— Все верно, однако сейчас меня больше волнует другое.

— Зачем владельцу машины времени, жившему двадцать пять веков назад, понадобилась Марико?

— Рип, мы вольно или невольно столкнулись с тем, чего не в силах понять и, уж конечно, чего знать не должны. Некто, живущий далеко в прошлом, сам себя он называет Троцеро, задумал какой-то дьявольски хитрый и запутанный план. Настолько запутанный, что на его реализацию потребовалась бездна времени. Постепенно, шаг за шагом, по кирпичику и чужими руками возводится некое сооружение. Архитектору не откажешь в терпении, хотя что такое две тысячи лет для человека, подчинившего время. Думаю, именно для того, чтобы таскать каштаны из огня чужими руками, была создана эта религия, а может, и десятки других, ей подобных.

Мы не знаем, насколько он сейчас близок к завершению, как не знаем и конечной цели.

Марико, эти верующие — всего лишь пешки в большой игре, но вот результат… Надо полагать, он стоит того, чтобы над ним работать столько времени. И что-то мне подсказывает, что преследует этот субъект далеко не благие намерения.

— Картинка не из радужных, но ведь и мы не беспомощные младенцы. У нас есть Тай-Суй, мы в состоянии повелевать временем.

— Этот человек тоже путешествует во времени, здесь мы с ним равны. Однако несомненный плюс, что мы знаем о нем, его возможностях, а он о нас, судя по всему, нет.

— Откуда такая уверенность?

— Иначе нас просто не было бы в живых. Управляя временем, он мог нанести удар практически из любой точки, причем задолго до того, как мы узнали о нем.

— Он не знает о нас, потому что мы до сих пор живы. Понятно.

— Это дает нам определенные преимущества. Предупрежденный боец наполовину сильнее.

— А неожиданный удар вдвое опаснее.

— Нельзя недооценивать противника. Возможность управлять временем сама по себе уже дает достаточно власти, власти практически безграничной и неподконтрольной. Но Троцеро этого оказалось мало.

— Что же он задумал такое, что выше власти над временем и пространством?

— Не знаю. Если честно, то даже никакие идеи не приходят в голову. Но это есть, определенно есть, осталось только установить что это.

— Нам бы для начала узнать место и время, где находится наш враг. Насколько я понимаю, он с одинаковой вероятностью может устроить себе логово как в прошлом, так и в будущем, да что там, он может находиться на соседней планете. Не скакать же, в самом деле, на Тай-Суе по всем временам, выспрашивая, не происходило ли чего странного в последние дни.

— Думаю, начать нужно с того, что нам известно, а известно нам имя: Троцеро. И примерное время и место жительства. Дам-ка я указание побольше разузнать об этой религии, а особенно о ее святом пророке.

— А мне сидеть без дела? Давайте, пока ваши эскулапы будут сдувать пыль со старых файлов, сядем на Тай-Суй, да и нагрянем на голову этому провидцу.

— Какой быстрый. Только что говорили о предупрежденном враге, а он: сядем, нагрянем. Нет. Мы имеем дело с сильным противником. Для ответного хода будет лишь один шанс, один удар, одна-единственная попытка. Поэтому спешка, как в некоторых случаях и промедление, смерти подобна.

Едва Рип переступил порог своих покоев, в них, как обычно без стука, ввалился Эйсай.

— Свинья ты неблагодарная, вот кто, — поприветствовал друга нихонец. Как к родителям, так, значит, без Эйсая не обойтись, как к Киото, так и здесь Эйсай нужен, а как подворачивается что-то более стоящее, где пострелять можно, так об Эйсае уже все забыли.

— Я тоже рад тебя видеть. — Рип устало опустился на диван. — Кстати, если не изменяет память, к моим родителям ты отправился по собственной инициативе.

— По собственной, не по собственной, не придирайся к мелочам. Почему полетели без меня?

— Так получилось. Ты вообще должен благодарить нас. Во-первых — ничего интересного не произошло, а во-вторых — мне кажется, ты и здесь неплохо проводил время.

— Ну-у, вообще-то… да. Но в следующий раз хотя бы предупреждайте.

— Как Ольга? — Рип знал, как изменить тему.

Нихонец расцвел.

— Она просто… просто… — Он запнулся, не находя слов.

— Само совершенство, — подсказал Рип.

— Точно! Умная, обаятельная, сильная, с чувством юмора… Такую девушку я искал всю жизнь, и что самое интересное, чем больше мы вместе, тем сильнее мне хочется, чтобы мы никогда не расставались.

Рип с улыбкой следил за другом.

— Цитируя тебя самого, ты влип. Если не хочешь расставаться, не расставайся, женись на ней и все дела.

— Женюсь, — с самым серьезным видом ответил Эйсай. — Вот только Марико найдем. Две свадьбы в один день, что скажешь?

Рип погрустнел.

— Пока ничего.

— Неужели так плохо? Прости, я не спросил, удалось что-нибудь выяснить у этих верующих?

— Ты не поверишь, мы нашли место, где последний раз была принцесса. Я стоял там… Лучше давай я все расскажу по порядку.

Поведав историю о том, как они добрались до Моргианы и что нашли там, Рип более детально остановился на письменах и выводах, сделанных императором.

— Еще один владелец Тай-Суя? — удивился Эйсай. — Что же вы намерены в связи с этим предпринять?

— Пока ничего. Сейчас исследователи поднимают старые файлы и выуживают все что можно об этой религии, а также об их великом пророке святом Троцеро. — Последние слова Рип произнес презрительно. — Ну а как только они узнают, святоша пожалеет о том, что связался с нами.

— Эй, не забудь пригласить меня. Ужасно хочется присутствовать во время финальной сцены.

В дверь постучали.

— Открыто! — крикнул Рип.

В образовавшуюся щель просунулась головка с тщательно расчесанными и завязанными сзади в узел рыжими волосами.

— Здравствуй, Рип, — кивнула девушка. — Эйсай не…

— Он здесь. Что же ты, — Винклер укоризненно посмотрел на друга, оставил красивую девушку одну во дворце, где буквально за каждым углом ее подстерегает по галантному красавцу-сердцееду. Удивительно, как она вообще вспомнила о тебе.

Оля вошла. На юной предводительнице пиратов была национальная нихонская одежда. То ли девушка желала польстить Эйсаю, а может, врожденная женская интуиция подсказала ей наиболее оптимальное облачение, но одеяние ей чертовски шло.

Будучи невысокого роста, Оля в длинном, до пят, кимоно с широким поясом выглядела как куколка, которую в богатых домах выставляют на самое видное место, дабы удивить гостей.

— Обещай, что больше никогда не бросишь меня одну в окружении этих ужасно скучных придворных, — потребовала девушка.

— Больше никогда. Я думал, тебе интересно общаться со здешней аристократией.

— Большинство из них прекрасные люди, особенно один толстячок, кажется, Хонэн. Никогда не думала, что в столь короткий промежуток времени можно услышать столько о генеалогии высшего света Хонса и всей Нихонии.

— То ли еще будет. — Эйсай, как и все, прекрасно знал любимую тему Хонэна. Часто старик настолько увлекался, что уже не обращал внимания, слушает ли его собеседник. — Но поделись секретом, как тебе удалось вырваться из его сладкоголосых объятий?

— Чего проще. — Оля сделала невинные глазки. — Я спросила, где у вас туалет.

Рип не удержался и захохотал. Секундой позже к нему присоединился Эйсай.

— Первый раз слышу, чтобы так отделывались от Хонэна. — Винклер вытирал выступившие слезы. — Хотелось бы увидеть, как бедняга отреагировал на это.

Гостья улыбнулась.

— Покраснел как рак, начал извиняться и чуть ли не бегом удалился.

— Вот это девушка. — Эйсай привлек Олю к себе. — Не каждая может похвастать тем, что отшила Хонэн-сана.

— Точно. Даже Марико приходилось иногда спасаться бегством от старика. А ведь он в ней души не чаял…

Упоминание принцессы внесло грустную нотку в разговор.

— Мы собирались на Сиоку, хочу показать ей долину водопадов. Поехали с нами? — предложил Эйсай.

— Спасибо, но нет. Вам наверняка будет лучше вдвоем.