При виде своих спутников Фенрис сбросил с себя купол, который поставил в ответ на внезапно распахнувшуюся дверь. Облегчение промелькнуло во взгляде серьезных синих глаз. Лайя бросилась к нему, заключая в объятия. А Тэруми схватила приведенного с собой охранника за волосы и со всей силы приложила головой об стену. Мужчина сполз на пол. Чонсок скользнул по нему равнодушным взглядом, явно пытаясь определить, стоило так делать, или всё же нужно было оставить его в сознании и прикрываться им как щитом.
– Мешать будет, – прервала его мыслительный процесс Тэруми, а потом одобрительно цыкнула, смотря на четверых мужчин, которых уложил до этого Фенрис. Та немногая мебель, очевидно, ломалась об головы жителей города.
С той стороны двери раздались громкие крики, кто-то кого-то звал, но внутрь заходить никто не спешил.
– Что будем делать? – поинтересовалась Тэруми, доставая весь свой арсенал, готовясь дать бой, потом спросила уже у мага: – Твой лед погасит пламя, если они решат поджечь дом вместе с нами?
– Они не станут этого делать, – проговорил Фенрис и указал рукой на лежащего без сознания человека. – Этот парнишка у них здесь если неглавный, то что-то около того. Не думаю, что отважатся.
Лайя подошла к Чонсоку и стала зачитывать лечебное заклинание. Воин с благодарностью смотрел на неё, обхватывая её руку сразу двумя руками, словно это могло ускорить его восстановление.
– Ещё бы твои зелья, – с сожалением произнес он.
Лайя лишь грустно вздохнула. Закончив с лечением воина, она обернулась к Тэруми.
– Нет. Я справлюсь. Не трать силы. Непонятно ещё, что там впереди. К тому же нам нужны наши вещи, а для этого придется разворошить это болото.
– Перебьешь весь город? – с оттенком сарказма уточнил Чонсок.
– Если потребуется, – не раздумывая ответила Тэруми.
– Ты же слышала, что сказал тот охранник. Нам не выбраться из города. Нужно попробовать с ними договориться. Мы никого не убили. Вроде. Это хорошо. Да и нас они перевязали, а могли бы бросить умирать.
– Им что-то было нужно от Фенриса! Нас они оставили на закуску! – вспылила Тэруми. Она обернулась к Фенрису. – Что они вообще хотели от тебя?
– Я не стал ждать первых вопросов, – спокойно ответил Фенрис. – Ограничился лицезрением щипцов для удаления ногтей и направленным на меня ножом.
Лайя и Тэруми разделили один порыв на двоих: не сговариваясь подскочили к лежащему мужчине, который недавно впустил их в город, справедливо предполагая, что это и был Аларик, и от всей души пнули его, сопроводив в унисон:
– Ублюдок!
Фенрис и Чонсок переглянулись, но оставили произошедшее без комментариев.
– Я Лоран, – донесся из-за закрытой двери женский голос. – Глава этого города. Выходите. Поговорим. Я обещаю, что вам не причинят вреда.
Фенрис и Чонсок снова переглянулись, несколько секунд безмолвно что-то решая, а потом эльф кивнул. Чонсок убрал меч, закрепив его за спиной.
– Амэнэ, мне это не нравится, – тихо и зло проговорила Тэруми.
– У нас нет выбора. – Видя, что она собралась и дальше спорить, Чонсок коснулся её руки, ласково провел пальцами по сжатым в решимости кулакам. – Кроме того, если что-то пойдет не так, у нас всегда есть запасной план.
– Это какой? – недовольно спросила она.
– Ведьма и маг.
– Лайя, – вдруг сказал Фенрис, подходя к ней. – Если они будут негативно реагировать на чужака, то заберешь инициативу на себя, будешь с ними говорить. У них есть светлая ведьма. Я чувствовал след от её магии. Подозреваю, что это Лоран…
– Это Лоран, – подтвердила Тэруми, перебивая. – Я слышала разговор тюремщиков.
– Отлично. Если эти люди верят светлой ведьме, то воспримут тебя… нейтрально. Мне лучше не попадаться им на глаза, насколько я понял, они ко мне крайне недоброжелательно относятся.
– Подождите! – воскликнула Тэруми, не давая выйти Чону и Лайе, а потом указала рукой Фенрису на Аларика. – Помоги его подтащить ближе к двери. Будет нашим щитом, если дело примет плохой оборот.
Фенрис перенес мужчину. Чонсок вышел первым, возле него остановилась Лайя. Позади встали Тэруми и Фенрис. Дверь не закрывали – нужно, чтобы было видно пленников.
Перед домом стояла высокая худая женщина. Её волосы были скрыты объемным платком, скрученным по кругу. Тканевая маска скрывала верхнюю половину лица, явно пряча ожоги от огня, которые спускались ниже, заходя на скулу с левой стороны и часть шеи. Зеленые глаза Лоран обдавали холодом. Одежда на ней была сильно поношена, но это никак не уменьшало сквозившую стать. Одна из рук была тоже обезображена ожогом. Этой рукой она и чуть повела по воздуху, сопровождая жест вопросом:
– Что с моим сыном?
Лайя на мгновение выпала из реальности. Сердце взволнованно застучало, а дыхание сбилось. Это движение рукой, которое не имело смысла, голос, имя… Совпадение? Или игра разума? А может, попытка выдать желаемое за действительное?
– Смотря о ком конкретно вы говорите, – спокойно ответил Чонсок.
Его голос сбросил охватившее наваждение. Лайя сконцентрировалась на жителях города, что сейчас собрались за спиной ведьмы. Внешний вид их явно оставлял желать лучшего. Толпа оборванцев. Они были очень похожи на жителей трущоб любого из городов Иллинуи, причем из самых низов, тех, кто жили за чертой бедности. Оружие было не у всех. И всё же людей было так много… И все они сидели в своей норе и ждали… А могли бы помочь, могли бы открыть ворота…
Лоран увидела лежащего пленника и невольно подалась вперед.
– Он пока жив, – сказал Чонсок, делая шаг в сторону, закрывая проход к дому. Слово «пока» зависло в воздухе.
– Вы не с того начали, – сказала Лоран, быстро справляясь со своими эмоциями.
– А вы не с теми связались, – громко ответила ей Лайя.
Взгляды ведьм схлестнулись. Лайя видела застывшее в глазах Лоран чувство превосходства и ответила вызовом в своих глазах. Чонсок едва уловимо качнул рукой, мимолетно касаясь руки стоящей рядом ведьмы. Послание Лайя получила.
– Отдайте нам наши вещи, и мы уйдем, – сказал Чонсок. – Мы не желаем вам зла.
– Почему мы вообще с ними разговариваем? – закричал кто-то из толпы.
– Нельзя их отпускать! Остороухий был в нашем городе, он расскажет своим! – донеслось с другой стороны.
– Вздернуть эльфа и этих людей-предателей!
– Смерть!
– Смерть!
Крики становились громче, толпа заводила сама себя, но ничего не предпринимала, а, как послушные псы ждали команды своего предводителя. Лоран молчала, скользя надменным взглядом по чужакам, всем видом говоря, в чьей они власти. Мстила за сына.
Лайе даже не нужно было концентрироваться, чтобы сотворить темное заклинание: ненависть к людям, что смели угрожать её родным, встрепенулась с новой силой, давая пищу для темной магии. Неслышный никому шепот, едва уловимое движение руки – это заклинание Лайя усовершенствовала, теперь ей не нужно было тратить время и все силы. Теперь это было просто. Тьме, в отличие от света, гораздо легче найти плодородную почву в душе у человека.
Ярко вспыхнула и погасла огненная полоса, отрезая жителей города от них. Уголок рта Лоран чуть дрогнул в презрении. Фенрис задел руку Тэруми, обращая на себя внимание, потом глазами указал в сторону.
– Три лучника на северной башне, – почти не размыкая губ, произнес он ей. – Ещё два правее между домов.
– У башни сниму, – ответила она.
– Толпу возьму на себя. Отходим южнее, пятый дом от меня, с него на стену.
– Наши вещи?
– Вернемся за ними позже.
Их тихий разговор тонул в реве толпы, что боялась подойти, но при этом прожигала ненавистью чужаков. Фенрис преобразовал браслет в посох, готовый к отступлению. Лоран это действие словно зачаровало. Её взгляд сначала замер на красивом оружии мага, а когда скользнул на руку эльфа, на которой ярко выделялись серебристые линии, лицо исказила гримаса боли.
Чонсок смотрел на разгорающийся хаос и понимал, что план Фенриса придется воплотить. Вот только будут жертвы. Кто-то в пылу охоты или, наоборот, паники наткнется на огненную стену Лайи. Кто-то пострадает от магии эльфа, ведь отходя, нужно будет как-то задержать преследователей. С Лоран говорить уже не выйдет. Её в этот момент явно терзали собственные демоны.
