Абрахам не успел даже вдохнуть.

Но на этот раз падения в войд не случилось. Следуя безритмовым волнам дикого гравитационного джаза, на сознание жирно и душно валились утомительные видения. Они придавливали к лежанке, тускло дышали в лицо, а потом соскальзывали куда-то на пол, в порядке очереди сменяя свой докучливый караул. Не было им ни конца ни края.

Мнилось, что его, Абрахама, то волокут куда-то по донельзя казённому коридору люди с такими же донельзя казёнными лицами. То мир вокруг начинает вздрагивать, трястись, орать и паниковать. То снова откуда-то сбоку наплывают служебно-исполнительные физиономии, но другие — бесконечно участливые и обеспокоенные. То кто-то кричит: «Проверить помещения с пятого по пятнадцатый сектор! Господи, сколько же их?.. Медик, срочно медик!»

А когда наконец этот же голос заорал: «Да вырубите чёртов генератор!» — и чьи-то ботинки уставно загрохотали вдаль, в голове Абрахама вдруг стало тихо. Всё ещё не понимая, снится это ему, или сквозь морок начинает прорезаться явь, он потянулся разумом. И удивился: «Луна?»

Потом стало пусто. Снова.

***

И снова под ним была больничная койка. Правда, теперь свет не выжигал сетчатку, а мягко струился вдоль стенных панелей. Где-то за головой мягко пикал монитор-диагност, слева мягко щупала вены манжета инфузера. Мягким было всё. Особенно один знакомый голос.

— Эти идиоты решили пойти ва-банк, — объясняла Ульяна, держа его за руку. — Знаешь, что они вещали на допросах? «Сила, которой обладают лоцманы, должны быть изучена, познана, приструнена и поставлена под контроль». Гордись, твоё прозвище прижилось.

Абрахам медленно опускал веки, давая понять, что услышал, согласен, просит продолжать. По правде говоря, всё это ему было не так чтобы интересно. Но гнать человека, почти бессменно проторчавшего возле койки не меньше недели, пока его приводили в чувство, выходило бессовестным и грубым. Не меньшую роль здесь играло и второе веское соображение. То самое.

— «Veritas» — так они себя назвали. А крышевал всю эту лавочку не кто-то, а сам Рандольфо Сикарио. Ну, замглавы Четвёртого комитета. Я смотрела трансляцию официального судебного слушания. Этот хрен… — голос Ульяны начинал звенеть, и она брала паузу. — Этот упырь заявил, что исходил из «блага человечества». Ещё загнул какую-то прочувствованную фразочку про запах серы и святую воду в промышленных количествах. Хоть на цитаты разбирай.

Абрахам снова моргал. Он слушал — и слушал. Мир снова был полон песен. Слитный хор планет, лун, астероидов — и даже звёзд, — наполнял сознание. Это было лучше любой терапии.

— Но получается, что они, сами того не желая, сделали всем одно весомое одолжение. Теперь люди знают, что чудеса возможны. А ты… Ты знаешь, что не один такой.

Снова пауза. По иной причине. Взмокая от утомительной слабости, Абрахам пытался отвернуться. Когда кто-то плачет, он не всегда нуждается в свидетелях.

— Не поверишь, кто сдал этих подонков. Тимея. Сказала, что «не хотела этого». Или «не этого хотела». Когда встречалась с ней последний раз — даже разозлиться толком не смогла. Она, конечно, старая дрянь, но ты бы видел её лицо…

Молчание говорило больше, чем слова. Так банально. Так неизбежно. Мир состоял из неизбежных банальностей, и говорить о них вслух означало тратить цветы своей селезёнки.

— Генассамблея ООН объявила внеочередное совещание. На повестке дня — выработка максимально комфортных для лоцманов условий взаимодействия. Должности, преференции, зарплаты. Гарантии. Свой профсоюз.

Абрахам прикрывал глаза. Будущее ухмылялось ему из-за угла. Показывало пряник, шутя грозило указующим перстом. Угол неотвратимо приближался.

Но раньше приблизились губы Ульяны. Они тоже были мягкими. Сопротивляться не было ни малейшего желания.

***

— Всё пошло немного не так, как планировалось, сэр.

Слова звучали со стороны силуэта, неявно проступавшего на фоне окна. Не то чтобы темнота в помещении была необходима. Скорее, это оставалось вопросом привычки.

— Брось, — ответила тень в кресле. Она уютно поёрзала и продолжила приятным низким голосом: — Если план соблюдается вплоть до буквы, жди эпичного провала ближе к концу. Никакой мистики: люди банально расслабляются и перестают держать себя в тонусе.

Силуэт на мгновение стал короче — отрывисто кивнул. Потом доклад возобновился:

— Переговоры в Генассамблее идут успешно. Наживка заглочена по самый поплавок — прошу прощения за метафору, сэр. В системе действительно становится тесно. Человечеству действительно пора сделать рывок к звёздам. Лоцманы — действительно его единственный шанс.

— И очень выгодный шанс, прошу заметить, — из кресла донёсся короткий смешок. — А то, что он принесёт профит Семьям и сформирует их положение в обществе — так разве ж это плохо? Мы никого не грабим. Наоборот, предлагаем. Делимся нашим даром. Чтобы никто не ушёл обиженным.

— Вопрос, сэр?

— Я даже догадываюсь. Нет, Абрахам не в курсе. То есть, он знал, что Семьи существуют. Понимал, почему мы скрываемся. Но в план я его не посвящал. Как и остальных. Зачем им эта лишняя правда?

Тень слегка закашлялась; в полутьме матово бликнул ингалятор, раздалось шипение. Силуэт подождал и осторожно заметил:

— Но всё же они как-то вышли на вас. Мои негодяи в их структуре едва успели. «Объект номер один, Айзек Фишер», — я получил копию картотеки…

— Ничего удивительного, — раздалось шуршание. — Это умные люди. Они тоже умеют работать с информацией. Умели.

— Я проконтролирую, сэр. Но почему вы не хотите войти в совет профсоюза?

— Есть причины, — тень поднялась из кресла и стала рядом с силуэтом возле окна. — Конечно же, есть. Но тебе я скажу так: долг человека не в том, чтобы обеспечить тёплое местечко себе. Долг человека — дать перспективу своим детям.

Крепкая ещё рука похлопала собеседника по плечу.

— И обеспечить тылы. Кстати, начинай искать себе преемника. Лучше не из Семей. Самородок с развитым чувством благодарности — оптимальный вариант. Задел на будущее.

Тень помолчала ещё чуть-чуть и добавила:

— Мы же не хотим создавать конкуренцию моему сыну?

Серия «Наши там» выпускается с 2010 года

© Волховский Д.Л., 2020

© Художественное оформление серии, «Центрполиграф», 2020

© «Центрполиграф», 2020

Туннель был узкий и постоянно петлял. Чтобы нитка не оборвалась, приходилось часто останавливаться и обматывать ее вокруг выступов и камней. Самое неприятное было то, что туннель шел вниз. Из-за этого уровень воды постоянно прибывал. Он уже доходил Женьке до колен. Обернувшись, он спросил:

– Ну, что делать будем?

– Идем вперед, пока вода до подбородка не дойдет, – ответил Серега. – Тогда возвращаемся и исследуем другой проход. Главное – смерть от жажды нам точно не грозит, – мрачно пошутил он.

Неразлучные друзья Серега и Женька учились в седьмом классе обычной советской школы. Как и все мальчишки, они любили приключения и постоянно придумывали всякие интересные штуки. Но в такую переделку попали впервые. Впрочем, обо всем по порядку…

В передаче «Клубкино путешествие» показали фильм «Боевые искусства Шаолиня». Монахи монастыря изучали тайное искусство кунг-фу и мастерски владели всеми видами оружия. Главный герой фильма был мастером шеста. Вращая его с бешеной скоростью в разных плоскостях, он создавал вокруг себя непреодолимую защиту от ударов врагов. Серега и Женька решили немедленно овладеть всеми этими приемчиками.