действий.

А пока она винила себя в неосторожности, Андрэ уже пару минут как стоял за углом и наблюдал за её действиями. Он вспоминал её бесстрашное поведение наедине с Фрессоном и поражался её стойкости. Никогда ещё он не встречал одновременно столь отчаянного и слабого человека. Тогда, в комнате, ему показалось, что для Мелисы не впервой угрожать людям, однако сейчас, когда перед ним стояла до ужаса испуганная, лишь от одного вида крови, девушка, складывалось совершенно противоположное впечатление. Она тяжело дышала, а её глаза смотрели в пустоту, при этом Мелиса судорожно пыталась убрать кинжал в ножны, и постоянно промахивалась.

Андрэ уже видел похожую картину. На войне, когда молодые ребята впервые убивали врага, то они зачастую долго не могли прийти в себя и вернуться на поле боя с трезвым умом, а когда приходило время вновь драться и обнажать свои мечи, то их тела дрожали, а оружие выпадало из рук. Мелиса напомнила ему тех детей, которые впервые направили их штыки и мечи против человека. Она напомнила ему самого себя, впервые совершившего убийство. Тогда он не желал лишать жизни невинных, но ненависть к королю поглотила его и потащила за собой в глубь кровавых рек, по руслам которых Андрэ продолжал плыть и по сей день.

«Осторожно!» – чуть не крикнул он, когда кинжал Мелисы соскользнул и оставил глубокий след на её руке. Порез на внутренней стороне ладони закровоточил и капли крови обагрили ковровую дорожку. Мелиса тут же очнулась от забвения и, после того как она подбодрила себя хлопком по щеке, то с первого раза попала кинжалом в ножны и убрала оружие в карман платья.

Она сжала порезанную руку в кулак, чтобы остановить кровь, стиснула зубы и зажмурила глаза. Теперь её разум был очищен, боль от пореза привела её в чувства, и ей удалось отбросить ядовитые мысли, которые медленно тянули её в пучину самобичевания, однако теперь её ладонь пульсировала и отвлекала. Боль пронзала руку, и Мелиса уже собиралась спускаться на первый этаж, чтобы поскорее убраться из бара, как её остановил уже знакомый голос.

– Мисс, у вас снова проблемы?.. – Андрэ приблизился к маркизе. Ему незачем было вновь подходить к Мелисе и начинать разговор, однако после того, как он стал свидетелем её маленького боя с внутренними страхами, он не смог просто наблюдать за тем, как она съедает себя изнутри и калечит снаружи. – «Зачем ей всё это?.. – задавался вопросом герцог, – Она готова прыгать с крыши и связываться со столь ничтожными людьми, при том, что сама она явно еле выдерживает эти испытания. Ради чего?..» – Андрэ взял кулачок Мелисы в свою большую ладонь; другой рукой, медленно разжал её тонкие пальцы и быстро перевязал руку платком, да так сильно, что кончики её пальцев потеряли свой цвет.

– Очень туго? – спросил он, но в ответ получил лишь молчание и абсолютно зачарованный взгляд Мелисы, который она ни на секунду не отводила от его лица.

– Наверно стоит ослабить. Ваши пальцы совсем побледнели… – тихо пробормотал герцог, а затем ослабил узел. И когда он, наконец, закончил оказывать экстренную помощь, то с высоты своего роста взглянул на Мелису, в ожидании её дальнейших действий.

– Вы вовремя, спасибо, – еле слышно пролепетала она, и все её внутренности тут же сжались. Лёгкая волнующая и нежная дрожь разошлась по её спине, а сердце с гулом провалилось вниз живота. Перед ней снова стоял человек, встречи с которым она хотела бы избежать, и которого она должна была бы опасаться больше всех на свете. Однако её чувства, не поддаваясь логическому объяснению, были абсолютно противоречивы. Она обещала себе, что будет вести себя как ни в чём небывало, и при прошлой их встрече ей это отлично удавалось, однако сейчас она с трудом могла представить, как себя вести, рядом с герцогом. Его взгляд принизывал до костей, и складывалось впечатление, что он знает каждый её прошлый и даже будущий шаг. Мелиса никак не могла понять, что он задумал, и от того ей никак не удавалось определить для себя более-менее подходящую стратегию действий. Она была полностью застигнута им врасплох.

– Пожалуйста. Вам следует быть более осторожной, может остаться шрам. – Андрэ хотел было ещё спросить, как она умудрилась поранить руку, чтобы поддержать разговор, но видя её заторможенную реакцию понял, что сейчас это было бесполезно.

Он снял с правой руки перчатку, аккуратно приподнял подбородок Мелисы другой рукой и стёр маленькие мазки крови с её щеки, которые она оставила, когда приводила себя в чувства. Маркиза казалась ему сейчас столь беспомощной и уязвлённой, что он неосознанно позволил себе перейти черту, которую никогда прежде не пересекал по отношению ни к одному другому человеку.

– Ох, я видимо не заметила. – Мелиса провела здоровой рукой по щеке, на которой ещё ощущалось прикосновение герцога, чтобы проверить не осталось ли там крови. – Спасибо, сегодня вы снова и снова выручаете меня. – Лёгкая досада уколола Мелису, от чего она неуклюже отвела взгляд, и в воздухе тут же повисло неловкое молчание.

Мягкий холодок прошелся по их телам, и они внезапно осознали, как нетипично было их поведение. Зачем Андрэ подорвался из засады только для того, чтобы перебинтовать руку какой-то девушки. Разве его когда-нибудь волновали проблемы других? И почему, Мелиса, которая понимала, что Андрэ действует исключительно в личных интересах, была благодарна и смущена получить от него помощь. От чего, её всегда твёрдый рассудок, покинул её, когда его рука взяла её руку. Будто Мелиса не знала, что герцог только и ждёт повода арестовать её.

Их собственное поведение не укладывалось в их головах, казалось, что сейчас ими кто-то управляет, и это испугало обоих. Поэтому герцог и маркиза надели на свои лица маски безразличия и максимально холодно продолжили разговор.

– Вы правы, мы стали часто встречаться в странных ситуациях, – с присущей ему прежней сдержанностью сказал Андрэ, попутно жестом приглашая Мелису спуститься вниз.

Атмосфера вокруг них стала ещё более дискомфортной, от чего они принялись спускаться по лестнице так быстро, что Мелисе для удобства даже пришлось приподнять подол платья выше обычного. Но несмотря ни на что, эта скорость вполне устраивала их обоих, так как они жаждали поскорее сбежать друг от друга.

Мелиса, как ужаленная, выскочила из бара и, пройдя чуть дальше от главного входа, обернулась и взглянула на заведение. В её мыслях тут же всплыл образ герцога Ребера, перевязывавшего ей руку. – «Я точно мазохистка!» – подумала она и, отмахнувшись от раздражающих и пугающих мыслей, направилась в сторону конюшни, где её могла ждать помощница.

– Мисс! – воскликнула Джули, когда Мелиса наконец появилась. – Вы вернулись! Я уже начала переживать!

– Не стоило, всё хорошо. Мы можем отправляться, расскажешь, если что-то узнала, по дороге. И у меня к тебе есть несколько новых поручений. – Мелиса выглядела чересчур сосредоточенно от чего Джули сразу догадалась, что маркиза что-то задумала.

– Хорошо, госпожа, но у меня есть информация, которая не терпит отлагательств.

Мелиса, понимая, что за ними может следить сам герцог Ребер, обеспокоено огляделась по сторонам, и, обнаружив рядом с ними маленький переулок, до которого не доходил свет уличных фонарей, взглядом пригласила Джули свернуть туда, чтобы продолжить диалог наедине: без лишних ушей и глаз.