Долгой битвы не получилось. Профессионалы не дерутся, а если дерутся – схватка заканчивается очень быстро. Через пять секунд от виртала отлетела Рёко и рухнула сломанной куклой на землю. Ещё через полминуты Охотник поймал Рейко, поднял его к «глазам» и удовлетворённо заухал. Он был похож на мальчишку, который поймал надоедливую муху. И поступил Охотник с Рейко так же, как подобные мальчишки. Спасатель лишился рук. Затем ног.

А благословенный обморок так и не приходил к Марси. Она смотрела, смотрела, как летит на землю тело бедолаги, как Дикий Охотник поворачивается и идёт к ним. Из-под его стоп вздымалась пыль, обагрённые кровью пальцы шевелились, будто нащупывая добычу. И вокруг почему-то очень тихо, и голова болит.

В небе хлопнуло, раскрылся зонтик коммутации, из него вывалился тяжёлый флиппер спасателей. Следом за ним выскочили два ялика медэскорта. Флиппер сделал бочку и всадил в виртала Дикого Охотника ракету. Каменный голем покачнулся, замедлил ход – и этого мгновения хватило, чтобы накрыть выживших силовым полем. Ялики сели, из них выбежали люди в белых комбезах с реанимодулями. Флиппер завис над полем битвы. С пилотского кресла махала Эсдар. Марси поняла: её приглашают в кабину.

– Извини, раньше не смогли пробиться.

– Близнецы выживут? – спросила Марси.

– Не знаю. У них сработали датчики клинической смерти. У обоих сразу, потому сумели к вам перекоммутнуться.

Марси безучастно смотрела на медиков. У кромки силового поля бесновались вирталы.

– Мы трансляцию со свадьбы смотрели. Я как тебя увидела – сразу к этому флипперу. Не зря. Потом от Хёда сигнал пришёл…

– Как думаешь, это случайность?

– Как бы не так! – Эсдар ткнула в маленькую кнопочку, вокруг Марси сформировался защитный кокон. – Взлетаем.

Ялики поднялись на безопасную высоту. Эсдар отключила силовое поле. Вирталы с рёвом принялись швыряться камнями. В ответ она запустила ещё несколько ракет.

– Получайте, Дикие Техники!

– Охотники.

– Не вижу разницы.

Флиппер сделал горку и растворился в сиянии перехода.

Малышка казалась крошечной в сравнении с прозрачной, заполненной густым раствором колбой кувеза. Да она и была крохой: росточек жизни, соединённый пуповиной с питающей установкой инкубатория. Всего неделю назад она вот так же была соединена с её плотью, жила внутри неё, – Эсдар до сих пор ощущала дочь частью себя. Новое, неведомое прежде чувство. Оно зарождалось постепенно, все те шесть месяцев, пока Эсдар носила ребёнка. Она бы носила его все девять – разве это тяжело? – но быть одновременно и мамой, и спасателем нельзя, приходится выбирать. Неделю назад Эсдар была уверена, что выбрала. Сейчас уже сомневалась.

Она улыбнулась, рассматривая сморщенное личико малышки. На кого та станет похожа, когда вырастет, – на маму или на папу? На маму, и так понятно – тёмная кожа, курчавые завитушки на голове – тут и хромосомная реконструкция не требуется. Она пока не дала ей имя. Перебрала сотни вариантов, но все её чем-то не устраивали.

– Угадал, что застану тебя здесь.

Эсдар обернулась. Хёд неторопливо шёл между рядами кувез.

– Привет. Любуешься?

– Да.

Он стал рядом, скептически посмотрел на младенца.

– Я слышал, отец ребёнка – тот «кролик» с Земли Новой?

Эсдар молча кивнула.

– Не понимаю. Что привлекательного можно найти в дикаре? Надеюсь, ты хотя бы сделала это «in vitro»?

– Он спас мне жизнь.

На второй вопрос Эсдар не ответила.

Хёд покачал головой. Он знал эту женщину семь лет, сам когда-то предложил ей стать спасателем и ни разу не пожалел об этом. Ей можно было поручать любые задания. Но что творилось в её мозгах, он понять не мог, как ни старался.

С минуту они стояли молча. Потом Хёд не выдержал:

– Если ты закончила свою «экскурсию», может быть, пойдём?

– Что-то срочное? Кому-то нужна помощь? Сигнала «SOS» не было.

– Не было, но помощь нужна. Мне.

Он развернулся и пошёл к выходу. Эсдар помедлила, разглядывая его широкую спину, затянутую в чёрную кожаную рубаху. Командир мог думать что угодно об их отношениях с тем парнишкой. А никаких отношений не было, она просто отдавала долг. Парнишка больше всего на свете хотел иметь детей – теперь у него есть ребёнок. Жизнь за жизнь.

Эсдар улыбнулась. Кажется, она придумала имя для дочери. Быстро набрала запрос к базе инкубатория, заполнила последнее пустующее поле: «Лив». Да, всё верно: жизнь за жизнь… И смерть – за смерть.

Она поспешила за командиром.

Эсдар уверена была, что они идут к транспорт-площадке. Но Хёд свернул в длинный коридор, тускло освещённый редкими люм-панелями на потолке. Здесь не было ни надписей, ни указателей на стенах, ни дверей служебных помещений. Длинный пустой коридор.

И закончилось это неожиданное место сюрпризом: шлюзовой камерой. Эсдар приготовилась ко всему, даже к тому, что придётся облачаться в скафандры и выходить в вакуум, хоть минуту назад была твёрдо уверена, что находится на поверхности планеты. Однако надевать скафандры не потребовалось, снаружи их ждал самый обычный воздух – семьдесят восемь процентов азота, двадцать один кислорода, плюс примеси, – только очень сухой и горячий. Эсдар невольно поморщилась.

От внешней двери вниз, к подножию гигантского жёлто-розового цилиндра инкубатория, вела узкая металлическая лестница с поручнями. А внизу ждала ещё большая неожиданность – скоростной двухместный флиппер.

– И что это значит? – Эсдар надоело молча идти за командиром.

Хёд оглянулся, посмотрел на неё, но не ответил. И только когда они уселись в машину, и фонарь кабины опустился, отрезая монотонное завывание ветра, гонявшего пыль и песок по тянущейся до самого горизонта пустыне, произнёс:

– Посмотри под сиденьем.

Там лежали боевые комбинезоны. Лаузеры, комплекты жизнеобеспечения, встроенные медботы-реаниматоры – всё как положено.

– Облачайся, не будем терять время, – поторопил.

И, показывая пример, начал расстёгивать рубаху.

Эсдар послушно стянула джемпер.

– Боевая операция? А зачем флиппер? Чем тебя не устраивает аварийная кабина? Было бы куда быстрее и надёжнее.

– Помнишь отказы доступа на Земле Новой? Там нас пытались задержать, а здесь и вовсе не пустят. Нет, флиппер надёжнее. Нам здорово повезло, что твоего младенца поместили в инкубаторий именно на этой планете.

Он едва заметно улыбнулся в бороду.

– Ты всё подстроил? Влез в нейроинформационную сеть Мегаполиса и скорректировал запрос? Можешь объяснить, что затеял? Куда мы… – и сама догадалась! – Ты их нашёл, да? Нашёл техников.

– Умная девочка, хорошо соображаешь. Да, я, кажется, вычислил их логово. Я и представить не мог, что это окажется так трудно. На Четвёртой Лакайля один попал ко мне в руки, но там такое творилось… В общем, он там и остался. Нет, не я его убил, но слухи, знаешь ли… Думаю, после этого техники стали прятаться от меня. В сети чуть ли не ежеминутно появляются сообщения о встречах с ними. Но вот вопрос – если ты захочешь увидеть техников, где их искать? Если случилась беда, то вызвать спасателей проще простого. А как вызвать техника?

Эсдар хмыкнула, вспомнив детскую присказку: «Как зовут техника?» – «Техника не зовут. Он сам приходит». А вслух произнесла:

– Думаю, его вызывают модули Мегаполиса каким-то специальным сигналом. Что-то вроде нашего «SOS».

– Зачем Мегаполису вызывать техника?

Эсдар открыла рот, готовая немедленно ответить на столь дурацкий вопрос. Каждый знает – техники ремонтируют поломки. Но ничего не сказала. Вопрос не был дурацким. Идиотским был общепринятый ответ на него.

Хёд уже переоделся. Затолкал рубаху и брюки под сиденье, положил руки на штурвал флиппера. Посмотрел на напарницу, убедился, что она тоже готова. И рывком поднял машину в воздух.

– Раньше и я не задумывался над этим. Мегаполис – совокупность самоорганизующихся, самовоспроизводящихся, самовосстанавливающихся модулей. Вмешательство человека требуется в единственном случае – когда система не может идентифицировать сбой в своём функционировании как сбой. То есть не она зовёт техника на помощь, а техник решает, когда помощь необходима.