Рассудительная, основательная Любава знала, как привести запущенное хозяйство в порядок, а Соловейка знала, как заставить двух изрядно обленившихся мужчин помочь ей это сделать. В результате подобного гремучего коктейля весь дом встал с головы на ноги. Причем даже сварливый Феофан предпочел укрыться от буйного нрава новой хозяйки «Чумных палат».

Что удалось домовому, абсолютно не удалось Илюхе с Изей. Мотя с удовольствием рассматривал доводы и аргументы, которые выстраивали в свою защиту человек и черт. Надо признать, что подходы к возникшей черноволосой проблеме в длинном сарафане друзья собирались решать по-разному.

Изя строил свою защиту на состоянии здоровья, и данная оборона была вдребезги разнесена аргументами Любавы вроде: «Пить надо меньше!», «Вчера надо было думать!», «Неосторожный опохмел ведет к продолжению запоя!». И если точного значения этих слов Мотя не понимал, то общий смысл умный Змей уяснил вполне.

Илюха решил зайти с другой стороны: «Не мужское это дело!», «Да я последний раз пол мыл в армии!», «Давай лучше бабки заплатим, и нам тут все приведут в порядок!» Тут Мотя, кроме бабок, понял почти все, тем более, что ответ новоиспеченному богатырю был значительно более понятным:

— Да ни один нормальный человек к этому месту за версту не подойдет! Взялся за гуж, не говори, что не дюж! — И еще что-то про сомнительное, с точки зрения Змея, родство Изи и Илюхи с мужскими представителями семейства коз.

В общем, с помощью уговоров, вовремя выуженного из закромов маленького стакана самогона, улыбок, ругани и соловейского свиста в четверть силы (тут левая голова оказалась более нежной и тут же пожаловалась соседям на недомогание) буквально за несколько часов «Чумные палаты» превратились в сияющие чистотой и уютом хоромы. Причем засверкал не только дом, но и двор, и все дворовые постройки, что не могло не радовать самого Мотю, уже свившего себе небольшое гнездышко в амбаре.

Наконец Любава произнесла заветные слова:

— Ну все, готово.

Ее помощники без сил упали прямо там, где стояли до вынесения приговора.

Постонав пару минут, Илюха смог выговорить только одну фразу:

— Теперь и я знаю, почему тебя выгнали из дома.

— Я сама ушла, — уже по привычке поправила его Соловейка и пошла за сварливым домовым, чтобы тот принял работу.

Феофан появился не скоро. Вначале раздалось кряхтенье, после тихая ругань, потом появились волосатые уши, а уж потом весь домовой.

— Да разве могут люди настоящий порядок навести? — пробурчал он и начал неторопливый обход своих владений. — Небось печь-то не прочистили... Гляди-ка... Тогда углы не промыли... Странно. А петли... Надо же, не скрипят...

Этот обход можно описывать не меньше часа. Именно столько времени он занял у старого домового. За его окончанием внимательно следила только Любава. Намаявшиеся с непривычки Илюха с Изей давно спали, мирно посапывая прямо на полу, подложив соответственно руку и копыто под голову.

Наконец вредный домовой подвел итог.

— Чаво уж там, живите.

Радостный крик Соловейки разбудил спящих друзей.

— Что, за водой еще сходить? — спросонья по привычке пролепетал Илюха.

— Да мыл я там, мыл! — в таком же состоянии продирая глаза, стал отнекиваться черт.

— Ребята! Мы остаемся жить здесь! — радостно объявила девушка решение домового.

— Пока сами все не запохабите, — тут же добавил Феофан, но был услышан только Любавой и Мотей.

Потому что, получив радостное известие и поняв, что на сегодня уборка закончена, друзья опять провалились в глубокий спокойный сон.

Рассвет нового дня (как же быстро бежит время!) Илюха встретил со странным чувством тревоги. Немного порывшись в своих ощущениях, бывший борец понял, что устроенное вчера Любавой пробуждение очень напомнило ему службу в армии и старшего сержанта Нечипоренко. Этот самый старший сержант не вызывал у него абсолютно никаких положительных эмоций, и даже сейчас, много лет спустя, от мыслей об этом человеке у видавшего виды братка бежали по спине мурашки. Но на этот раз обошлось... Подъема по тревоге удалось избежать.

Любава встала с рассветом и куда-то исчезла из дома. Возвращение ее принесло с собой целый букет всяких ароматов, на появление которых пустой желудок ответил гулким урчанием. Спустя некоторое время к этому звуку прибавился похожий гул, издаваемый чревом Изи. В общем, к тому моменту, как на столе появился горячий завтрак, оба компаньона были уже на ногах.

За столом во время поглощения чудесного завтрака, к великому удивлению Илюхи, оказалось, что вся компания собралась вместе с новоиспеченным богатырем на утренний совет к князю. Аргументы вроде «меня звали одного» или «после обязательно вас познакомлю» категорически не принимались. Самое странное, что Солнцевский даже толком не мог вспомнить, когда именно он успел рассказать во всех подробностях о визите на пир и о приглашении на утренний совет. Тут в голове живо промелькнула картина, как вся его бригада завалится во всей красе во дворец, и богатырь категорически решил не допускать воплощения этого видения в жизнь.

Тут против Илюхи выступили на удивление сплоченные объединенные силы друзей-противников в виде черта, Соловейки и Моти. Да, да, даже любимый Змей не хотел провести день взаперти и примкнул к требованиям компаньонов. Под таким напором эмоций богатырю пришлось немного сдать свои позиции и позвать всех друзей с собой к княжескому кузнецу-оружейнику. Солнцевский справедливо рассудил, что Захар будет не против такого визита.

Такое предложение нашло отклик в душах друзей, и. предварительно выудив честное слово, что Илья вскорости представит их князю, через десять минут вся компания вывалилась на улицу.

Захар, между тем, уже поджидал странного богатыря с чувством хорошо выполненной работы. Заказ был готов в срок и с соответствующим для княжеской дружины качеством. Тут сказался, конечно, и тот фактор, что Илюха только обозначил желаемое и предоставил в остальном полную свободу действий. Именно эта свобода действий позволила двум профессионалам сотворить всего за день и ночь уникальное по временным меркам «сооружение». Другого слова он, как ни старился, так и не смог подобрать.

Заказчик появился даже немного раньше, чем рассчитывал кузнец. Однако явился богатырь не один, вместе с ним были молодой человек в большом картузе, черноволосая девица и маленький трехголовый Змейчик.

— Привет! — от двери кинул Илюха. — Знакомься, это Изя, Любава, а это Мотя.

Кузнец чуть наклонил голову и тоже представился:

— Захар.

— Лучший кузнец-оружейник в Киеве! — уточнил Солнцевский. — Ну как, успели?

Вместо ответа Захар провел всю компанию к небольшому столу, на котором заботливо была разложена амуниция Илюхи.

Звенящая тишина, опустившаяся на оружейную, заставила заволноваться Захара.

— Вам что, не нравится?

— Класс! — одновременно выдали вошедшие.

Мотя был абсолютно согласен с ними, и тоже высказал свое категорическое одобрение стрекотом всех трех голов.

— Уф... — облегченно вздохнул кузнец. — Наверное, стоит померить.

Илюха не торопясь, растягивая удовольствие, натянул на себя черную рокерскую куртку-косуху. Но что это была за куртка! Да при виде такой косухи удавился бы любой, мало-мальски уважающий себя байкер на всем постсоветском пространстве.

Сшитая из черной, толстой, прекрасно выделанной воловьей кожи, она была украшена затейливым узором, выполненным с ювелирным мастерством. Даже странно было, как это такие абсолютно нехудожественные компоненты одежды, как кольца и шипы, органично сочетаясь друг с другом, составляли удивительной красоты орнамент. Плечи и локти украшали шипы более внушительного размера, так что ни у кого не оставалось сомнений, что это одежда воина. Но поверх этого кожно-металлического произведения средневекового рокерского искусства оказался проклепанный православный крест во всю спину.